Макс играет нижней челюстью, скользя глазами по моему бесстыдно предложенному телу.

Его ноздри раздуваются.

Я приподнимаю попу, оторвав её от дивана.

Он резко срывает с себя футболку и на ходу дёргает молнию синих джинсов. Подходит к своему рюкзаку и дёргает молнию внешнего кармана, извлекая оттуда целую долбаную метровую ленту презервативов в серебристых непрозрачных упаковках!

- Ты сюда что, на месяц переехал? - приподнявшись, восклицаю я.

Где, блин, вообще такие продаются?

- На месяц нам не хватит. - Резко отрывает он один пакетик и вскрывает его зубами.

Стягивает вниз серые боксёры, и моя спина прогибается ещё сильнее, пока он сосредоточенно раскатывает по себе презерватив.

Горячие импульсы толкают влагу из моего тела, пока наблюдаю за его руками и его возбужденным членом. От того, что он не снял джинсы, я возбуждаюсь еще сильнее. А когда он ложится сверху, упёршись кулаком в диван рядом с моей головой, дрожу.

Его ноги окружают мои, пальцы уверенно проверяют состояние моей очевидной готовности, губы прижимаются к моему плечу.

Я не знаю, как Макс это делает, но всё время, пока он меня трахает, его губы не отлипают от моего плеча, а пальцы без-блин-ошибочно гладят волшебную кнопку. 

Каждый раз я думаю, что лучше секса уже быть не может, а потом мы трахаемся ещё раз, и я опять улетаю. Каждый раз дальше, чем в предыдущий!

Только в этот раз мне кажется, будто он трахает меня нежно и осторожно.

Будто в этот раз он трахает меня бережно!

Хорошенько и упорно посжимав его член напоследок, я отрубаюсь с пустой головой и грязной совестью, почти не чувствуя того, как он хватает ладонями мою талию и врезается в меня на пятой скорости.

Ну, почти не чувствую...

Я подумаю об этом завтра...

Да...

В голове отбойным молотком стучит азбука морзе, в организме бушует засуха.

Морщусь и пытаюсь натянуть на голову одеяло, чтобы спрятать её от жестокого мира и сквозняка.

Одеяло не поддается. Дергаю сильнее, насколько позволяют ватные ослабевшие руки.

Что за?..

С безмолвным стоном открываю один глаз, затем закрываю его и делаю тоже самое со вторым. Мне нужно спать,  у меня ведь выходной...

Зачем было так заливаться глинтвейном... во рту привкус дохлой рыбы, потому что Славик коварно не предупредил меня о том, что устрицу ни при каких обстоятельствах не следует разжевывать...

Движение рядом заставляет меня замереть и пропустить через мутную голову хоровод воспоминаний.

Медленно спускаю одеяло до уровня глаз и щурюсь. Из окна бьёт холодный утренний свет, а на моём диване, развалившись по диагонали и загнав меня в самый угол, спит... Макс Немцев...

Голый до пояса. А может и не только. Его задница завернута в одеяло, светловолосая голова провалилась лицом в мою единственную подушку, которую обнимают рельефные подкачанные бицепсы. С основания его поясницы мне вальяжно подмигивают две ямочки, мощный столб позвоночника проходит по спине ровной впадиной. Какая-то неизвестная мне птица раскинула свои большие крылья по его плечам и лопаткам, неся в когтистых лапах кровоточащее сердце.

В моей постели мужик, которым я и сама пахну. Я пахну его телом. И это отнюдь не неприятно. Это…

Чёрт...

Приподнимаю одеяло и смотрю на себя.

Откидываю голову на диван, и прикрываю глаза.

Я должна была многое обдумать утром, ведь так я обещала самой себе, поэтому после некоторых терзаний решаю прикинуться дурой и сделать вид, будто ничего не помню. Хотя я помню все прекрасно, и память у меня сносит от чего-нибудь покрепче глинтвейна. Правда, я никогда в жизни не домогалась мужика по пьяни. Просто конкретно этот для меня, как медом намазанный, и я ничего не могу с собой поделать! И мне от чего-то кажется, что он тоже об этом знает.

Гад.

После всех его кордебалетов, я, вместо наезда, изнасиловала его. 

Стараясь двигаться, как мышка, выбираюсь с дивана через боковые спинки. Совершенно голая. На цыпочках бегу по холодному полу к шкафу и хватаю первую попавшуюся футболку и трусики. Быстро одеваюсь, косясь через плечо.

Макс наблюдает за мной, медленно моргая.

Замираю, глядя на него настороженно.

Его глаза лапают мою задницу.

Не имея понятия о том, с чего начать разговор, отворачиваюсь и достаю толстые носки. Бросив ещё один вороватый взгляд через плечо, получаю все такой же неподвижный взгляд Макса на своих ногах.

Приступая к осуществлению плана, между делом говорю:

- Эээ… я что-то не помню, как уснула…

- Напомнить? - Хриплый ото сна голос заставляет мои щеки вспыхнуть от стыда перед соседками, которым решаю сегодня не смотреть в глаза.

Мы изначально договорились, что в этой квартире не будет никаких левых мужиков. Вообще, это была моя идея. Но… он не левый, чтоб его. Он не левый. Один взгляд на его подбитую физиономию, и я превращаюсь в идиотку.

Натянув спортивные штаны, разворачиваюсь к Максу, пытаясь распутать свои волосы пальцами.

Он перевернулся на спину, по-хозяйски развалившись на моем диване. Кусок крупного голого бедра говорит мне о том, что на нём нет трусов, и сейчас он в чём мать родила под моим одеялом.

- Не обязательно, - откашливаюсь, задержав взгляд на грандиозной палатке из одеяла чуть ниже его талии.

- Если решишь ещё раз так накидаться, предупреди меня заранее, - просит он, забрасывая руки за голову и не обращая внимания на "палаточный городок".

- Ты меня о своих планах не предупреждаешь. Почему я должна? - Пожимаю плечом, осматривая свою комнату.

Оранжевый рюкзак мне не привиделся по пьяной лавочке, он все ещё на месте. Одежда Макса лежит сверху. Джинсы, футболка и носки. Зато мои вещи валяются где попало.

Проследив за направлением моего взгляда, Макс кривовато улыбается.

- Какие… эммм… планы? - Быстро собираю свою одежду, пряча от него глаза.

- Хочешь, чтобы я ушёл?

Выпрямляюсь, прижав вещи к груди смятым комом.

- Зачем ты вообще приходил? - спрашиваю тихо, глядя в его глаза.

Сама не знаю, чего жду. Может быть, проблеска хоть каких-то чувств в свой адрес? Потому что у меня их что-то слишком много… и то, что в ответ он не чувствует хоть чего-то, наполняет меня непонятной безнадежностью.

И я совершенно напрасно чего-то жду, потому что вместо ответа Макс смотрит в потолок со словами:

- Чего тут так холодно?