Едва не сбили кого-то с ног. Звон посуды, белоснежная рубашка, фартук.

‒ Служебный выход где?

‒ Там, ‒ изумлённое, сопровождаемое указующим жестом.

Другой ошарашенный взгляд, сильный запах жареного мяса и ещё чего-то, особой вонючести.

‒ Открыто?

‒ Да. Всегда, во время работы.

И новые запахи, и пар, и крики в спину, уже менее приветливые, но более экспрессивные, с пожеланиями доброго пути.

Короткий коридорчик, несколько дверей, и маленькая светящаяся вывеска над одной ‒ «Выход». Согласно правилам пожарной безопасности.

Выскочили на улицу. Задний дворик, дом углом, сбоку ещё один дом. И впереди. Узкая тропинка через узкий же газон.

Вряд ли они смогли серьёзно оторваться. И всё-таки в ходу вариант номер один: «Долго бегать». Только вот получится ли «долго»?

Толпа на улицах заметно поредела, кое-где на дверях магазинов появились вывески «закрыто». Бегущие Кира с Витом, наверное, подозрительно смотрелись, сразу обращали на себя внимания. Кира попыталась оглянуться на ходу, проверить, гонится ли за ними кто-нибудь. Но ничего разглядеть не успела, зато едва не запнулась и не полетела носом.

Свернули в узкий проход между домами, промчались по дворам, забились в укромный уголок. Вит каким-то чудом разглядел его за кустами ‒ несколько облезлых сарайчиков, тесно прижимающихся друг к другу, а вокруг них куча крупногабаритного мусора. Короче, свалка.

Вит привалился к шаткой дощатой стене, согнулся, упёрся ладонями в колени. Тяжело дышал. А Кира едва держалась, чтобы не упасть на землю. Последние минуты она бежала лишь потому, что Вит упрямо тянул её за собой. Иначе бы давно лежала где-нибудь.

В горле настолько сухо, что даже вдыхаемый и выдыхаемый воздух царапает его. Лёгкие пылают огнём, сердце не просто бьётся, скачет. Низ живота тянет. Давно ли она в обморок падала. А тут ‒ такие пробежки. И, главное, не знаешь, даже приблизительно, сколько ещё придётся бегать. И Вит со своим жизнеутверждающим:

‒ Ну что? Рванули дальше? ‒ задохнулся, прокашлялся, прикрываясь рукой. Чтобы не слишком громко.

‒ Ви-ит, ‒ получилось как стон. ‒ Я не…

‒ Лучше не говори! Я понимаю. Я тоже не могу. ‒ А сам-то сказал. ‒ Но останавливаться нельзя. Они, наверняка, близко. Их достаточно. Всё прочешут и найдут. Терпи.

‒ Я не…

‒ Я тоже.

Не стал дожидаться, что там Кира ещё из себя выдавит, ухватил за руку, потянул за собой. Правда, уже не бегом, пока ещё медленно и осторожно.

Выглянули из-за сараев, обогнули груду пластиковых ящиков, выбрались из кустов, прошмыгнули через двор и детскую площадку.

Лицо у Вита озабоченное. У него опять есть какое-то местечко на примете, но мало в него попасть. Нужно так, чтобы не привести за собой посторонних, а иначе единственной целью станет ‒ просто бежать. Не куда-то, а только от кого-то, с бесконечностью впереди.

Направились в одну сторону, а потом Вит резко повернул. И до Киры сразу дошло.

‒ Они где-то рядом, да?

‒ Или они, или кто-то ещё, ‒ Вит опять не стал скрывать и обманывать.

Прошли мимо одного здания, обогнули другое и упёрлись в высокий забор из сетки-рабицы, в обе стороны уходящий далеко в перспективу. Вит тихонько выругался под нос, и пришлось опять разворачиваться.

‒ Давай чуть быстрее.

Очередной проход между домами. И тут ‒ затрещало, дохнуло жаром, почти обожгло щёку и ослепило ярким светом.

Чиркнуло по стене, зашипело, рассыпалось искрами, оставив чёрный след копоти.

Опять огонь! Только уже настоящий, горячий. Потому и аура оранжевая. Пламенная.

‒ Чтоб тебя!

Про «быстрей» Вит добавлять уже не стал. Кира и сама поняла, прибавила. Откуда только силы взялись?

Только зря.

Метров десять оставалось до конца узкого прохода. Всего. Но тут из-за угла вырисовался тот самый колдун, из кафе, перегородил дорогу. Перебросил из ладони в ладонь трескучий огненный мячик и улыбнулся мстительно и злорадно, прямо Кире в глаза.

Она не успела толком ни затормозить, ни извернуться, зато успела заметить, как пошла на замах рука, как оранжевый шарик мгновенно подрос и запылал ещё ярче. А потом устремился ей навстречу.

Огненный ветер в лицо, нестерпимый жар в грудь. Прожгло на вдохе. Мгновенно, насквозь. Обратило в чадящие угли.

Выгорела изнутри. Полностью. Лёгкие, сердце…

Сердце. Толчок. Выдох. И новый вдох.

Она жива? Она…

Даже ни капли не больно. Просто горячо. Жар растекается по телу. Сильный, но вполне терпимый. Даже приятный. Огонь бушует в груди, но не сжигает. Живёт. С Кирой. В Кире.

Она цела. Совершенно цела. Она просто впитала в себя огонь. Как это?

‒ Как это? ‒ получилось вслух.

Огляделась по сторонам, в поисках ответа.

Все неподвижны. Застыли на месте, словно время остановилось.

Нет. Это от изумления. Пялятся на неё. И Вит, и преследователи. Тоже ждут ответа.

Посмотрела на свои руки, выставленные вперёд. Хотела закрыться ими от колдовской атаки, но тоже не успела. Только чуть приподнять. Повернула ладонями вверх и почему-то подумала, вот бы и ей, так же, создать огненный шар. Пламени же внутри много.

И получилось. Правда, получилось.

Круглый оранжевый сгусток огня затрепетал над ладонью.

‒ Швыряй! ‒ заорал Вит.

Он всех быстрее сообразил. Опыт.

И Кира послушалась, швырнула в колдуна.

Примите назад. Это ваше. А нам ‒ без надобности.

Хотя он, наверное, не слишком чувствителен к огню, но тут ему засветило прямиком в глаз.

Колдун тоже зашипел, сквозь стиснутые зубы, схватился за лицо. А Вит, не теряя времени, подскочил к нему, добавил, под дых, и увесистый пинок напоследок. Расчистил дорогу.

Опять ‒ бегом. Через усталость, через «не могу больше». И дружный топот за спиной. Не отстающий дружный топот.

‒ Давай ещё шар.

‒ Нет. Больше не получается.

‒ Жаль.

Догонят. Бегать вечно никто не сможет. И, скорее всего, первой сдастся Кира.

Вот бы попалось что-нибудь такое, спрятавшее их от глаз преследователей. Хоть на недолго. Чтобы успеть укрыться, затеряться, чтобы те не понимали, куда дальше. А ничего подходящего. Лишь деревья, ровные стены, закрытые двери и открытые пространства.