глубине души она понимала, что он прав. Все ее отношения не складывались, потому что она сама была к этому не готова.

Владимир притормозил возле «Стоматологии» и выключил зажигание. Повернулся в ее сторону, едва сдерживая улыбку. Коснулся подушечками пальцев ее подбородка. Она, хлопая ресницами, медленно подняла на него глаза. Он подумал, что она потрясающе красива сейчас. Именно такая – растерянная, смущенная, и украдкой надеющаяся на его поцелуй. Скользнул взглядом по шее, плечам, снова подметил, что она без лифчика, и почувствовал острое желание обладать ею. Прямо здесь и прямо сейчас.

Не удержался. Вдавил ее в кресло, и, прежде чем она успела уклониться, впился губами в ее губы. Она попыталась вырваться, но от этого его поцелуй стал только настойчивее.

Вика, оцепенев от резко нахлынувших чувств, постепенно сдавалась.

Ощущая в ней перемены, Владимир ослабил хватку. Теперь он касался губами ее рта осторожно и нежно.

С ее губ слетел едва слышный стон. Он, чувствуя, что теряет голову, осторожно приспустил бретельки платья. Прижав ее, подрагивающую от волнения, к себе, с нежностью погладил обнаженные спину и плечи.

Она, бесхитростная и невинная, таяла в его руках, сводила с ума своей красотой и чистотой, и где-то глубоко внутри он начинал осознавать, что Вика, сама того не желая, пробила дорогу к его сердцу и заняла там место.

Оторвавшись от нее на мгновение, он обхватил ее лицо ладонями, и их губы слились в новом поцелуе. Руки скользнули вниз, увлекая за собой тонкую ткань льняного платья, лаская и поглаживая. Обнаженная грудь постепенно твердела от мягких прикосновений. Кожа, восхитительная на ощупь, горела огнем.

Он резко привлек ее к себе. Теперь он целовал ее властно и уверено, безжалостно царапая щетиной нежную девичью шею и плечи. Горячее дыхание обжигало, мягкий шепот манил, лишая способности мыслить.

Вика будто растворилась в новых ощущениях. Дрожа от возбуждения, подалась ему навстречу. Он продолжал терзать ее шею грубыми поцелуями. Рука скользнула вниз, нащупав тонкую ткань шелковых трусиков.

Это было тактической ошибкой. Очнувшись, Вика вздрогнула и резко отстранилась.

– Нет! Все, хватит… довольно!

– Почему? – он ошарашено смотрел на нее – испуганную, дрожащую, в смятении одергивающую платье. – Самое интересное только начинается, Вика!

– Мы в машине! Здесь люди ходят! – стыдливо натягивая тонкие бретели обратно, восклицала она. – Спасибо, что подвез, и до свидания!

– Черт, Вика! Это не честно! – донельзя разочарованный, выдохнул он. – Ты не можешь вот так просто раздразнить меня и уйти!

– Еще как могу! – она резко открыла дверь и прыгнула на асфальт.

– Хотя бы разблокируй меня в соцсетях! – понимая, что ее уже не остановить, взмолился Владимир.

– Не уверена, что нам с тобой это нужно!

Она дрожала так, что зуб на зуб не попадал. Бросилась в сторону подъезда и споткнулась о каменную ступеньку, едва не растянувшись на дорожке.

«Да уж, у страха глаза велики…» – донельзя разочарованный ее бегством, передернул плечами Владимир. Пригладил волосы, поправил рубашку.

Вика распахнула дверь подъезда и скрылась, даже не удосужившись повернуться в его сторону.

«Как бы я не был ею увлечен, она совсем не готова к близким отношениям. Она слишком неопытна и вряд ли сможет дать мне то, что я ищу в женщине – верность и преданность. С ней у меня едва ли получится что-то серьезное», – включая зажигание, продолжал размышлять он, и вскоре его машина скрылась в плотном потоке вечернего транспорта.

* * *

Вика ворвалась в свою квартиру и захлопнула дверь с такой силой, будто за ней кто-то гнался. Ее лихорадило. Сердце колотилось где-то в горле. Губы, шея и плечи горели от его колючих прикосновений. Кожа и волосы, словно пропитались ароматом его дорогого одеколона.

«Никогда больше не сяду в его машину! Никогда!» – клятвенно пообещала она самой себе, и тут ее взгляд упал на Люси, скорбно стоящей в проходе.

– О, моя милая Люси! Я снова забыла тебя выгулять, да? – в отчаянии всплеснула руками Вика и схватила поводок, висящий у стены.

На город опустилась ночь. Прогулка по свежему воздуху немного помогла унять дрожь во всем теле. Вика даже зевнула, и ее уже клонило в сон, как вдруг из кустов выскочил огромный черный ротвейлер. С рычанием пес бросился на маленькую мальтийскую болонку.

– Люси! О, Боже! Нет! Помогите! Кто-нибудь! Чья это собака?! – пытаясь оттащить своего питомца в сторону, закричала Вика.

Визг и драка совсем разных по весу и размеру собак казалось, никого не трогала. Люди поспешно бежали мимо, отводя глаза в сторону. Люси скулила, соперник мотал ее из стороны в сторону, словно тряпичную куклу. Вике даже показалось, ротвейлер перегрыз ей горло. От ужаса, что никогда больше не сможет обнять своего питомца, девушка завизжала так громко, что с одиноко стоящей лавочки поднялся молодой мужчина и вразвалочку направился в сторону драки.

– Бакс, ко мне! – присвистнул он, и ротвейлер, бросив свою добычу, кинулся к хозяину.

– Почему у вас собака без намордника?! – не своим голосом продолжала кричать Вика. – Это незаконно! Вы же видели, что она напала на мою Люси и даже не пошевелились!

– А я люблю смотреть, как мой Баксик мутузит всякую мразь, – совершенно спокойно отозвался мужчина.

– Ты сам мразь, понял? – подхватив болонку на руки, дрожащим от слез и унижения голосом выкрикнула девушка. – И собака твоя такая же!

– А ну-ка повтори! – мужчина оказался почти рядом с ней и больно дернул ее за волосы. – Кто мразь? Я мразь?

– Отпусти! – Вика резко дернулась вперед, и ей удалось вырваться.

Хозяин ротвейлера свистнул, и его собака громко залаяла на Вику. В тот же момент с другой стороны дорожки вывернула толпа подростков. Интуитивно осознавая, что это ее единственный шанс на спасение, Вика, прижимая к сердцу израненную Люси, сквозь толпу бросилась к своему подъезду.

Глава 18

Июль – мертвый сезон для сделок с недвижимостью. Продавцы нервничают, покупатели растворяются в закате отпускного горизонта, и в агентстве «Элитный дом» практически нечем заниматься. Первые два года Владимира очень нервировал июль, но сейчас он с железным спокойствием варил себе кофе в турке. Да, он не признавал современные кофемашины. В них нет никакой прелести – все по стандарту. А Владимира стандарты и рутина очень быстро утомляли. То ли дело варить кофе самому из самых лучших сортов, перемолотых в кофемолке, с добавлением различных ингредиентов… Аромат стоит такой, что голова кружится!

«Уйти в отпуск на пару недель, что ли?» – мелькнула мысль.

Он распахнул дверь кухонной лоджии и высунул нос на солнечную улицу. В отпуске Владимир Ветров