Он рывком опустился на свой убогий матрас и уставился в пространство перед собой.

– Какое это имеет значение, что я видел или слышал? На этот раз мама за мной не приедет, верно? Я в полной заднице.

Рики не притворялся. У него дрожали руки и ноги. Он потерпел поражение или же просто смирился с его неизбежностью… Что бы это ни было, это было ужасно. Он совершил дерзкую вылазку, попался – и ради чего все это? Ради того, чтобы узнать о чьих-то планах относительно себя? Планах, которых он не понимал и которым ему нечего было противопоставить.

– Вы напали на своего отчима, – напомнила сестра Эш.

Ее тон снова изменился. Теперь в голосе слышалась доброта. Она пыталась завоевать его расположение. Она подошла к Рики, остановившись в ногах кровати. Она была такой молодой. Как ей удалось стать медсестрой в столь юном возрасте? Хотя по морщинкам у глаз и вокруг рта он видел, что работа уже наложила на нее свой отпечаток, – они были слишком глубокими для человека ее возраста. Рики попытался представить себе, каково это – работать в подобном месте, смотреть, как твои сверстники страдают или просто впустую теряют время, ведя счет безвозвратно утраченным дням юности?

– Вы его травмировали, – продолжала она. – Рики, это не шутка. До этой клиники вы уже прошли два курса в различных лечебницах. Вы и сами знаете, что у вас серьезная проблема с гневом, и ваша семья за вас переживает. Вы можете уйти гулять в любое время дня и ночи, пропускаете занятия и встречаетесь с…

– Мальчиками, – пробормотал он.

– У ваших родителей были все основания вас сюда привезти, – заключила она. – Вам нужно попытаться это понять.

– Я понимаю, – совершенно искренне отозвался Рики. – Да, вы правы, у меня проблема с гневом. Но у меня нет ощущения, что меня здесь пытаются от этого излечить. Что-то происходит. Можете говорить мне все, что хотите, но я знаю, что это правда. И вы, похоже, никак не можете определиться, на чьей вы стороне – моей или главврача. Я не знаю, кто такие эти его друзья или что такое Фаза Два, но я знаю, когда мне лгут. Я не ребенок.

– Рик…

Сестра Эш резко повернула голову, услышав то же, что и он, – громкий душераздирающий крик из подвального этажа. От этого звука ее щеки стали пунцовыми. Хорошо. Она тоже это услышала. Отличный знак препинания.

Рики отвернулся и лег навзничь на матрас.

– Можете дать мне дозу чего хотите, можете попытаться заставить меня заткнуться или изменить меня. Но я знаю, что главврач что-то скрывает. Что вы все что-то скрываете. Я найду способ выбраться отсюда. И я не забуду, кто мне помог, а кто – нет.

Оставался еще клочок бумаги с записанными на нем ее обвинениями. Чудовище. Мясник. Нет, он не забудет. Теперь благодаря главврачу у него в голову крутились другие слова: образчик, доза, трансформация.

Рики сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Теперь, когда гнев прошел, ему стало страшно, очень страшно, но он не мог допустить, чтобы она это увидела.

– Я хотел бы побыть один.

Его продержали в комнате два дня. К концу второго Рики был почти рад видеть главврача, когда тот отворил дверь. Кроуфорд долго стоял на пороге, глядя на пациента и что-то обдумывая. В ярком свете коридора его очки мерцали. Стекла так сильно отражали свет, что вместо глаз Рики видел какие-то белые круги.

– Я думаю, после злосчастного происшествия все уже успокоились, – равнодушно произнес главврач тоном разочарованного родителя. – Почему бы вам не пройти со мной, чтобы мы смогли обсудить вашу интерпретацию событий того вечера.

Рики с трудом встал с постели и побрел к двери. Он не мылся два дня, его волосы были растрепанными и жирными. Его рубашка и брюки были новыми, но уже начали пропитываться запахом немытого тела. Стиснув зубы, он последовал за главврачом.

– Как я понимаю, вы сблизились с Китом Уотерстоном.

Рики уже не обманывался насчет подобных реплик и не принимал их за вежливую беседу. Он знал, что никто из персонала ничего не произносит просто так. Все имело некую цель. Все они пытались что-то выведать.

– Я легко схожусь с людьми, – безразлично отозвался он.

Они шли по коридору, который, извиваясь, вел их от комнаты отдыха в южном крыле здания к лестнице и далее вниз в вестибюль, после чего сворачивал налево, оставляя позади относительное спокойствие стульев для посетителей и заваленных журналами столиков административного коридора. Группа медсестер, которые собрались у окошка выдачи лекарств, примолкла при виде главврача и бредущего за ним Рики.

– Это уж точно, – кивнул Кроуфорд. – Вот и сестра Эш к вам очень внимательна.

– Я не заметил, – с деланым равнодушием отозвался Рики, пожимая плечами. – Мне кажется, она со всеми обращается одинаково.

– Хм, тем не менее она о вас высокого мнения. Пациенты, охотно проходящие лечение, – это настоящая находка. Кроме того, вы почти одного с ней возраста и обладаете привлекательной внешностью. Девушки замечают вас, Рики. Наверняка вы тоже не обходите их своим вниманием.

Означало ли это, что она все же не настучала на Рики за то, что он покидал вечеринку главврача? Он был уверен, что именно это послужило причиной его изоляции. С другой стороны, они могли изолировать и всех остальных в качестве наказания за устроенный переполох. Не было похоже, что главврач сердится, следовательно, существовала вероятность того, что сестра Эш не передала ему их разговор в тот вечер.

– Я не подружку себе тут ищу, – ответил Рики. – У меня… бывают вспышки гнева. Из-за этого я могу внезапно распсиховаться. Я здесь нахожусь, чтобы избавиться от этой наклонности.

– Это очень зрелый подход. – Судя по голосу, главврач поверил Рики и его ответ действительно произвел на него впечатление. – И вы, разумеется, правы. Все, что нам необходимо сделать, – это обуздать ваши вспышки, и вас можно будет выписывать.

Входя в дверь кабинета, главврач закинул себе в рот очередной мятный леденец. Он не замедлил шагов, что означало, что они снова направляются в подвал. Это уже Фаза Два? Пришло время для дозы? Рики попытался подавить приступ паники. В то же время он чувствовал себя так же, как и при их первой встрече, – слова главврача его странным образом ободрили. Он прищурился, глядя ему в спину и пытаясь составить мнение об этом человеке на основании непродолжительного времени, которое они провели вместе. Возможно, сестра Эш тоже безумна? Возможно, работа в этом месте оказала на нее такое же влияние, как и на него?

Не похоже было на то, чтобы от Кроуфорда исходила угроза, но Рики знал, насколько опасно доверять любому взрослому человеку, обещающему нечто настолько хорошее, что в это верится с трудом. А поверить в то, что его держат в психиатрической лечебнице, не собираясь излечивать от «извращения», как любил называть это Бутч, было практически невозможно. Он также понимал, что это в любом случае лишь полуправда, поскольку очень сомнительно, что «трансформация», о которой в тот вечер говорил главврач, настолько незначительна, какой он пытался представить ее сейчас. Вся эта путаная и противоречивая информация тяжелым грузом давила на плечи Рики.