вздохнул, и заговорил чуть мягче. — Ты вчера весь день ходил и ныл, что «проклятый грязнокровка» потерял берега. Было такое?

— Да.

— Подначивал наших ребят и слизеринцев как-то его проучить немедленно. Было?

— Было.

— Был послан нахер всеми. Не так ли?

— Не совсем…

— Я называю вещи своими именами, — усмехнулся Каркаров. — Потом ты достал где-то алкоголь, крепкий, много. Тебя много где видели с бутылками, и каждый раз — с новыми. Маскироваться ты не умеешь. Ночью я узнаю, что кто-то взломал оружейку. Достаточно аккуратно, чтобы не сработала сигнализация сразу, но при этом крайне убого наследив вообще везде. И украл кинжал. Ночью был хрен знает где, а на утро на завтрак не пришёл Грейнджер.

— Мало ли где шляется этот грязнокровный выр…

Очередная пощёчина прозвучала очень громко.

— Думай своей пустой башкой, — шипел Каркаров, — что и где говоришь. Это — вотчина Дамблдора. И каждый в этом замке знает, даже я, заметь, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не пропускает приём пищи. Его уже ползамка ищут, пусть и не особо тщательно. Тоже говорят, мол: «Мало ли, где заныкался?». Мне тебе нужно говорить, чем чреваты твои опрометчивые поступки? М? Нужно?

— Нет…

— Где Грейнджер?

— Да не знаю я! — выкрикнул Поляков, явно не выдержав давления своего директора. — Я не помню…

— Свинья. Тьфу… — Каркаров сплюнул, возможно даже не на пол. — Безалаберный, неаккуратный, безответственный, непоследовательный, вспыльчивый… Не дай Мерлин с ним что-то случилось, и тем более, если он умер…

— Кинжалом нельзя убить… — попытался оправдаться Поляков.

— Не учи меня, что можно сделать этим кинжалом. Если ты грохнул магглорождённого здесь, в Хогвартсе, будь уверен, что тебе придётся очень туго здесь, а когда вернёмся… Отец твой будет очень недоволен и я постараюсь максимально красочно объяснить ему, почему что-то пошло не так с Турниром и международным сотрудничеством, на которое у него были огромные надежды. Ты, чёрт подери, не первый и не второй сын. А третий, который «всегда» дурак.

Несколько секунд стояла тишина.

— Чем он вообще тебе не угодил.

— Не важно.

— Бабы? Всегда всему виною бабы…

Больше слушать я ничего не хотел, да и особого смысла не было. Развернувшись, я начал удаляться прочь от корабля, намереваясь вернуться в Хогвартс. Нужно появиться на обеде хотя бы.

Собственно, на этот самый обед я и подоспел, быстренько заняв место за столом факультета.

— Ты где был? — тут же напал на меня с расспросами Джастин, да и остальные явно хотели узнать ответ на этот вопрос.

— Да… Что-то тренировками увлёкся. Нашёл парочку интересных заклинаний, так что даже оторваться не мог от их освоения.

— Пока не довёл до идеала, небось? — хмыкнул Джастин.

— Типа того.

— Ты даже не представляешь, — Ханна смотрела на меня с укором, — как мы переживали.

— Да ну? Чего тут такого-то?

— Ну как же! Гектор Грейнджер, и пропустил завтрак? — Ханна не скрывала сарказма и возмущения. — Это такой сюрреализм, как сжигающая книги Гермиона.

— Эм… — задумавшись, я попытался представить себе подобную картину, но не получалось. — Неужели?

— Да! — ответили все разом и, наконец-то, приступили к еде.

Разумеется, на обеде я отыгрался за пропущенный завтрак, наевшись до отвала. Иногда я кидал взгляды на стол слизеринцев, посматривая на Дафну, которая общалась с Пэнси. Мои взгляды не оставались незамеченными девушками, но те лишь вежливо кивнули, ещё активнее зашептались и о чём-то сдержанно хихикали, прикрываясь.

После обеда я умудрился наконец-то перехватить Романову на выходе из Большого Зала.

— Привет, — кивнул я ей с улыбкой.

