– Юль, эта девушка, – он развёл руками, – ну вроде как актриса, но сейчас она помогает на шоу. На моём шоу, там то ли за кастинг отвечает, то ли за масню, – он махнул рукой, – ну я не знаю подробностей.

– А ты целуешься со всей съёмочной группой или просто исключения для кого-то делаешь? – воткнула в него взгляд Юля.

– Слушай, она приветливая, всегда помогает, кофе носит. Ну просто просила фотки, друзьям хвастаться.

– Ты придурок, что ли? А если я сейчас пойду с кем-нибудь пересплю, чтобы он друзьям потом похвастался, это как? Нормально будет?

– Юлька, прости. Я тогда пьян очень был. – он выдохнул. – Я дурак.

– Нет, не так. Сейчас должно быть дежурное «ты не так всё поняла»! – Юля села напротив. – Куда ты с ней поехал?

Дима медленно намазал масло на круассан и сказал:

– Я не помню. Правда, не помню.

– Ты с ней спал? – уронив плечи, спросила Юля, но уже знала ответ.

– Я не помню. – повторил мужчина.

Юля покивала, встала со стула и пошла в спальню. Девушка забралась под одеяло и, укрывшись с головой, прикрыла глаза. Ей было холодно, желудок тянуло болью, в голове звенели Димины слова. Уютный новый мир крошился на мелкие осколки, и они резали её по живому. Но бессонная ночь взяла своё, Юля провалилась в яму сна и только тревожно вздрагивала, когда в сновидениях пролетали тени прошлого.

Когда Юля проснулась, то увидела, что ветер сдувает набегающие тучи. Он погасил пламя заката, и когда девушка встала с кровати, то на небосводе уже обнажился уголь ночи, искрившийся звёздами. Квартира была пуста, Димы нигде не было видно, и только на кухне лежала записка:

«Юля я не справляюсь! Прости, но алкоголь, наркотики и случайные встречи – это моё убежище. Я пытался измениться и стать другим, но мне сложно. В моей жизни, видимо, должен быть только я! Прошёл авантюризм рыцарского поступка, когда я кинулся за тобой, и сейчас мне скучно. Оставаться тебе со мной или нет, решай сама. Но я измениться не смогу. Мне уже слишком много лет. Я пытался любить, но любовь в моей жизни тоже была только одна. В душе пусто. Дима».

Прочитав послание, Юля медленно опустилась на стул. Ей казалось, что внутри головы жужжит рой пчёл, и за этим гомоном она не слышит собственного плача. Она знала, что плачет, но глаза были сухие, только рот молчаливо кривился, и удушливой волной билось дыхание. Сейчас Дима просто выбил основу из того, казалось бы, крепкого фундамента, который они вместе возводили. Юля ещё раз перечитала письмо и просто не поверила своим глазам. Ей даже показалось, что кто-то его запугал или специально заставил это сделать. Сознание Юли озарила яркая как вспышка мысль, что это проделки Оксаны Игоревны, и таким образом Котляровская мстит и чем-то шантажирует Диму. Юля спешно набрала его номер, и когда он ответил, выдохнула с облегчением.

– Дима, я всё прочла.

– Ты решила остаться со мной? – неуверенным голосом спросил он.

– Дима, ты не такой.

На заднем фоне грохотала музыка, слышались голоса и хохот.

– Юль, не надо вот этого! Я реально сильно устал прикидываться. Но то, что тогда было трешем и пульсировало весельем и новыми ощущениями, превратилось в занудную семейную жизнь. Ты хорошая, добрая, красивая. Но пойми, я не хочу ничего этого. Мне нравится сцена! Я люблю шоу! Я хочу, чтобы заботились только обо мне! Я не хочу никаких бизнесов, думать о страховке на машину, планировать детей или бюджет. – он вздохнул. – Я уже поговорил с Марком и попросил быть моим агентом. Я устал от сложностей, понимаешь? А ты меня тянешь в этот блуд семейной и деловой жизни, где я точно накосячу. Юль, я правда думал, что получится. Но мне тошно.

Юля молча повесила трубку, прошлась по квартире собирая свои вещи и вызвала такси. Радовало одно – пока она не сказала Ксении, что съезжает. Единственное что было непонятно, это как ей теперь уместиться в Москве вместе с Бодаевым.

Она послала Миле короткое сообщение:

«Я уехала на неделю!»

Юля решила, что ей необходимо сменить обстановку и просто побыть одной, а если её не дождутся роли, значит, она найдёт другие. А если не будет других, значит, она будет жить по-другому. Сегодня она перестала верить в счастье. Сегодня Юлино сердце разбилось на тысячу осколков и каждому было имя «разочарование и боль»!

***

Скорбная пауза дней тянулась очень долго. Первый день, второй, а потом и девятый, когда нужно было снова созвать всех родственников и слушать заунывную песнь слов о хорошем человеке. Кате с самого утра нездоровилось, болела голова, першило в горле, а ещё предстоял целый день и вечер, окрашенные в траурные тона. Женщина вздохнула, встала с кровати и пошла на кухню. Нужно было начинать готовить, чтобы успеть к вечеру.

Она взяла телефон и обнаружила сообщение от Юры:

«Катёнок, ничего не готовь. Я заказал столик в кафешке напротив нашего дома. В шесть приеду, а к семи зови всех туда. Адрес на их визитке. Она на кухонном столе.»

«Катёнок» именно через букву «а» – это её давно забытое прозвище, его придумал Юра в самом начале знакомства, как он говорил это союз Кати и котёнка. Тогда было славное время, они постоянно смеялись, шутили, любили друг друга. А потом пошло что-то не так. После провала бизнеса Юра словно потерял точку опоры, а Катя не сумела помочь подняться, потому что нужно было заботиться о детях, отце, об оплате счетов. И их любовь испарилась, осталась только показная семейная жизнь.

Хотя сейчас Катя вспоминала, что Юра сразу после свадьбы стал несколько жёстче. Он умудрился разогнать всех подруг, одно время даже хотел выселить её отца на дачу, но Катя дала резкий отпор, и он отступил. Вдруг женщина осеклась, потому что ей показалось эгоистичным в девятый день, когда не стало отца снова копаться в прошлом своих отношений. Повертев в руках визитку, она подумала, что даже небольшое застолье обойдётся недёшево. Отец, конечно, оставил деньги на свои похороны, Екатерина знала, где они лежат, но там хватило только на приличную церемонию и ритуальные принадлежности, и то пришлось занимать у Вики.

Но позвонить сейчас мужу и спросить, как оплатить стол в кафе, Катя не могла. Просто не было сил спорить и ссориться, а то что этот разговор закончится именно так, она не сомневалась. Юра всегда был слегка легкомысленный, он любил делать широкие жесты, не думая о последствиях. Сейчас он, конечно, заказал стол из лучших побуждений, а Кате хотелось сохранить тот хрупкий мир, который возник после смерти отца. Набрав номер телефона, женщина дождалась, пока ей ответят и сказала:

– Простите, сегодня мы должны прийти на поминки. Муж не успел мне сказать сумму счёта, мне нужно не забыть деньги. – На ходу придумывала она.

– Екатерина Вельга? – спросила девушка.

– Верно.

– А всё оплачено. Ваш муж с утра и заказ сразу сделал и всё оплатил. Не думаю, что нужны будут дополнительные расходы. Блюд достаточно, по напиткам мы с ним прошлись, и я думаю, этого хватит.