– Даже если так, хочешь обратно к отцу? – Форсворд скрестил руки на груди.

Девушка отрицательно замотала головой и натянула подобие улыбки.

– У инженеров отдельное крыло и пристройки, ты не будешь попадаться на глаза основному преподавательскому составу.

– А общежитие? У меня же появится сосед по комнате, парень!

Синд нахмурился. Он так и не понял, говорит сестра об этом с ужасом или надеждой.

– Оплачу тебе отдельные апартаменты с ванной и туалетом.

– Очень странная опека со стороны инквизитора. Почему ты вдруг помогаешь какому-то мальчишке и оплачиваешь ему учебу и проживание?

– Энглер, семья не станет тебя искать, мы просто перестраховались с этим маскарадом, – заверил брат и похлопал девушку по плечу. – Дела инквизиторов их не касаются. Может, ты мое поверенное лицо в Тэнгляйхе.

– А курс? Я буду глупо выглядеть среди первокурсников. – Она вновь вцепилась в короткие волосы и нервно зашагала по комнате, которую они сняли в крупном городе на границе с нейтральными землями.

– По легенде, ты обучалась в маленькой частной академии в Остхайме. Поступишь сразу на второй год. Нагонишь, справишься, – добавил инквизитор. – Завтра утром куплю тебе все необходимое для учебы, пока ждешь меня здесь. Тихо-тихо, какая маленькая мертвая баллтрэ.

– Нет уж! Я тоже хочу сходить по магазинам. Синд, пожалуйста! Меня из поместья выпускали лишь по большим праздникам. А сейчас как раз зимний фестиваль! Хочу поесть яблоки в карамели и копченого угря!

– У тебя дома был личный повар, Энглер!

– Это не то! Он готовил без души. Синд, умоляю, я жила словно в клетке!

– Почему же словно? Хорошо. Но! От меня не отходишь ни на шаг! Ослушаешься и вместо Тэнгляйха на самом деле поедешь в Скьерзилден. Я не шучу! И еще. – Мужчина слегка смутился. – Наш план затрещит по швам, если ты не начнешь надевать бандаж, Лер. У парней нет груди.

На следующее утро Синд обнаружил, что сестра уже не спит и сидит перед ним на стуле, сложив руки на коленях. От ее сверлящего нетерпеливого взгляда стало не по себе и заснуть больше не получилось.

– Ты чего так рано? – недовольно спросил он, натягивая одеяло на лицо.

– Разве в академии инквизиторов тебя не приучили подниматься до рассвета?

– Я сейчас в академии инквизиторов? Боги, Энглер, я почти двенадцать часов вел фургон с твоими пожитками, имей совесть! – простонал Форсворд и перевернулся на другой бок, но спину все равно прожигали насквозь два серых глаза.

– Нам под дверь сунули программку на этот день. Сегодняшняя тема – восточные земли. На завтрак блинчики с кленовым сиропом, а потом костюмированный парад в девять часов утра и подношение речному духу: купание голых девственниц в проруби. Прикинь? – Лер присвистнула и поиграла бровями, пытаясь завлечь брата анонсом необычного действа.

– Ничего интересного, поверь. Девственницы разные бывают. Это тебе не конкурс красоты. Да и что привлекательного в трясущихся от холода девицах разных возрастов? Чаще всего бедному речному демону достаются чистые душой и телом старушки. – Синд заржал в подушку, а Лер поморщилась и брезгливо, одним пальчиком отодвинула программку.

– Все равно хочу блинчики! Ты когда-нибудь пробовал кленовый сироп?

* * *

Энглер таскала брата по городу с утра до вечера, не переставая удивляться всему, что видит: от запеченных на огне морских гадов до уличных музыкантов. И это при том, что отец регулярно нанимал артистов, которые давали представления прямо в поместье, а лучшие повара западных земель ежеминутно были готовы выполнить любую прихоть аристократов.

Синда больше волновало, как девчонка умудрилась впихнуть в себя такое количество еды и не заработать расстройство желудка. К концу дня он уже перестал считать съеденные сестрой блюда, лишь устало плелся за ней следом и тащил сувениры, выигранные в конкурсах, за участие в которых они заплатили дороже, чем стоили сами призы.

Вещи, купленные в Тэнгляйх, еще утром были сложены в комнате и терпеливо ожидали, когда юная магесса возьмет их в руки. Альбомы для черчения и рисования. Разнообразные наборы красок и кистей, крохотные отвертки для тонкой работы, паяльник, пустые накопили энергии, учебники, тетради.

Лер долго принюхивалась ко всему новому и, казалось, была готова обниматься со своими покупками. Только на мешок с мужской одеждой смотрела хладнокровно.

– Спасибо, Синд. Я правда счастлива.

– А ревешь-то чего? – спросил мужчина.

– Не хочу показаться неблагодарной, но и скрывать не буду. Я мечтала об учебе, друзьях, первой любви, но теперь мне придется начинать обучение со лжи. Простят ли меня новые знакомые?

Инквизитор сел рядом и потрепал сестру по коротким волосам.

– Настоящие друзья всегда простят, Лер. А настоящая любовь живет годами. Давай я тебе расскажу про одну некромантку, которая всех обманула, прикинувшись стихийницей в день приезда в академию. А еще про двух глупых парней, которые были отчаянно в нее влюблены и, конечно, простили все.

– Та самая Натт Мёрке, из-за которой ты угодил в Скьерзилден?

– Нет. В чистилище я попал по собственной вине, Натт тут ни при чем. Я не справился со своей тьмой. – Мужчина погладил борозды шрама, оставшегося от метки некроманта-отступника.

Его правый глаз, пугающе бесцветный, внезапно обрел силу видеть больше, чем обычные люди. Синд ненавидел эту способность. Даже беглый взгляд на подругу после многих лет разлуки позволил понять: девушка любит другого и шансов начать все сначала нет.

– А сейчас что стало с твоей тьмой?

Инквизитор опомнился и внимательно посмотрел на Лер.

– Ушла. Полностью. Теперь я тоже свободен, как и ты.

* * *

Глядя на дома снаружи, Натт ожидала, что внутри будет темно. Однако это оказалось ошибочным ощущением. Между камнями при строительстве закладывали куски стекла, сквозь которые проникало яркое южное солнце. Девушка засмотрелась на игру света и поводила ладонью у одного из стекол.

– Красиво.

– Спасибо. Помогает экономить на сферах. Дни у нас длинные, можно обходиться без ламп. – Рамид поманил гостью в комнату, отгороженную занавеской из бус. Яркие камешки мелодично перестукивались, пока двое молодых людей входили в покои. – Это мой брат Аяр. Ему должно было исполниться восемь, – сдавленно добавил парень.

– Должно было?

Ребенок выглядел совершенно здоровым, просто спал. Светлые волосы растрепались по подушке, а сложенные вместе ладошки лежали под смуглой щекой.

– Они не просыпаются. Это вечный сон. Ты сталкивалась с чем-то подобным?

– И да, и нет. – Заклинательница коснулась теплого лба. – Я видела жертв этерна сомниа, но уснувшие тела нуждались в уходе. И было необходимо питание и не только. Когда уснул Аяр?