— О, привет, Гектор, — она улыбнулась сдержанно и вежливо. — Как дела? Говорят, ты куда-то пропал, а я погляжу, всё в порядке.

— Да, увлёкся тренировками. Какие планы?

— Да ничего особенного.

— Тогда предлагаю отправиться в клуб и позаниматься.

— Отличное предложение…

Мы прогулочным шагом отправились вместе по коридорам замка. Но мы не просто целеустремлённо шли куда-то — мы именно прогуливались, попутно общаясь о нюансах тех или иных методов противодействия различным заклинаниям в дуэли. И разумеется, нас видели другие ученики. Кажется, даже Дафна, пусть и с противоположной стороны одного из коридоров.

— Кстати, хотел спросить, — обратился я к Романовой, когда мы добрались до подземелий, а значит, ещё несколько коридоров, и дойдём до Дуэльного Клуба. — Почему ваши ребята с таким шоком первое время посматривали на редкие целующиеся парочки. Да и вообще на всех, кто демонстрировал отношения друг с другом?

— О, тут всё просто, — девушка улыбнулась, поведя рукой в сторону, словно бы отмахиваясь. — У нас в Дурмстранге ведь вообще любые отношения под запретом. Строжайшая дисциплина, распорядок дня…

— Армия какая-то.

— Некоторые, кто имеет некое представление о таких вещах, сравнивают школу с офицерским училищем. Ну или что-то подобное.

— Хм… Понятно.

— А ещё, наша школа, как ты понимаешь, международная.

— Как и Хогвартс.

— Нет, не в этом смысле, — Романова мотнула головой.

Мы дошли до Дуэльного Клуба. В залах было не больше пяти человек, трое из которых отрабатывали заклинания на манекенах, а двое оставшихся — грызли гранит науки, сидя за столиками возле книжных шкафов. Мы с Романовой двинулись к одному из манекенов.

— А в каком? — продолжил я тему.

— В Хогвартс может поступить иностранец, но сама школа — для британских островов. Дурмстранг же — школа для многих стран Европы. Территориальный охват намного больше. Много национальностей, очень большой разброс по гражданству. Даже нельзя точно сказать, кого там больше. Поговаривают, что после выпуска большинство волшебников даже не увидятся больше никогда. За полтора-два месяца каникул тяжело завести какие-то отношения дома, да и не до этого порой. А встречаться с товарищами со школы крайне сложно — почти все в других странах.

— Сложно вам.

Романова кивнула и перевела взгляд на манекен.

— С чего начнём?

— Ты говорила, что у тебя проблемы с боевым аспектом трансфигурации? С этого и начнём…

И мы начали. Манекен в этот вечер испытал на себе всё разнообразие больной фантазии волшебников на превращения одних предметов в другие с дальнейшим их использованием в качестве колющего, режущего, поджигающего и несущего любые другие эффекты оружия.

Вечером, после ужина, за которым мы с ребятами пытались определиться, чем будем заниматься оставшиеся дни каникул, но потерпели фиаско из-за слишком вкусных блюд, я постарался перехватить Дамблдора на выходе из зала.

— Директор, — кивнул я, еле догнав этого проворного деда.

— А, мистер Грейнджер, — кивнул он, не спеша останавливаться. — Что-то случилось?

— Можно и так сказать, сэр, и решить дилемму можете, пожалуй, только вы.

— Надеюсь, вы не против разговаривать на ходу?

— Безусловно.

Мы шли по коридорам и лестницам, поднимаясь, судя по всему, к кабинету директора.

— Итак, что вас гложет?

— Мы с Седриком и ребятами разгадали загадку яйца и спрогнозировали, что же «похитят».

— О, правда? — Дамблдор глянул на меня, хитро улыбнувшись одними глазами. — И что же, позвольте полюбопытствовать?

— Людей, директор. Думаю, у Седрика — мисс Чанг. У мисс Делакур — кого-то из её родственников, что приедут поддержать чемпионку на втором туре. Кажется, там будет её сестра. С Крамом тяжелее всего, но учитывая различные факторы, подозреваю, что это будет Гермиона.

— Хм…

Дамблдор не спешил