спок, – судя по всему, Хага усиленно над этим работал. Наверняка лейтмотивом его размышлений было – как извернуться и не дать боссу пронюхать о золоте. В эмигрантской мафии, насколько мне было известно, такие вопросы решались проще: зашли процент с добычи дону Луиджи Маскарпоне и не парься о том, кто и что знает. Но фрогские разбойничьи кланы жили по иным законам. Не удивительно – их история уходила в седую древность, к мелким князькам-самодурам, не пожелавшим принять королевскую власть… Глава семейства правил своей миниармией железной рукой, предпочитая держать их на коротком поводке. Но всё когда-нибудь меняется, верно? Нравы смягчаются, границы обычаев становятся более размытыми. К тому же, не следует сбрасывать со счетов корысть…

Громкий звук наверху отвлёк меня от размышлений. Что-то гулко стукнулось о палубу и покатилось; потом ещё раз… И ещё. Бандиты переглянулись.

– Этот тип начинает действовать мне на нервы, – процедил один. – Что он там творит, мать его в болото?!

– Наверное, ломает такелаж, – пробормотал я. – Не хочет, чтобы пиасс двинулся с места.

Эти слова решили дело. Хаге и его компаньонам вовсе не улыбалось застрять посреди реки: шансы разбогатеть при таком раскладе стремительно падали.

– Ладно, сам напросился! – мафиози вскочил, словно подброшенный пружиной. – Вздуем мерзавца! Он один, а нас чет… То есть трое. Проклятье! Лапочка, прикрываешь тылы, ясно?! Микки, возьми фонарь! Ты, – эти слова были обращены к раненому, – присмотри за ними. Ну, вперёд!

Теперь каюту освещала только небольшая масляная коптилка на столе. Подрезанный мафиози со стонами и проклятиями пытался устроиться поудобнее.

– Эй! Ты видел его? Того, кто тебя ранил? – поинтересовался я.

– Никого я не видел! Там же клятая темень и клятый дождь, так что отвали, покуда не огрёб…

Что если «тень» Кроста и впрямь окажется настолько хорош, как о них болтают? Что если он изловчится прикончить троицу наверху, размышлял я. Тут-то нам и крышка: раненый мафиози вряд ли сможет оказать серьёзное сопротивление. Но выстоять одному против троих вооруженных здоровяков – такое всё-таки куда чаще встречается в синематографе, чем в реальной жизни… На месте этого типа я затаился бы где-нибудь и выждал удобного момента. Хотя… Ночь когда-нибудь кончится, а при свете дня у него будет куда меньше шансов. Должно быть, он это понимает. Должно быть, именно поэтому «тень» устроил шум – чтобы выманить шайку наверх и разделаться с ними до рассвета… В таком случае, что-то должно произойти в ближайшие минуты. Что-то нехорошее…

Язычок огня в масляной плошке вдруг дёрнулся и погас. Раненый выругался – громко, и, как мне показалось, испуганно. В наступившей тьме шуршала одежда: мафиози лихорадочно пытался достать спички. Почти у каждого фрога есть водонепроницаемый кошель из особым образом выделанного пузыря крупной рыбы. Там они хранят всякие мелочи, что должны оставаться сухими: раса амфибий не привыкла избегать воды. Я слышал его тяжелое, прерывистое дыхание… И ещё кое-что: тихий, едва уловимый скрип. С таким острое лезвие разрезает плотные витки джутового каната…

Стягивавшие нас путы ослабели. Роффл чуть слышно ахнул. Моих онемевших пальцев что-то коснулось; я рефлекторно сжал ладонь. Что-то плотное и продолговатое… Нож. Рукоять ножа, вот что это такое.

