– Это не важно. Инна – моя женщина, – угрожающе, исподлобья посмотрел на Городового Степа.

– Ну, если она это скажет, тогда извини…

– Инна!

Бедная девушка съежилась под его пристальным взглядом.

– Степан мой друг, – опустив глаза, проговорила она.

– Жаль.

Богдан вернулся на место и снял со стопки очередную папку.

– Пошли поговорим, Инна, – сквозь зубы сказал Степа.

Девушка глянула на Богдана, но тот изображал полное безразличие к происходящему. Поддержки от него она не дождалась и вышла из кабинета. Но дверь за собой закрыла не плотно. И уходить далеко не стала.

– Я не понял, это что за клоун? – донесся до Богдана голос.

Он уже встал у двери, чтобы слышать разговор.

– Не шуми, тут люди, – с робким возмущением попросила Инна.

– Я спрашиваю, что за цирк ты тут устроила?

Степа понизил голос, но Богдан все-таки мог слышать его. Правда, пришлось напрячь слух.

– Ну, пригласил он меня в ресторан, что здесь такого? У меня же на лбу не выбито твое имя!

– А ты мое имя у себя над дверью выбей. И смотри на него… Ты пойми, Инна, я к тебе очень серьезно отношусь. И я ради тебя на все пойду. Но это значит, что я не потерплю, если ты хвостом вдруг крутить начнешь. Или уже начала?..

– Успокойся. Я все поняла.

– Поняла… Думаешь, если меня не было, то можно хвостом крутить? Смотри у меня!.. Короче, я уже приехал. Сегодня вечером зайду за тобой. В кабак хочешь? Будет тебе кабак! Ну, все, пойду я. А оперку этому скажу, что я башку ему откручу, если не уймется…

Похоже, на прощание Степа поцеловал Инну. Возможно, в губы. Где-то в глубине души у Богдана шевельнулась ревность. Серьезных планов насчет этой девушки он не строил, но тем не менее… Хорошо, что Инну в ресторан он пригласил еще до того, как узнал, с кем она дружит. Или даже живет. Это значило, что отношения с ней не стоит рассматривать как злоупотребление служебным положением. А это положение уже дает о себе знать.

Богдан вновь просматривал дела, когда Инна вернулась в кабинет. Разочарованно глянув на милиционера, она вставила в машинку лист бумаги, стукнула несколько раз по клавишам и вдруг закрыла лицо руками. Нет, она не плакала, просто пыталась таким образом справиться с нахлынувшими эмоциями.

– Проблемы? – не отрываясь от дела, спросил Богдан.

– Как же он меня уже достал!

– Кто, Степа?

– Сказал, что на месяц уезжает, я обрадовалась, а тут явился, не запылился…

– Если он тебе не нравится, зачем ты с ним… э-э, дружишь?

– А куда я от него денусь! Он мне проходу не дает…

– Ну, и сказала бы ему, что надоел. При мне бы сказала. Я бы с ним разобрался.

– Как?

– Я работаю здесь как мент. А с тобой общаюсь как мужчина. Ты мне, как мужчине, нравишься. Потому я бы мог набить твоему Степе морду, как мужик мужику.

– Ага, а потом он тебя где-нибудь в темном углу подкараулит и…

– Что «и»?

– Ну, я не знаю… Мне кажется… Он бешеный. Ему все равно, кто ты, мент или нет. Он ведь и зарезать может.

– А что, были прецеденты? – Богдан внимательно посмотрел на девушку, подошел к двери, выглянул в коридор. Мало ли, вдруг Степа подслушивает их.

– Нет, конечно, – поспешила откреститься от своих слов Инна.

И почему-то отвела в сторону глаза. Впрочем, Богдан догадывался, почему.

– А может, все-таки?

– Да нет… Но он правда бешеный…

– Ну, если он такой опасный, тогда ему в тюрьме самое место. Может, я его туда и отправлю.

– За что? Он же ничего не сделал.

– А кулон этот? – Богдан подошел к Инне и плавным движением приблизил палец к полудрагоценному цветку.

– Дался тебе мой кулон, – недовольно глянула на милиционера девушка.

– Это не твой кулон. Это ворованный кулон. Его украли прошлой осенью. Из ювелирного магазина.

Частный ювелирный салон располагался на первом этаже жилого дома, преступники сняли квартиру над ним, пробили в потолке дыру и ночью проникли в магазин. Правда, особо поживиться им не удалось, потому что изделия с дорогими драгоценными камнями хозяин хранил в сейфе, а с ним справиться не получилось. И еще: предусмотрительный владелец магазина имел фотографии всех золотых украшений, в том числе и гранатового кулона в форме цветка. Память у Богдана хорошая, поэтому он его запомнил. А сегодня еще и опознал…

– Да нет, не может быть! – встрепенулась Инна. – Как его могли украсть, если там ценник был?

Квартира, в полу которой преступники проделали брешь, была нежилой. Хозяева отправились в длительную заграничную командировку, а ее внаем сдавать не стали. Преступники аккуратно взломали замок, проникли в квартиру, проломили пол, сделали свое дело и так же спокойно убрались восвояси. Следов они после себя никаких не оставили, поэтому очень скоро дело зависло. Ревякин тогда выходил на воров, пытаясь раздобыть информацию через них, но так ничего и не добился. Никто ничего не знал. Говорили, что залетные это были. Может, и правда так…

– И где этот ценник?

– Э-э…

– Может, Степа забрал?

– Ну-у…

– Инна, можно я еще раз повторюсь? Я пришел сюда по делу, но ты мне понравилась, и я пригласил тебя в ресторан. А потом увидел твоего Степу. Я за ним к тебе приходил, я его фото искал. Правда, я сомневался: краденый у тебя кулон или нет, но после того, как Степа глянул на него, сомнения отпали. И про прецеденты я спросил не напрасно… У тебя была ссора с Сысоевым?

– С Сысоевым?! – побледнела девушка. – Н-нет…

– Инна, я не желаю, чтобы ты пострадала. Я не собираюсь привлекать тебя по этому делу. Я хочу помочь тебе, ты меня понимаешь?

– Понимаю… – растерянно кивнула девушка.

Богдан снова выглянул за дверь. Никак нельзя, чтобы Степа подслушал этот разговор.

– Поэтому ты должна быть со мной предельно откровенной. Если это Степа убил Сысоева, то я его закрою надолго. А если точней, то навсегда. Он никогда не выйдет из тюрьмы.

– У него друзья… Если они узнают, что я его сдала…

– У него есть друзья, а у тебя есть я. Поверь, со мной ты будешь в безопасности.

Увы, он и сам в это не верил. Потому что трудно защитить женщину, когда сам находишься на самом острие событий. Но ведь он будет стараться…

– Все равно боюсь.

– Инна, считай, ты статью Уголовного кодекса у себя на груди носишь.

– И что мне за этот кулон будет? – испуганно спросила Инна.