– Я его так с детства называю. Он всегда относился ко мне как к родной дочери! А ты его кинула!

– Я не кидала его!

– Ну чё ты гонишь, тетя Мил?

– Брось свой жаргон! Со взрослыми людьми разговариваешь между прочим.

– Вы взрослые, – заметила Стася с усмешкой, – а хуже детей. Садитесь, Николай Николаевич, выпейте кофе. Выясните отношения! Не бойтесь, я вам мешать не буду. – Она резко встала и направилась к выходу.

Соломатников присел к столу. На нем не было лица.

– Ты замужем? Говори! Только серьезно.

– А если серьезно, то это тебя касается. Давай ключи от машины, я еду домой.

– К мужу?

– Именно.

– Никуда ты не поедешь! Я собирался провести этот день с тобой.

– Увы, твоим планам не суждено осуществиться! Ну давай же ключи.

– Не дам.

– Не дашь? Отлично! Я вызываю милицию! Стася считает, что мою машину угнали с ее участка, пока она бегала на свидание. Угонщика быстренько найдут!

– Зачем нам милиция, Мила?

– Я серьезно говорю, мне пора.

– В любом случае твоя машина стоит в моем гараже.

– Надеюсь, ты не станешь этим пользоваться!.. Пошли, мне ехать пора.

По дороге Соломатников что-то ворчал, обвиняя Стасю во всех смертных грехах. Я пропускала мимо ушей его ворчание, обдумывая свои дальнейшие планы.

Первое. Позвонить на Студенческую и дать жильцам на переезд месяц сроку.

Второе. Подыскать на этот месяц временное жилье. Недорогую одно-двухкомнатную квартирку в окрестностях Кутузовского. Для этого обзвонить агентства, лучше мелкие, недавно созданные. Не хватало еще в процессе поиска квартиры напороться на каких-нибудь знакомых! А то скажут: дорогая, снимаешь квартиру? Осталась при пиковом интересе на старости лет? Эх ты, дуреха!

На Кутузовский, к Вадиму, естественно, больше ни ногой. Это третье и самое важное. Наивно думать, что он соскучится, приедет...

Я неожиданно почувствовала себя свободной от Вадима. Не было больше щемящей боли, животной тоски. Соскучится – позвонит. А когда позвонит, мы еще посмотрим.

Остается четвертое и последнее. Работа.

Вера недаром с такой настойчивостью названивала мне на мобильный. Ведь именно на сегодня назначено заключение сделки – продажа здания на Транспортной улице. Никто, кроме меня, не имеет права поставить свою подпись на договоре купли-продажи, следовательно, подписание придется отложить. Это, конечно, не в наших интересах, но, учитывая сказанное Стасей, явиться сегодня в офис я не имею никакого права.

Едва я подумала о работе, как у меня в сумочке зазвонил телефон.

– Людмила Александровна, – затараторила Вера. – Вы как? Вижу, вам уже лучше.

– Да... – Я запоздало постаралась изобразить болезненную слабость. – Дышать полегче чуть-чуть... Я сейчас под капельницей.

– Кошмар! Мы все жутко за вас переживаем! Вам чего привести?

– Ах, Верочка... – Я испугалась, что переигрываю, но все же продолжила говорить в той же тональности: – Вас и не допустят ко мне.

– Как так не допустят?! У нас сделка срывается!

– Попробуй объяснить этим дуболомам-врачам... – Я тяжко вздохнула.

– И попробуем! – Секретарша рвалась в бой. – А чего мы не сможем, господа из «Промстройсервиса» объяснят. Они тут с утра... – Верочка замолчала, не находя подходящих слов.

– Недовольны?

– Не говорите, Людмила Александровна! Тут просто пожар с наводнением.

– Мужайся, дорогая.

– Да ладно, чего уж там!.. Вы в противоаллергическом лежите? На Малой Нефтяной?..

– А ты откуда знаешь?

– По справочнику посмотрела! Мы будем где-то минут через сорок. Так вам чего-нибудь привезти?

– Стоп, Вера! Ни в коем случае вы никуда не едете. Я приеду к вам сама.

– Да как же?.. Вы?!

– Сбегу из-под капельницы!

– Людмила Александровна, вы просто герой!

– Естественно, это будет дольше. Не сорок минут. Часа два-три... Смотри, чтоб наши партнеры не заскучали.

– Постараюсь.

– Пригласите их в ресторан. Компания заплатит.

– С этим нет проблем! Но как вы до офиса доберетесь, Людмила Александровна?

– Мне все еще трудно дышать, но я постараюсь...

– А мы прихватим с собой кислородную подушку, – доверительно сообщил в трубку Соломатников.

Верочка радостно расхохоталась.

– Людмила Александровна, это ваш супруг? Здорово как! Есть на кого опереться в трудную минуту! У меня просто камень с души свалился. Так вы приедете с ним? Не одна?! Слава богу!

– Ну что? Планы меняются? Едем к тебе на работу? – Чувствовалось, что Соломатников пребывает в самом веселом расположении духа. – Кстати, чего ты ей плела про какую-то капельницу, про удушье?

– Не забудь сообщить Стасе, что моя машина нашлась, – сурово сказала я, делая вид, что не замечаю его непринужденного тона. – Ну чего мы стоим? Тратим драгоценное время! Мне надо на работу. И скорее! Как можно скорее!

– Так в чем проблема? Поехали. Я тебя отвезу.

– Отдай ключи от машины.

– Я сказал: я тебя отвезу.

– Ну что ты издеваешься надо мной? – тихо спросила я, чувствуя, что приближаюсь к отчаянию. – У меня и без того неприятности. Сделка срывается. Пусти.

– Если кто издевается, так это ты! Я, можно сказать, всю жизнь мечтал прокатить тебя на машине. И ты не хочешь доставить мне это маленькое удовольствие?!

– Не хочу.

– Тогда я сам себе его доставлю.

– Поехали! Так и быть, – ответила я в сердцах, понимая, что мне не переспорить Соломатникова.

Ну и черт с ним! Придется наврать коллегам, что за рулем машины сидит мой муж. Благо никто из них в глаза не видел Вадима.

На черное кожаное сиденье BMW я опустилась с видом оскорбленного достоинства.

– Как я понял, мы должны заехать за кислородной подушкой? – обрадованно спросил Соломатников.

– Да. То есть не за подушкой...

– Ну говори, Мила, не стесняйся. Здесь все свои.

– В общем... мне нужно в косметический салон.

– О, прекрасно понимаю! Госпожа директриса не хочет ударить в грязь лицом перед подчиненными... Заедем в «Мегу».

В «Меге» я сразу направилась в салон, а Соломатников, придав лицу таинственное выражение, сказал, что собирается побродить по магазину. Я ничего не имела против.