— Просто так взял и зашёл, да? Думаешь, я тебе поверю? Дудки! Я же видела, как подорвался этот сукин сын! Танюша бычка позвала, поманила, как же отказать — нужно утешить милую!

— Света, я не понимаю, о чём ты вообще говоришь… Мне кажется, я не давала тебе повода оскорблять меня.

— Ей кажется! А мне не кажется, я знаю! Мне Вадик позвонил насчёт вас — голубков!

— Вадик? А он каким боком здесь? — наконец произнёс Валера.

— Тем самым боком, Полянский! Как ты сорвался, он позвонил мне и всё рассказал, как наша тихоня его отшила! Да так ещё в красках рассказал, у пьяного же весь словесный понос на языке! Мол, она теперь Валерочку шибко любит и хочет быть его законной музой! Кстати, он и подсказал, где вас искать.

— Света, ты в своём уме?! — уже не выдержала Татьяна. — Я вообще с выставки с ним не разговаривала, я уже второй день не отвечаю на его звонки!

Полянский только молча хлопал глазами, уже не зная, куда повернёт ситуация.

— А-а, значит, я дура всё придумала! Ладно, хорошо, как говорят менты — устроим очную ставку.

Полянская набрала номер Вадима и погрузилась в нервное ожидание. Ответили не сразу. Вначале она, видимо, подумала, что ошиблась, но уже через несколько секунд её лицо вытянулось от удивления:

— Какая сестра, какая больница? Мне нужен Вадим Карсанов… Что?! Как это случилось?! Авария, был пьян? В реанимации, не приходит в себя? Да, да, я поняла… А какая больница? Нет, я не родственница. Да, я поняла, спасибо.

— Что случилось? — взволнованно спросил Валера.

— Вадик разбился, сейчас в реанимации, — удручённо проговорила Светлана. — Волошина, это на твоей совести, можно было с ним как-то поделикатнее, полегче…

— Света, ты опять не слышишь меня, я ему ничего не говорила, — во второй раз пыталась оправдаться Татьяна.

— Ну да, ну да… он сам всё придумал, сам надрался и сам выскочил на встречку. Полянский, ты мне дома не нужен, можешь у неё поселиться или в своей мастерской, дело твоё, а я на развод подаю. Всё, я ушла!

— Света, да ты что сдурела, что ли?! Какой развод?! — уже в след Светлане крикнул Валера.

— Я ушла! — повторила Светлана и демонстративно хлопнула дверью.

— Тань, ты что-нибудь понимаешь?

— Не знаю, Валера, я уже ничего не знаю, — со слезами на глазах произнесла Татьяна. — Валера, ты беги, догоняй Свету, её нельзя сейчас оставлять одну. Делай, что хочешь, но уговори её подумать, утро вечера — мудренее.

— Добро, Тань, я побежал, пока! — уже на ходу бросил Полянский.

— Удачи, Валера.

Татьяна снова осталась одна. Ей не в чем было себя винить, но от этого легче не становилось. Она чувствовала себя совершенно беззащитной и очень одинокой. Татьяна бросилась на диван и горько заплакала. Ей так сейчас не хватало бабушки — её доброго друга и мудрого советчика. Родители девушки были тоже хорошими людьми, но так уж сложилось, что они не стали для неё близкими душами. Татьяна всегда чувствовала, что в родительской семье не всё ладно, она часто слышала взаимные упрёки и даже ссоры за закрытыми дверями их спальни, но при ней отец с матерью старались поддерживать видимость дружной порядочной семьи. Уже позже она узнала, что всё это время отец любил другую женщину, находя всевозможные уловки, чтобы тайно встречаться с ней. А из семьи он не уходил только из-за неё, не хотел травмировать её детскую психику. Теперь родители жили раздельно, но отец, как и мать, был в курсе её дел. Вот только по душам у них никак не получалось поговорить, обычно при встречах они ограничивались формальными фразами и пожеланиями. После выплаканных слёз Татьяне стало легче. Да и Зара, чувствуя состояние хозяйки, не отходила от неё ни на минуту, пытаясь помочь своей кошачьей лаской.