Чиркнула спичка. Дрожащий огонек осветил каюту. Раненый мафиози спешил удостовериться в своей безопасности. Мы с Роффлом к этому моменту уже почти избавились от пут. К счастью, он этого не заметил. Бегло осмотревшись, он запалил фитиль в плошке и откинулся на спинку стула. Цейтнот! Стоит пошевелиться, и негодяй тут же обратит на нас внимание – он и так весь на нервах… Мало-помалу я начинал чувствовать онемевшие конечности. По всему телу гуляли волны мурашек. Обидно будет, если ничего не получится. Собственно, всё, что мне осталось сделать – это сбросить нескольких витков ослабевшей верёвки…

Огонёк плошки погас снова.

– Засранцы! Я знаю, это кто-то из вас делает! – возопил мафиози. – Ну, погодите; сейчас я разберусь с вами по-свойски!

– Шеф, мы здесь ни при чём! Сами не знаем, что творится! – воскликнул Папа Ориджаба.

– Это твоих рук дело! Не знаю как, но ты задуваешь клятый фитиль! Попробуй-ка провернуть это ещё раз, и я выпущу тебе кишки!

Путы наконец соскользнули. Я хотел было вскочить, но смог только встать на четвереньки. Ну же, ещё немного…

Вспыхнула спичка. Мафиози свирепо уставился на Папу – и перевёл взгляд на меня. Наши глаза встретились. Сейчас он закричит, и всё будет кончено… Отчаяние придало мне сил. Я схватил табурет и что было сил метнул его в негодяя. Тот с грохотом сверзился на пол. Спичка потухла.

– Ты его вырубил, Ловкач! Вот это да! – восторженный шепот Морфи придал мне сил. На то, чтобы перерезать верёвки, ушла пара минут. Потерявшему сознание мафиози мы затолкали в рот окровавленные тряпки, оставшиеся после перевязки, и зафиксировали кляп обрывком каната.

– Берите арбалеты, ребята, – скомандовал Папа Ориджаба. К нему стремительно возвращалась прежняя самоуверенность. – Они здесь, у меня под койкой. Эти придурки даже не удосужились обыскать каюту!

Тут мне в голову пришла одна мысль.

– Постараемся обойтись без стрельбы. Нам всего-то надо, чтобы они оставили нас в покое, верно? Пускай убираются.

– Да ну? С чего бы это? – буркнул Роффл.

– Потом объясню.

Он начал было спорить.

– Роф, ты уже поступил один раз по-своему, верно? Результат что-то не радует.

– Делай, как он говорит, – внезапно поддержала меня Олури. – И болтай поменьше.

Вооружившись, мы поднялись на палубу. Тусклый огонь фонаря просвечивал сквозь дождевые струи на носу пиасса. Троица мафиози о чем-то совещалась. Лапочка заметил нас первым.

– Эй, Хага, похоже, у нас проблемы!

– Господа, как видите, ситуация изменилась. Не хотелось бы проливать кровь; но если придется – мы это сделаем. А теперь – ножи на палубу, и отойдите все к борту, – я подкрепил свои слова движением арбалета. Хага нервно облизнул губы.

– Спокойно, парень, спокойно…

– Я что, выгляжу взволнованным? Давайте, живо!

– Где Гота? Что с ним? – подал голос Лапочка.

– Кто? А, тип с подрезанной ногой! С ним всё будет в порядке. Скоро придёт в себя. Валите-ка в реку, парни. Вы нам уже порядком надоели.

– Без Готы мы не уйдём, – процедил Хага.

– Ладно. Пускай здоровяк за ним сходит. И без шуточек, ясно? – я предусмотрительно отступил, продолжая удерживать мафиози на прицеле: не стоило искушать судьбу.

Лапочка приволок раненого. Тот всё ещё пребывал в сумеречном состоянии. Негодяи не заставили нас долго ждать и попрыгали в реку. Хага напоследок одарил меня тяжелым взглядом, но благоразумно смолчал.

Как только последний из мафиози исчез за бортом, Папа Ориджаба опустил арбалет и тяжело осел на палубу. Олури и Татти бросились к нему.

– Со мной всё в порядке, девочки. Устал немного. Ловкач…

– Да. Займусь парусом. К утру мы будем уже далеко отсюда.

– Я не кровожаден, но знаешь… Зря ты их отпустил, – Папа осторожно потрогал повязку