и речи. Почему же тогда меня сюда отправили?

Я развела руками.

— Владислав Игоревич говорит, что произошла бюрократическая накладка. Из-за смены руководства в некоторых отделах департамента и затянувшейся подготовки ритуала молчания.

— За такие накладки надо выгонять с работы, — серьезно заметил Царев. — Ерунда какая-то. Поверь, Василиса, у нас работает гораздо меньше идиотов, чем думают в регионах. Эта командировка имеет какой-то смысл, в противном случае, меня бы в нее не отправили.

Я пожала плечами. На самом деле, это не та задача, над которой мне хотелось бы ломать голову. Ломать голову должно руководство, ему за это деньги платят. Мне сейчас интереснее другое.

— Ваня, выходит, ты сразу догадался, что наш заповедник волшебный?

— Можно сказать и так, — ответил он. — Такое большое количество чародеев, собравшихся в одном месте, не могло не навести на определенные мысли, верно? А вообще, все стало понятно, когда меня привели в лес на первую экскурсию. Я будто очутился в детстве — в дедушкином лесу.

— Ты почувствовал магию.

— Я почувствовал, что вернулся домой, — в его глазах мелькнула грусть. — Деревья, поляны, тропинки — все было другим. А чувство радости, необыкновенной эйфории — то самое.

— В лесу твоего деда водились огненные полозы?

— Да, — кивнул Царев. — Это были очень гордые самолюбивые создания. Общаться с ними надлежало с большим почтением.

— А жар-птицы?

— Жар-птиц не было. Но у деда в избе хранилось перо одной из них — небольшое, будто отлитое из чистого золота. Когда дед умер, я увез это перо в Москву. Оно до сих пор хранится у меня дома, как семейная реликвия. Мои друзья уверены, что это ювелирное изделие.

Да… Вот тебе и третий заместитель пятнадцатого министра.

— А ты сама, Василиса? Ты правда маг огня?

Я улыбнулась и кивнула.

— И правда можешь создавать пламя из воздуха?

Я встала со своей половины валуна и пересела к Ивану поближе. Подняла ладонь, и на ней тут же возник небольшой оранжевый огонек.

Царев несколько секунд его рассматривал, а потом вдруг подался вперед и потрогал огонек пальцем.

— Ваня! — испугалась я. — Обожжешься!

Он не обжегся. Не вскрикнул, не отдернул руку. Наоборот, с любопытством и без каких-либо неудобств накрыл мою ладошку своей.

— Тепло, — негромко сказал мужчина. — Как в печке…

Его пальцы были горячими.

Иван поднял взгляд, и у меня внутри все затрепетало — наши лица неожиданно оказались так близко, что, при желании, я могла бы дотронуться до его щеки кончиком носа.

Царев пару мгновений смотрел мне в глаза, а затем наклонился и легко коснулся губами моих губ. Меня будто ударило током. На секунду показалось, что крошечный огонек, горевший между нашими пальцами, вот-вот превратится в ревущее пламя.

Царев медленно отстранился.

— Говорят, будто в горах Змеиного хребта водятся драконы, — сказал он. — Это правда?

Я в ответ молча кивнула.

— Покажешь мне их?

Дунула на огонек, и он тут же погас.

— А не сробеешь, богатырь? — хитро улыбнулась ему.

Он покачал головой. Я взяла его за руку и потянула за собой.

— Тогда иди за мной.

* * *

В ущелье драконов, как всегда, было весело. Синеглазка лежала у входа в гнездо — большую сухую пещеру, где их семейство обычно пережидало зимние холода, а я сидела рядом, удобно устроившись на кончике ее хвоста. Чуть в стороне зелеными метеорами носились мальчишки, перебрасывая друг другу большой круглый камень. Они толкали его мордами, лапами и хвостами, радостно при этом повизгивая.

Прямо под ними по широкому горному выступу бегал Иван и громко, стараясь перекричать малышей, подавал команды:

— Лови его хвостом! Вот, молодец! Кидай брату! Кидай, говорю! Осторожно, не сломайте носы… Ловите его!.. Эх вы, третий камень в пропасть упустили. Спускайтесь, что с вами делать. Придется немного подождать, пока я отломаю вам новый мяч…

Синеглазка легко пошевелила хвостом, привлекая мое внимание.

«Какой чудесный мальчик, этот твой Иван-царевич, — прошелестел у меня в голове ее голос. — А как здорово умеет обращаться с детьми! Их играми можно любоваться бесконечно».

Я улыбнулась и кивнула.

Драконы встретили нас так же, как на прошлой неделе Макара Сорокина. Дети выскочили навстречу первыми. Стоило приблизиться к их ущелью, как они налетели на нас с трех сторон. Я уже собиралась выставить щит — на случай, если крылатые мальчишки снова решат продемонстрировать умение плеваться огнем, однако он не понадобился. Будучи на подлете, малыши вдруг затормозили, сбились в кучу и уставились на нас настороженными взглядами.

Я повернулась к Ивану. Он стоял на месте и тоже смотрел на дракончиков — строго и вопросительно приподняв бровь, совсем как школьный учитель, поймавший на месте преступления сорванцов-первоклашек.

— Василиса, неужели у драконов принято встречать гостей именно так? — поинтересовался он у меня, не спуская глаз с притихших мальчиков.

Царев был спокоен и невозмутим, как горный склон. Со стороны могло показаться, что появление зеленых шипастиков его ничуть не удивило. Интересно, он настолько хорошо умеет себя контролировать или эта встреча с драконами в его биографии не первая?

— Обычно драконы ведут себя более достойно, — ответила я, выразительно подмигнув малышам. — Они вежливы и преисполнены собственного достоинства.

— Я так и подумал, — сказал Иван, а потом улыбнулся и учтиво поклонился дракончикам. — Здравствуйте, ребята.

Малыши, привыкшие, что люди при их появлении либо пугаются, либо раскрывают в восхищении рты, а потому сбитые с толку столь необычным поведением незнакомого дяди, тихонько заурчали и неуклюже попытались поклониться в ответ. При этом двое из них перекувырнулись через голову, а третий, не удержавшись в воздухе, плюхнулся на камень, лежавший у наших ног.

Улыбка Царева стала шире. Он присел перед малышом на корточки и все с той же невозмутимостью поставил его на ноги. Остальные тут же приземлились рядом и уже уверенно потопали знакомиться.

К Синеглазке мы явились в сопровождении почетного караула. Пока я представляла Ивана драконице, мальчишки нетерпеливо кружили рядом, ожидая, когда интересный дядя вновь обратит на них внимание.

Синеглазку появление Царева удивило.

«Уж не тот ли это человек, из-за которого ты попросила нас уйти в горы?» — поинтересовалась она у меня, когда малыши утянули-таки Ивана к себе.

— Тот самый.

«А теперь ты привела его к нам сама».

— Именно так.

Иван при виде моей крылатой подруги восхищение скрывать перестал. Пока он с ней раскланивался, его глаза сияли, как звезды, и ей это, безусловно, польстило. Вообще, матери драконов Царев понравился сразу. Чтобы разглядеть человеческую суть, ей в отличие от меня, волшебные водопады не нужны, она ее видит невооруженным взглядом.

«Богатырей в наших краях не было давно, — сказала