Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не в этот раз.
* * *
На столе ожил мобильный, я посмотрела на дисплей и увидела имя из четырёх букв.
Ровно минуту я смотрела на то, как дисплей мигает и вибрирует как рассерженное насекомое.
Один, два, три, четыре гудка, похоже, что парень не собирается сдаваться и будет набирать до тех пор, пока я не возьму трубку. Что ж, придётся взять и послушать то, о чем он хочет мне сообщить. По крайней мере, если мне разговор не понравится, я всегда могу на полуслове сослаться на сильную занятость и просто повесить трубку, конечно, это не вежливо и даже малодушно, но…
Ладно, я взяла телефон в руки и, проведя по экрану пальцем, приняла вызов.
— Алло.
— Привет, это Дадо.
— Да, я узнала. Чего ты хочешь?
— Хочу понять, что происходит.
— А что происходит? — переспросила я и замолчала, выдерживая паузу.
— Нам надо встретиться и поговорить.
— Думаешь, надо?
— Думаю, да.
— Ты не берёшь трубку, а если берёшь, то сбрасываешь или не даёшь мне и слова сказать. На работе тебя теперь просто невозможно застать, если раньше ты не вылезала из офиса, то теперь ты там появляешься только по большим праздниками. Когда я прихожу, учишь врать свой персонал о том, что тебя нет, а сама отсиживаешься в кабинете. Может все-таки наберёшься смелости и расскажешь, что с тобой такое твориться?
— Ничего не твориться, я такая же, как и всегда.
— Уверена? А мне кажется, что нет. Раньше мы чуть ли не каждый месяц, а то и несколько раз подряд ездили на выставки и презентации всевозможных фирм. А теперь уже прошло два месяца, а ты ни разу не позвонила мне с просьбой, чтобы я забронировал вылет. Хочешь сказать, что нет ничего интересного и стоящего, на что ты хотела бы посмотреть? Или вдруг внезапно исчезли те, кто может заинтересовать тебя в качестве партнёров?
— Нет, просто в каждом бизнесе бывают штили и мёртвые сезоны, — ответила я.
— Хм, что-то за те годы, что я у тебя, вернее, на тебя работаю, я такого ни разу не замечал. И самое странное то, что это случилось именно после того, как мы вернулись из Испании. Я вполне склонен связать это с тем, что мы с тобой переспали в квартире твоей подруги.
— Не думаю, что это стоит обсуждать по телефону, зашипела я в трубку.
— Да? А когда стоит, по-твоему, на это обсуждать? — жёстко чеканя каждое слово, спросил Дадо.
— Ты не хочешь встречаться, поэтому я вынужден говорить об этом именно по телефону.
— Ладно, хорошо, уговорил, давай встретимся и все обсудим, — сдалась я.
— Когда и где? — тут же уцепился за эту идею Дадо.
— Приезжай в офис к закрытию, там и поговорим, думаю, что смогу уделить тебе пару минут.
Не дожидаясь ответа или возражения с его стороны, я нажала отбой.
* * *
В дверь раздался стук, а потом она несильно приоткрылась, и в кабинет просунулась голова Дадо. Со странным выражением на лице он осмотрел кабинет и только тогда, когда убедился в том, что, кроме меня, тут никого нет, широко открыл дверь и вошёл, и только потом уже спросил:
— Можно?
— Зачем спрашивать, если ты уже вошёл, — откликнулась я, вставая с кресла.
— Ну да, — смутился он, подходя к столу и, опуская ладони, уперся в поверхность.
Странное и не свойственное ему поведение. За столько лет я привыкла видеть его как уверенного в себе, знающего себе цену и где-то даже дерзкого человека, а сейчас он смущался как школьник и подыскивал слова.
— Чего ты хочешь? — с места в карьер спросила я, чтобы как можно быстрее закончить этот ненужный никому разговор. После того как я повесила трубку, то ни о чем больше и думать не могла как об этой предстоящей встрече. Дадо был прав. Все это время я избегала его и старалась свести к минимуму все наши встречи, и началось это, конечно же, не вчера, а именно с того момента, как мы переспали в Испании, а потом вернулись домой.
— Вопрос не в том, чего хочу я, а в том, что нужно тебе. Дадо смотрел на меня прямо, не отрывая взгляда от моих глаз.
— Ты ведёшь себя не как взрослый человек. Что это за игры? Если ты не можешь или не хочешь мне ничего объяснять, то покончи с этим раз и навсегда. Раз уж тебе так невыносимо меня видеть, то найди в себе смелость и уволь. Что может быть проще?
— Мне не за что тебя увольнять. Ты хорошо исполняешь свою работу.
— Тогда перестань избегать меня и платить деньги за то, чего я не делаю. Я получаю ежемесячно приличную сумму, но за это время и палец о палец не ударил, чувствую себя альфонсом или хуже того, шантажистом. Получается, что ты мне платишь за то, чтобы я молчал и не выдал ненароком то, что произошло.
— Ты долго будешь тыкать меня в это носом? Такое ощущение, что ты пытаешься вызвать у меня чувство вины за то, что случилось, — упрекнула я.
— Абсолютно нет. Ты сама себе внушила, что должна почему-то испытывать вину, но в том, что случилось, никто не виноват. Мы взрослые люди и вполне можем справиться с проблемой, если поговорим и все выясним.
— А что тут выяснять?
— Ну, хотя бы то, как нам жить дальше, — выдохнул Дадо.
— Такое ощущение, что видеть меня для тебя невыносимо, но при этом уволить меня ты чему-то не хочешь. Держишь меня как собаку на коротком поводке и шага от себя не даёшь сделать, но при этом твердишь: уходи, кто тебя держит. Тебе не кажется, что это не совсем логично? Странное поведение не находишь?
— Возможно, ты прав. Я обняла себя за локти, будто замёрзла. Ты просто не понимаешь, как мне трудно. Мне нужно разобраться.
— А ты думаешь трудно только одной тебе? — Дадо предпринял попытку обойти стол, чтобы подойти ко мне, и я тут же инстинктивно дёрнулась, отступая на пару шагов назад, что, естественно, не осталось для него незамеченным.
— Сама смотри, ты ведёшь себя неразумно. Как школьница.
— Возможно, ты прав.
Я опустила голову и задумалась. Дадо тем временем с кошачьей грацией приблизился и обнял меня, разворачивая, и я не успела опомниться, как оказалась в его объятиях, прижатая спиной к его груди, а он, склонившись, задышал мне в шею.
— Ты сама все усложняешь.
Эти слова как молния