Девушка успокоилась и снова смогла здраво рассуждать:

«Жалко Вадима, очень жалко… надо бы узнать как у него дела. Помоги ему, Господи, помоги. Нет, что-то здесь не так… всё это подстроено кем-то… я же не сошла сума, с Вадимом я точно не говорила, а Светка утверждает обратное. Нет, он не тот человек, чтобы так сорваться, видимо, его очень сильно задели за больное. Но кто и зачем? Опять одни вопросы… А-а, ещё же был звонок Валере, мы так и не поговорили с ним, он сказал, что я ему позвонила и попросила приехать. Хм, и голос он мой узнал, надо же… странная история. Не по мою ли душу весь этот маскарад? Валера был прав, что-то мы с ним нехорошее всколыхнули, тёмное, и теперь это преследует нас. Нет, таких случайностей не бывает, похоже, всё дело в моей книге и Валериной картине. Только что это мне даёт? Одни предположения и ничего конкретного… С чего же всё началось, что меня заставило писать книгу? Мои необычные сны, видения, мои тайные мысли и надежды? Да, да, конечно… а ещё я хотела показать изнанку нашей жизни… я сама так часто заблуждалась в ней, так часто обманывалась многими вещами, в которых трудно усомниться… Как же мы все привыкли гонять „пустой воздух“! Неужели лишь потому, что хотим себя чувствовать живыми и значимыми в этой жизни? Как же глупо обманывать себя, как же глупо считать правильным лишь то, что обросло каким-то вещественным весом, что вписывается в общепринятые нормы, а всё остальное, что не соответствует этому — считать чушью. Что же я хотела найти для себя в ней? Может, оправдание своему существованию, а может, саму себя? Но если так, то я не нашла ни того ни другого. Во всяком случае — пока. Вот Светка говорит — выйди замуж, нарожай детей, тогда на эти глупости времени не хватит… Я и сама об этом думала… да, будет больше приятных забот, радостных минут… Но даже если это представить, хоть на минутку представить — как же без любви? Разве так должно быть? Что же изменилось во мне, пока я писала её? Не так уж и много… да, конечно, кое-что узнала, переосмыслила, поняла… Но узнала ли я лучше себя, стала ли мудрее? Не знаю… Но, что-то всё-таки изменилось… вроде тревог меньше не стало, но что-то стало другим, необъяснимо другим. Странно, но иногда мне кажется, что некоторые мои сны намного ярче и реальнее всей моей жизни. Так что же во мне есть своё, настоящее, что безошибочно сможет отсеять правду ото лжи? И что есть я сама?.. Господи, когда же закончатся эти потёмки, когда?»

Не в силах ответить на свои вопросы, она вновь зашла в тупик, ситуацию ещё больше усугубляло нелепое недоразумение с друзьями. Татьяна старалась держать себя в руках, но навязчивые мыслишки то и дело просачивались в её сознание, отражаясь тревогой на сердце.

Она отыскала номер телефона больницы, в которую увезли Вадима, и попыталась узнать о его состоянии. Толком она ничего не узнала, информацию давали только родственникам, но, похоже, что его дела были не очень хороши. Татьяна долго не могла заснуть, а когда у неё всё же получилось задремать, она угодила в очередной кошмар сновидения. Внезапно прервав свой сон, она вскочила с кровати и несколько минут не могла успокоить бешеный стук сердца. Сполоснув лицо холодной водой, она полночи бродила по квартире, глядела через тёмные стёкла окон на уснувший город и думала о своём. И только ближе к утру Татьяна решилась всё-таки прилечь на кровать. Проснулась она уже с первыми лучиками солнца, игриво заглядывавшими в посветлевшее окно. В глазах девушки блестели слёзы, но это были слёзы радости от встречи с близким ей человеком. Этот удивительный фрагмент сна длился всего лишь мгновение, и бабушка не успела ей ничего сказать, но Татьяне вполне хватило её доброй ободряющей улыбки. Теперь она уже не чувствовала себя одинокой, её сердце согревал свет бабушкиных глаз. Остаток утра она провела в хорошем настроении за домашними хлопотами, между делом обдумывая план своих действий. Благо, что был выходной. К одиннадцати часам Татьяна уже знала, чем займётся дальше в своих поисках, и решила действовать незамедлительно. Сначала она позвонила Полянскому. Но тот не ответил. Татьяна не стала настаивать, заподозрив, что виной тому послужил вчерашний инцидент. Однако, минут через пять её мобильник ожил популярной композицией группы «Грегориан».