Катя не узнавала свою жизнь и сейчас послала в топку памяти все советы от «лже-психологов», которые говорили, что человек не может измениться. Всё то, что случилось с ними, было кошмаром, но сейчас они делают первые осторожные шаги по хрупкому стеклянному мостику доверия.

– Поехали домой? – Юра игриво похлопал её чуть ниже спины. – Дети уже засыпают.

Короткий поцелуй в шею всколыхнул в Кате прежние чувства, она обернулась к нему и её привычно окутал аромат его кожи, терпкого одеколона, и на губах заиграл крепкий поцелуй. Кате было хорошо как никогда.

После поездки на дачу прошло несколько дней, Юра приехал с работы под вечер, посадил Катю перед собой на кухне и строго сказал:

– Нужно поговорить.

У Кати, всё это время ожидавшей подвоха, что-то рухнуло внутри, и сейчас она держалась на хлипком призраке хорошего настроения. Юра, сохраняя серьёзный вид, выложил перед ней какие-то красочные флаеры и проговорил:

– Завтра ты с Антошкой и Зоей едешь на пять дней в Турцию. Отдыхать!

– Чего? – не совсем поняла женщина, ждавшая момент, который нарушит её заново рождающуюся жизнь.

– Катя, отдыхать с детьми едешь. Конечно, сейчас там особой жары нет, но походите, побродите, в отеле есть бассейн.

– Ничего не понимаю. – сказала Катя. – Откуда деньги? А ты с нами не поедешь?

– Катюш, я не могу сейчас потерять хорошую работу. – он взял её лицо в руки. – А путёвку Толян своим купил, но у него дочка заболела, а лететь надо, там возврат только половины средств. Я у него за полную стоимость выкупил, но в рассрочку.

– Мне же вещи собрать надо? А какая там погода? Ой, а что брать? А во сколько вылет? – тысяча и один вопрос возникли в Катиной голове.

Женщина заметалась по квартире, собирая нужные и ненужные вещи, раз пять переложила чемодан, договорилась по телефону с классной руководительницей Антона и перебрала полшкафа, пока искала свой купальник. В общем, Катин вечер больше напоминал ураган.

– А я ж тебе не наготовила еды. – вдруг сказала она, глядя на Юру.

– Катя, успокойся. Я поем на работе, там отличная столовая и домой возьму.

– Блин, репетитору нужно позвонить, – Антон раз в неделю ходил на дополнительные занятия и хотя это всегда тяжело било по бюджету, женщина не могла допустить, чтобы ребёнок отставал в школе, – алло, Сергей Васильевич, Антон на этой неделе не придёт.

Пока она разговаривала и просила оставить дополнительные часы для мальчика, так как теперь могла позволить оплатить их, Юра погладил её по голове, положил на стол какие-то бумаги и показал, где поставить подпись. Катя знаками спросила, что это, но он лишь отмахнулся и, поцеловав её в макушку, ушёл.

На следующее утро, когда самолёт взмыл вверх, Катя глянула с высоты птичьего полёта на город, лежащий внизу, и подумала, что пора отпустить тревогу и беспокойство. Нельзя жить в прошлом, нужно идти за солнечным будущим.

***

Птицы за окном трещали хвалебную песнь апрельским дням, наполненным весенним ветром, разрезали быстрыми крыльями масляное густое тепло, радовались бескрайней синеве неба. Настя стояла у окна и думала. С тех пор как въехали новые жильцы, прошло несколько дней, она наблюдала за ними, слушала разговоры, сортировала информацию. Девушка прекрасно понимала, что если накинется на них с упрёками, то они только поднимут её на смех и в лучшем случае объяснят, что сама дура. А она хотела отомстить и этой небеременной девушке, и бабе с толстым, ярко накрашенным лицом и мужику, который непонятно с кем из них делил ложе. И пренебрегая брезгливостью, Настя с ними ела, пила, смеялась и обсуждала лохов.

– Нася, – коверкая её имя, подозвала девушку баба, – Нася, водочки хочу аж жуть. Может, сходишь? Только по-тихому, эти мне пить не дадут. А я немного. Ты только много не бери – не остановлюсь, ну там грамм двести. – просящим голосом проговорила она. – Эти пока пошли по делам.

Настя улыбнулась, подошла к скрытому в кухонном гарнитуре маленькому холодильнику и достала запотевший пузырь с прозрачной жидкостью.

– Зачем бежать? – девушка поставила бутылку на стол, взяла с полки две рюмки и положила на тарелку хрустящие ломтики огурцов, блестящее на свету сало, пахучий ржаной хлеб и распространяющие острый аромат маринованные помидоры. – Всё есть.

– От ты, душа-человек! – от такого гостеприимства у бабы даже засветились глаза. – Только по две рюмашки, и всё! – рубанула она дрожащими от нетерпения руками. – Ну давай, давай. – она облизала сухие полные губы и села за стол.

Водка искристо разлилась по стопкам, затем отправилась ублажать желудок и туманить разум и после первых двух стопок, женщина раскраснелась и попросила ещё. Настя не торопилась с расспросами или разговорами, она потихоньку выведывала у женщины, откуда та приехала, кто она и кем являются её подельники.

– Так я с Липецка. Оттуда мы все. Венька – брат мой младший, а девка – его любовница. – теперь Настя поняла, почему баба позволяла себе в отношении мужчины родственные объятия и постоянные затрещины. – А чё там делать? В столице рыба покрупнее. Я-то уже зону топтала, детку вторую там и родила.

– У тебя дети есть? – удивилась Настя.

– А что ж я не баба?! – воскликнула та и пьяно махнула, чтоб Настя наполнила рюмки. – Трое у меня.

– А где они? – поинтересовалась Настя.

– Так в детдоме. А что? Они там одеты, обуты. Я им гостинцы подкидываю иногда. – баба не стеснялась, и уже сама наливала из бутылки. – Наська, ты как неродная, что не пьёшь?

– Мне много не надо. – усмехнулась Настя. – Слабенькая.

– Я и смотрю, хилая, – пьяно откусывая стрелку зелёного лука, повисшую на губе, проговорила сидящая напротив, – а ты здесь как оказалась? Тебя тоже Костя притащил?

– Ну примерно.

– И много ему максаешь? Он с предыдущего брал нехилый процент, но ничего, парняга и себе заработал. Костя говорил, что тот хату себе даже купил, фотки показывал, такая светленькая. – тётка шумно рыгнула и закусила очередную стопку ломтём хлеба с куском сала.

Настя и дальше слушала пьяный клёкот её речи и думала, что она и правда лохушка. После её слов девушка осознала, что её тупо развели. Почему именно её, она пока не поняла, но то, что всё это было подстроено от начала и до конца, было ясно как день. Не ясно только, как эти трое её не узнали, но это были детали. Когда бабу развезло окончательно, и она начала горлопанить песни и уже не нуждалась в собеседнике, Настя оделась и вышла из квартиры. Выйдя наружу, она позвонила Косте и сказала, что жиличка устраивает дебош и спросила как быть.

– Сейчас приеду. – зло сказал Костя. – Ты, кстати, в нормальный вид себя приведи, скоро к хозяину поедем. Блин, весь вечер насмарку.

Настя села на скамеечку перед домом и стала ждать. Она не горела желанием оставаться один на один с пьяной бабой, всё, что она могла у неё выспросить, уже спросила, и когда в конце улицы появились двое других постояльцев, Веня и Наташа, Настя встала им навстречу.