Я почти убедил себя, что поступаю гордо и благородно, когда увидел Нифению.

Наверное, мне следовало сразу же применить заклятие щита.

Оружием Нифении были лишь ее красота и мои чувства к ней. Но этого хватило с лихвой.

В этот день она выглядела особенно прелестной. Светло-бежевое льняное платье чуть выше колен, извивы мягких каштановых кудрей, спадавших на плечи. Мне всегда нравилась эта ее прическа. Нифения принесла с собой запах лепестков тамариска и теплого песка. И…

«Нет, — сказал я себе. — Она пришла, чтобы тебя уничтожить. Все это — ее оружие. Будь сильным».

Нужно было придумать достойную контратаку. То, что задело бы ее за живое и выбило из колеи. В голову тут же пришли десятки злых и гадких вещей, которые я мог ей сказать. Любая из них помогла бы мне выглядеть умным, а ее — заставила казаться мелкой и ничтожной.

«Отлично! Ты готов к бою».

Однако стоило Нифении остановиться лишь в паре футов от меня, как все блистательные идеи улетучились. И я снова превратился в несчастного одинокого мальчишку.

— Полагаю, ты здесь, чтобы…

— Все думают: я пошла к тебе, чтобы сказать что-нибудь плохое, — быстрым шепотом проговорила она. Голос Нифении был так тих, что приходилось мысленно повторять ее фразы, дабы убедиться, что я верно их расслышал.

Я начал подниматься со скамьи, но Нифения чуть заметно качнула головой, и я шлепнулся обратно.

— Но это не так?

— Я думаю… Я думаю, ты поступил храбро, когда защитил ту дароменскую женщину. Не знаю, был ли это правильный поступок… Ведь джен-теп должны быть заодно с кланом. — Нифения некоторое время стояла молча, а потом покачала головой, словно прогоняя какие-то мысли. — Но Фериус спасла тебе жизнь и, когда пришло время, ты спас ее. Думаю, тебя нельзя за это обвинять. — Она отвернулась, глядя на юг, в сторону от города. — Их было трое, Келлен, и ты — без магии. Но ты дрался с ними. И побил их.

— Фериус… э… тоже поучаствовала.

— Жаль, что я не такая смелая, как ты.

— Ты смелая, — сказал я. — Ты могла бы…

Нифения резко обернулась ко мне. Взгляд ее стал злым, а глаза наполнились слезами.

— Нет. Я не смелая, Келлен. Не говори так.

Что произошло? Надо было как-то ободрить ее, но я не знал как — и просто выговорил:

— Я не понимаю.

— Погоди… Дай мне сказать. — Она смахнула слезы и вытерла руку о платье. — У девочек все не так, Келлен. Наставники неохотно обучают нас высшей магии. Они думают: женщинам не нужно ничего уметь, кроме целительства и…

— Тогда заставь их учить себя, — сказал я. — Моя сестра не принимает отказов. Она…

— Я — не Шелла! — яростно прошептала Нифения.

Несколько посвященных смотрели в нашу сторону. Я даже испугался: не подумают ли они, что я могу навредить Нифении.

— Я не Шелла, — повторила она на этот раз тише. — Я не такая сильная, как она. Ее-то обучают, конечно! Если наставники откажутся, все кругом сразу скажут: это только потому, что она девушка. Но я?.. Во мне нет ничего особенного. Я всегда в задних рядах. Мне приходится упрашивать и умолять. И вставать на цыпочки, чтобы из-за спин парней видеть заклинания, которые им там показывают. Если бы другие ребята не занимались со мной после уроков, я ни за что не сумела бы пройти испытания.

Другие ребята? Это кто же, интересно?..

— Эти люди нужны мне, Келлен. Не хочу жить, как моя мать. Она вышла замуж за человека, который относится к ней как к ше-теп, как к прислуге — и не более того. Я должна получить свое имя мага.

Я понимал, что должен выслушать ее и проявить сочувствие. Нифения делала то же, что и я — пыталась выжить в этом мире. Но вот уже несколько часов я общался с людьми, которых еще недавно считал друзьями. И они наперебой говорили мне, что я слаб и никогда не обрету магию. Это немного утомляет.

— И зачем ты рассказываешь мне все это, Нифения? Пытаешься найти для себя оправдания? Объяснить, почему ты тоже встанешь на них сторону? — На сей раз я встал со скамьи. Во-первых, потому что был зол, а во-вторых, потому что это, возможно, последний раз, когда мы с Нифенией стоим так близко друг к другу. — Ты пришла не за тем, чтобы сказать мне, какой я смелый. Ты пришла попрощаться.

— Я не хочу так, — горько сказала она. Можно подумать, это имело какое-то значение. — Может быть, однажды…

— Может быть, если я внезапно стану могущественным магом? Тогда ты поговоришь со мной? Тогда ты согласишься…

У нее задрожали губы.

— Прости меня, Келлен. Мне очень жаль. — Она развернулась на каблуках и пошла прочь.

Я бросил ей в спину несколько слов. Таких, которые отважный молодой маг не должен говорить плачущей девушке. Впрочем, я сказал их тихо, себе под нос, и надеялся, что меня никто не услышал.

— И вот этим грязным ртом ты целуешь свою мать? — раздался голос у меня за спиной.

Я резко обернулся и увидел Фериус Перфекс. Она сидела, скрестив ноги, возле одной из колонн. В одной руке Фериус держала карту, а в другой — кисточку. Рядом стояла сумка, наполненная кистями, баночками и горшочками.

— Что ты тут делаешь? — спросил я и сам изумился, услышав, как злобно прозвучал мой голос.

— Рисую карту, как видишь.

Я вспомнил вчерашний разговор с вдовствующей княгиней.

— Карту чего?

Фериус рассматривала свое произведение.

— Не твое дело.

Этот развязный ответ разозлил меня еще больше.

— Ты ко мне подкралась!

— Это было нетрудно, — отозвалась она, ополоснув кисточку. А потом завернула ее в тряпицу и убрала в сумку. — Может, в следующий раз вы с подружкой сотворите заклинание «не щелкай клювом»?

— Она мне не… Она вообще никто. Я не хочу это обсуждать!

— А уж я — тем более. — Фериус достала из кармана курительную соломинку и сунула в зубы. А потом вынула из сумки два тряпичных мешочка и из каждого — по щепотке порошка. Когда порошки соприкоснулись, произошел крохотный взрыв, и Фериус прикурила.

— Что это еще такое?

— Порошки, которые я использую для рисования. И которые не стоит смешивать в больших количествах.

Она выпустила в мою сторону колечко дыма.

— Нифения ушла, потому что у меня нет магии, — сказал я, поняв, что на самом-то деле хочу это обсудить. — Сперва я был перспективным. И казалось, что я ей нравлюсь. Но потом, когда дела пошли плохо, она, видимо, решила, что не стоит из-за меня впутываться в неприятности.