– Здравствуйте. Вы Тиффи?

Внимательно смотрю и приседаю рядом с ее креслом, чтобы оказаться на одном уровне, нависать – неловко.

– Ага! Меня сегодня все спрашивают. Как ты угадала?

– Вы правда красивая! – весело отзывается она. – А вы хорошая?

– Вообще-то ужасно противная. А почему ты решила, что я Тиффи? И, – добавляю, подумав, – с чего взяла, что я красивая?

– Ваше имя назвали перед мастер-классом.

Ну да, конечно. Хотя это не объясняет странные вопросы медперсонала.

– Вы не противная, вы хорошая. Вы дали той тетеньке измерить вам ноги.

– Да уж, действительно. Спасибо, ты первая, кто по достоинству оценил это неслыханное великодушие. Хочешь научиться вязать крючком?

– Нет.

Смеюсь. По крайней мере, честно. В отличие от мужчины в следующем ряду, который под руководством Кэтрин храбро пытается вязать скользящий узел.

– А что ты хочешь?

– Поговорить о Леоне.

– А! Ты знаешь Леона?

– Я его любимая пациентка.

Улыбаюсь.

– Кто бы сомневался! Так он про меня рассказывал?

– Чуть-чуть.

– Понятно. Что ж…

– Я ему сказала, что посмотрю, красивая вы или нет.

– Вот как… Он тебя просил?

Задумывается.

– Нет. Но, по-моему, он хочет знать.

– Вряд ли… – Вдруг понимаю, что не знаю ее имени.

– Холли, – подсказывает она.

– Понимаешь, Холли, мы с Леоном просто друзья. А друзьям не важно, красивые они или нет.

Откуда ни возьмись у моего плеча возникает Мартин.

– Можешь с ней сфотографироваться? – бормочет он мне на ухо.

Господи, до чего внезапно он подкрадывается! Повесить бы ему колокольчик на шею, как на котов, которые охотятся за птицами.

– Сфотографироваться? С Холли?

– Да, с этой девочкой. У нее лейкемия. Для пресс-релиза.

– Вообще-то, я вас слышу, – громко заявляет Холли.

Совести у Мартина хватает лишь на то, чтобы сделать виноватый вид.

– Здравствуй, – говорит он напыщенно. – Я Мартин.

Холли пожимает плечами.

– Так вот, Мартин, моя мама не давала разрешения меня фотографировать. И я не хочу фотографироваться. Всем всегда меня жалко, потому что я больная и у меня нет волос.

Мартин, безусловно, думает, что в этом-то и прелесть. На меня накатывает внезапный порыв как следует ему двинуть или хотя бы пнуть по голени. Может, «случайно» споткнуться о коляску Холли?

– Ладно, – бормочет Мартин, удаляясь в направлении Кэтрин и надеясь, вне всякого сомнения, найти такую же милую пациентку, которая не возражает, чтобы ради его карьеры ее лицом облепили весь интернет.

– Противный, – равнодушно замечает Холли.

– Да, – отвечаю я, не задумываясь, – противный.

Смотрю на часы; через десять минут заканчиваем.

– Хочешь найти Леона? – спрашивает Холли, поглядывая на меня с хитрецой.

Оборачиваюсь на Кэтрин и Мартина. Моя работа в качестве манекена выполнена, вязать крючком, а тем более – обучать этому других я толком не умею. На распутывание ниток уйдет целая вечность, хорошо бы в этом процессе не участвовать…

Набиваю коротенькое сообщение Кэтрин.

Сбе́гаю поблагодарю соседа за мастер-класс. Вернусь к уборке.

Вернусь, ага!

– Туда! – командует Холли и, когда я безуспешно пытаюсь сдвинуть ее инвалидное кресло, смеется и указывает куда-то вниз. – Надо снять с тормоза, даже младенцу известно.

– А я уж подумала, ты весишь целую тонну.

Хихикает.

– Леон, наверное, в «Кораллах». Не надо по указателям, это долго. Налево!

Повинуюсь.

– Ты здесь все закоулки знаешь, да? – удивляюсь я, пропетляв по десятку коридоров и проследовав через какой-то чулан.

– Я здесь семь месяцев. И дружу с мистером Робби Прайором из «Кораллов». Он герой, он воевал на войне.

– Мистер Прайор! Который вяжет?

– Без остановки.

Великолепно! Познакомлюсь и со спасшим мне жизнь рукодельником, и с соседом по квартире. Два в одном! Интересно, Леон говорит так же как пишет – короткими предложениями без местоимений?

– Привет, доктор Патель! – неожиданно орет Холли проходящей мимо женщине. – Это Тиффи!

Доктор Патель замедляет шаг, опускает очки на нос и сияет улыбкой.

– Никогда бы…

И с этими словами исчезает за ближайшей дверью.

– Так, юная мисс Холли! – Я разворачиваю кресло к себе. – Что происходит? Откуда все меня знают? И почему удивляются?

Холли отвечает озорным взглядом.

– Никто не верит, что вы действительно есть. Я всем сказала, что Леон живет с девушкой и пишет ей записки и что она его смешит. А мне никто не поверил. Они все говорили, что Леон не смог бы… – морщит нос – …вынести чье-то соседство. Наверное, потому что он такой тихий. Только они не знают, что он копит слова для разговоров с очень хорошими людьми, такими как мы с вами.

– Серьезно?

Широко улыбаюсь, качаю головой и продолжаю путь по коридору. Забавно слышать о Леоне из чьих-то уст. До сих пор единственным источником информации была Кей, но теперь она почти не заглядывает.

Благодаря указаниям Холли, мы в конце концов добираемся до палаты «Кораллы». Холли оглядывается, приподнимаясь на подлокотниках.

– А где мистер Прайор? – громко спрашивает она.

От окна с улыбкой разворачивается пожилой джентльмен в инвалидном кресле. Лицо сплошь изрезано глубокими морщинами.

– Здравствуй, Холли.

– Мистер Прайор, это Тиффи! Красивая, правда?

– А, мисс Мур! – Мистер Прайор пытается приподняться и протягивает руку. – Очень приятно!

Поспешно подхожу, чтобы он не встал.

– Большая честь познакомиться с вами, мистер Прайор! Я без ума от ваших творений – не знаю, как и благодарить вас за шарфы и шапки для книги!

– О, мне это в радость. Очень хотел прийти на ваше мероприятие, но, к сожалению… – рассеянно похлопывает себя по груди – …неважно себя чувствовал.

– Ничего страшного. Уроки вязания вам точно не нужны! Полагаю, вы не видели…

– Леона? – улыбается мистер Прайор.

– Ну да. Хотела поздороваться.

– Хм… Нашего Леона вычислить не так-то просто. Сбежал отсюда только что. Должно быть, кто-то предупредил его, что вы идете.