Ну, и дура же я!

Меня будит звонок в дверь.

Настойчивый и наглый. Не какие-нибудь три коротких звонка, а бесконечное их повторение!

Распахиваю глаза, потому что спала наполовину.

Я не сомневаюсь в том, кто пришёл.

Ни, блин, секунды.

Меня накрывает лавина облегчения. И злости.

Замерев в своем коконе, прислушиваюсь, яростно дыша через нос.

Лиза шаркает тапками по полу мимо моей двери. Поворачивает замок. Хрипловатый спокойный голос интересуется:

- Женя дома?

Делаю вдох.

Нужно было остаться у родителей…

Нужно было… исчезнуть. Он бы не стал искать. Придурок.

Слышу возню в коридоре и уверенные шаги по скрипучему полу.

В моей комнате полный мрак. За окном тоже темнота. Телефон показывает шесть вечера.

Шесть. Вечера.

Лежу, не двигаясь. Только голову поворачиваю.

Дверь открывается, и на пол ложится полоска света. На пороге возникает крупный силуэт в дутом пуховике до колен и капюшоне. На ногах - здоровенные боты. В воздухе тихое дыхание.

Чувствую, как его взгляд находит диван и меня.

Но он в жизни не найдёт выключатель самостоятельно. Меня это устраивает. Никогда он не увидит моего заплаканного лица. Это я себе обещаю. И я не хочу видеть его подбитую мажорскую физиономию. Не хочу!

- Ключи на тумбочке справа, - говорю сипло, приподнимаясь на локтях. - Куртка там же. Забирай и уходи.

Голова в капюшоне поворачивается вправо. Потом снова прямо.

- Привет, - всё так же хрипловато доносится оттуда.

- Пока, - отвечаю холодно.

Макс проходит внутрь и закрывает за собой дверь, погружая нас в темноту. Идёт к дивану, скрипя подошвами по старому линолеуму. Останавливается прямо надо мной и спрашивает:

- Я тебя обидел? Ночью?

- А тебе что, память отшибло? - цежу, глядя на его силуэт снизу вверх.

- Вроде нет, - спокойно отвечает он, строя из себя нормального человека.

- Хорошо провёл время? - не выдерживаю я, по-прежнему не двигаясь.

- Не очень.

- Мне из-за тебя сегодня подносы до двенадцати таскать, - сглотнув, пеняю я, хотя сейчас мне все равно.

Я просто рада, что этот кретин жив и здоров.

- Я не просил за себя впрягаться, - раздраженно говорит Макс и с угрозой добавляет. - Сделаешь так ещё раз, вообще по жопе получишь. Поняла? 

- Больше не буду, не волнуйся, - усмехаюсь, игнорируя последнее утверждение. - Пусть тебя хоть семеро метелят.

- Ага, пусть.

Сжимаю губы.

- Ты вообще башкой думаешь или чем? Нельзя было… хотя бы позвонить?! - выпаливаю, проклиная свою тупость.

- На хрена?

- На хрена?! - сажусь, отбросив одеяло. - Я, блин, думала… думала…

Набираю воздуха и выкрикиваю с обидой:

-  Кто так делает?! Я понимаю, тебе на меня насрать, но я звонила...

Слышу шумный вдох и такой же выдох.

- Зачем звонила?

- А ты бы не звонил?

Тишина.

Понятно. Всё понятно!

Падаю на подушку и натягиваю на голову одеяло. Устало прошу, приняв решение:

- Забирай шмотки и уходи. И не звони мне больше. И не пиши. Просто отвали от меня, Макс. Найди себе другое развлечение...

Сердце сжимается в ожидании ответа. Жмурюсь, зажав в кулаке одеяло.

В ответ получаю спокойный скрип по линолеуму.

Слышу шуршание и звон брелока от машины.

Макс молча уходит, не потрудившись закрыть за собой дверь.

Тихо шмыгаю носом, размазывая слёзы по щекам.

- Ну и вали... - шепчу дрожащими губами в темноту.

Скинув туфли и зажав в руке телефон, прижимаюсь спиной к стене.

С минуту вожу по заблокированному экрану пальцем, а потом решительно снимаю блокировку и также решительно отправляю номер Макса в чёрный список.

Я не знаю, для чего этот концерт.

Но я вынашивала эту идею, как ребёнка, все время, пока таскала подносы в своей незапланированной смене.

Это верх тупости, и это по-детски, но я всё равно упрямо прячу телефон в сумку и застёгиваю карман, а потом и её саму.

Дурацкое тянущее ощущение не покидает мои внутренности. От него у меня самопроизвольно хмурится лицо и губы поджимаются. И это раздражающее ощущение. И я хочу от него избавиться. Очевидно, мне потребуется какое-то время, чтобы забыть все образы, запахи и звуки.

Просто поразительно, но в этом человеке мне нравилось всё до последней мелочи! Это несправедливо. Все жесты и повадки, каждая чертова улыбка, черты лица и все без исключения части его мажорского дурного тела.

Сглотнув, быстро снимаю белую рубашку и меняю её на сиреневый свитер толстой вязки.

Я знаю о чём говорю. У моего институтского парня, несмотря на все достоинства, был один ужасный недостаток - его нос. Он не нравился мне и всё тут, хотя я к нему и привыкла. Может ли нос помешать полюбить человека? Я не знаю, как у других, но мне это серьёзно мешало. Или дело было не в нем?

Так вот, у Макса Немцева крупный нос, как и все черты его лица. Но мне они до безумия нравятся. Каждая черта в отдельности и вся композиция в целом. Первым сообщением, которое прислал мне мой институтский парень в социальной сети, было вот это - “Ну шо ты?”. И я, блин, уверена, что Макс Немцев никогда не додумался бы написать интересующей его девушке такое тупое сообщение в качестве подката!

Он кобель и смутьян. Ему по статусу положено быть во всём изобретательным и остроумным.

Я забуду его.

Нижняя губа предательски выпячивается.

Усевшись на стул, решаю оставить юбку. Ноги обуваю в замшевые сапоги до колен с высоким каблуком. Распускаю волосы и натягиваю на голову шапку. Надев пуховик, бросаю взгляд на своё отражение.

Мои глаза похожи на глаза загнанного хорька. В них беспокойство и все мои думы.

Повесив на руку рюкзак, выхожу из подсобки.

На улице получаю в лицо колючими снежинками и ледяным ветром, который продолжает укладывать их в сугробы по всему городу.

Сощурив глаза, спускаюсь по ступенькам. Осматриваю заметённую стоянку и улыбаюсь, когда перед моим носом возникает огромный букет хризантем в крафтовой бумажной обёртке.

Смеюсь, обнимая букет, и визжу, когда вместе с букетом меня сгребают в охапку и отрывают от земли.