Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такая сила мысли! По-моему это доказывает, что мысли у собак есть.
Щенки, кажется, у нее были раз, когда была молодая и жила на Байкале. А с человеческим ребенком она тоже нянчилась, когда у брата Кости родилась маленькая дочь. Чара восприняла малышку как личную ответственность, охраняла днем и ночью. Она всем сообщала, когда ребенок просыпался. Позже следила внимательно, чтобы малышка не ползла, куда не надо. Чара была самой нежной и верной игрушкой, хоть уже была в летах.
Совсем на старости собачьих лет у спаниелей часто случается воспаление ушей. Тонкая кожа ушей склонна к раздражениям. Расчесанные тонкие ткани накапливают изливающуюся кровь, и она превращается в гематомы. Уши лечили дома. Жена брата была медсестрой и брала на себя смелость вскрывать гематомы и перевязывать ушки. Я не застала этот момент, так как уже уехала из родного города.
Чара, прожив много лет в любящей семье, покинула этот мир и ушла по радуге в собачий рай.
Я не могу сравнивать Чару с другими собаками, так как не жила ни с одной, кроме Чары. Хоть все собаки чрезвычайно милые чудовища, мне хочется оставить образ Чары в памяти как единственной и непревзойденной подруги семьи, лесного духа, преданной, любящей, веселой. Другие собаки не выдерживают сравнения.
Первая любовь
Этот рассказ — это более художественное произведение по мотивам моих впечатлений о первой любви, рассказанное от третьего лица. В нем много правды, которая не всегда удобнa и красивa. Но эта история просилась на бумагу, и я делюсь ею с вами.
С романтическими отношениями в юности у Али не сложилось. Вернее Аля была намного романтичнее возможных отношений.
Кроме чтения романтических повестей услужливых классиков художественной литературы, типа «Гранатового браслета» Бунина или произведений Тургенева, романтический настрой не имел выхода. Никаких предметов воздыхания рядом не случалось. И уж точно никто не возводил ее в разряд романтических героинь.
Мальчиков не было. Во дворе одни девочки, в школе все ходили по линейке, двоюродный брат жил в Северобайкальске. Из подруг у одной только Лили был брат, да и то младший. Если пересекалась в повседневности с буйными подростками, сразу замечала, как они не квалифицированы на романтических героев — герои были где-то далеко, скакали на белых конях.
Всё проходит, прошла и школа. Совершеннолетие сделало Алю взрослой, хоть она и выглядела девочкой-подростком — изящно тонкой с каштановыми кудрями до плеч. Она казалась потерявшейся среди людей лесной феей. Ее прозрачные голубые глаза на бледном личике часто имели отсутствующее выражение, так как, увы, она витала в облаках.
Совершеннолетие, кроме прочего, позволяло также законно вступать в брак — на случай магической материализации принца.
Ожидаемой романтической кульминацией мог бы быть выпускной бал, так как для него было специально сшито нежное розовое платье, но и он разочаровал. Она с трудом выдержала выпускную вечеринку и сбежала спать к тете, не дойдя до плотины, к которой все шли встречать рассвет.
Аля съездила в Москву в надежде поступить в Первый медицинский институт и не поступила. Лето провела в метаниях. Устроилась работать в детскую больницу санитаркой, в отделение патологии новорожденных. Это решение облегчило приём других решений, более поздних, и заполнило досуг тяжелой работой.
На работе было засилье злобных теток и беспомощные больные младенцы, но в социальной жизни — большой прогресс и изменения к лучшему.
Школьные друзья растеклись по своим жизням, кроме неразлучной подруги Леси. Она была сплошным контрастом к Але — смуглая кожа, карие глаза и светло-русая пышная шевелюра, но при этом ощущалась ближе родных по духу. Леся приняла менее амбициозное решение по поводу образования и поступила в местный университет на филологию.
У недавно переселившегося в город двоюродного брата Кости и его мамы, Алиной тети, самоорганизовались молодежные сборища. Оба были общительными людьми, и гости текли потоком к ним в дом, а Аля завсегдатайствовала на родственных правах. Полупрописан у них был и Костин почти брат — Андрюха.
Вечерами были заседания с книжками, чаем, разговорами. Время пролетало незаметно, гости засиживались допоздна.
Через каких-то знакомых брат познакомился с Владимиром Яковлевичем Бажковым — тот был взрослым дядей с талантом собирать вокруг себя молодежь. Жил близко от Алиного дома, и пойти к нему в гости было легко. Костя предложил Але так и сделать.
Аля первый раз пришла в дом Бажкова в конце лета восемьдесят девятого года. Школа была позади, институт не состоялся. Положение «не там и не там» было на редкость устойчивое. Она была в восторге от взрослой жизни, полной приятных неожиданностей. Казалось, они случались каждую секунду! Устой старого закончился, а новое только начинало обрисовываться.
При позабывшихся уже обстоятельствах Аля в компании Леси пришла в гости к Бажкову теплым августовским вечером. День был будний, и других гостей не было. Разделись в прихожей, и Аля прошла в большую пустоватую гостиную, пытаясь оттянуть момент общения и скрыть свое смущение. Новая обстановка на нее действовала, как волнение воды на моллюска. Бойкая Леся отправилась на кухню беседовать с хозяином.
Мебели было мало, один диван. Аля, как всегда, пыталась сначала подружиться с животными и опустилась на ковер, подманивая волнистого попугайчика Кешу. Кешенька сидел на батарее и блестел на нее бусинкой черного глаза. В таком коленопреклоненном виде она и увидела Владимира Бажкова, когда он зашел в гостиную с пузатым заварочным чайником.
Посмотрела на него снизу вверх. Он был невысокого роста, хорошо сложен и подтянут, чем-то напоминал Высоцкого. У него были пронзительные голубые глаза и сломанный, как у Бельмондо, нос. Звонкий учительский голос смягчился, когда он заговорил с Алей.
— Девоньки, будем пить чай! Как хорошо, что вы пришли. Аля, а какое у вас полное имя?
— Александра.
— А по батюшке?
— Евгеньевна.
— Очень приятно. Будем знакомы, Александра Евгеньевна. Владимир Яковлевич к вашим услугам. Но это на работе. А здесь прошу меня называть по имени — Вовка.
Аля недоверчиво смотрит на Вовку, который вдвое с гаком старше ее.
— Ну или дядя Вова, если так вам легче.
Они встретились глазами, и Аля упала в бездну. На нее никто никогда так не смотрел. Она не выдержала этого пронзительного взгляда и опустила глаза.
Первая неловкость прошла.
Володя был вне возраста. Он был учителем истории в школе и обожал общаться. Дети его любили, чувствовали за напускной суровостью доброту. Молодежь как бы невзначай забредала к нему на огонек целыми компаниями. Он жадно искал и поглощал
