— Сложно все, Тин, — ответила наконец Натка. — Одно могу сказать: без моей помощи Лерке совсем было бы худо. А я сейчас могу ей помочь только посредством встреч с аспирантом.

— А тебе не кажется, что ты продаешь себя? Пусть даже из благородных побуждений. Только не обижайся! — Тина взяла ее за руку.

— А чего уж тут обижаться, когда факт налицо, — горько усмехнулась Натка. — Одно могу сказать, что с несимпатичным мне человеком я не легла бы в койку даже если бы Лерка подыхала с голоду. Скорее я бы бросила институт и пошла бы работать медсестрой. А так все сошлось. Как говорится, приятное с полезным. Хотя вариант с работой не за горами.

— Это почему?

— Потому что еще год, максимум полтора — и мой аспирант уплывет из моей жизни, будто его и не было, — туманно объяснила Натка, открывая дверцу машины.

— Уедет за границу кромсать западные животы? — предположил Петька, который слышал весь разговор.

— Да нет, Петро. Просто жениться. — Натка отбросила окурок и крикнула; Шурику: — Ну что, все упаковали? Поехали! — и села в машину.

Тина порывисто вздохнула, а Петька печально развел руками. Они сели на заднее сиденье, и машина тронулась. Натка отвернулась, чтобы никто не видел, как она украдкой смахивает слезы с длинных ресниц.

Лерка осторожно взяла на руки теплый кулечек. Из пеленок на нее смотрело маленькое личико. Толстенькие щечки, крохотный ротик и неожиданно большие, широко распахнутые ярко-синие глаза, которые удивленно уставились на Лерку, словно говоря: «Ну, надо же, какая ты, мама. Девять месяцев тебя слушала, а вот видеть не приходилось».

— Ну, здравствуй, малышка, — прошептала Лерка, захватывая губами мягкие пальчики. — Добро пожаловать в этот мир.

— Мамаша, кормить-то собираешься? — Грубый окрик няньки заставил вздрогнуть. — Орет целыми днями! Голодная вечно. Молока, что ли, нет?

— Мало совсем, — прохрипела Лерка. Сильно болело горло. То ли оттого, что интенсивно дышала при родах, то ли воды холодной глотнула.

— А ну-ка, вынь сиську! — приказала нянька.

Лерка распахнула застиранную больничную рубашку. Нянька тренированным движением захватила левую грудь и больно сжала большими пальцами. Из соска потекла мутная жидкость.

— Э-э-э, деваха, титьки — с арбуз, а молока не будет! Молозиво одно! — покачала головой нянька.

— Почему? — удивилась Лерка.

Бабушка говорила, что у мамы молока было — залейся, да и она отца чуть ли не до трех лет кормила. Грудь у женщин рода Пересветовых всегда была гордостью. И по красоте, и по вскармливанию отпрысков.

— А так, — по-своему объяснила нянька. — Вы, бабы, дуры! Думаешь, раз грудь к полу гнет, значит молока море разливанное. Не-а, не быть тебе кормящею. Поверь опыту!

Лерка расстроилась, так как знала, что этой грубой, здоровенной бабище надо верить. Ибо под напускной грубостью у нее скрывалось огромное доброе сердце. У самой детей трое, да еще троих отказников взяла и до сих пор в роддоме работает, уж сорок лет. Про няньку Грушу ходят по роддому легенды.

— А что же делать? — расстроилась Лерка.

— Молочную мамку найдешь, — отрезала нянька. — Или смеси сейчас разные. Только импорт этот вшивый не бери. От него поршой девка покроется. Когда выписываться будешь, я тебе список накропаю, какой кормежкой можно сейчас деток кормить.

Малышка сморщилась и захныкала. Лера неловко попыталась дать ей грудь.

— Ну, чо ты ей тычешь! — возмутилась нянька. — Вот так надо. — Она ловко вставила сосок в ротик девочке, и та зачмокала. — Хоть и без молока, но к матери привыкнуть должна. Пусть пустышку пососет, а я через минут пять твою деваху к Надьке из десятой палаты приложу. А то я ее доить уже замучилась, — с тем она и ушла.

Худющую Надежду с раздутыми от молока грудями Лерка уже видела. Бедная женщина мучилась каждое кормление, поскольку молока приходило в три раза больше, чем мог съесть ее мальчишка. Поэтому Надька бродила по коридору и просила помочь ей сцедить молоко. У самой аж мозоли на руках уже образовались и грудь вся в синяках. Нянька Груша, когда была свободна, «доила Надьку» до последней капли.

Ровно через пять минут нянька появилась на пороге и выхватила малышку из рук Леры.

— Как девку-то назвала?

— Софьей.

— Ой, имя какое-то еврейское, — хмыкнула нянька. — Ну-да ладно. Почапали, Сонька, жрать, а то мамаша голодом уморит.

У Лерки от обиды навернулись слезы.

— Ладно-то сырость разводить! — прикрикнула нянька. — Через два часа снова принесу, не бойсь! Не ты первая, не ты последняя! Бывает! Ох, ну дуры девки! — Она еще что-то ворчала, но за закрытой дверью уже ничего не было слышно.

Лерка немного успокоилась. В конце концов, она все равно не смогла бы кормить Сонечку, поскольку они с бабушкой договорились, что ровно через неделю Лера выйдет на работу. Так что, может, все и к лучшему. Не надо грудь перетягивать, и мастит Лерке не грозит. Она закрыла глаза.

Милая бабушка! Что бы Лерка без нее делала?! Все девять месяцев беременности Фаина не давала Лере приближаться к плите или ходить по магазинам. А с девочками Лера только выходила гулять да отводила утром в садик. Фаина успевала везде. И в квартире абсолютный порядок, девочки сыты, обстираны. Ни разу бабушка не пожаловалась. Опыт жизни с мужем пригодился Фаине. Она так выстраивала свой день, что не оставалось ни одного несделанного дела.

Конечно, очень помогала Натка. Она купила автоматическую стиральную машину, микроволновую печь и еще всякой разной техники. Лерка пыталась ей всучить хоть какие-то деньги, но Натка состроила такую мину, что у Лерки отпала охота что-то доказывать подруге. Только денег больше не брала. Это было единственное, что отвоевала Лера. В конце концов, она успешно работала в юрфирме, Саввушка, несмотря на ее пикантное положение, давал ей сложные перспективные дела, и собственные деньги водились в карманах Лерки. И она уже не отказывалась от «благодарности» по успешному окончанию дел своих клиентов.

Поэтому Лерка гордо не принимала денег от Натки. Та и не спорила. И Лерка знала, почему. Просто Натка пошла другим путем. Она давала денег Фаине. Хотя и одна и вторая с возмущением опровергали сей факт.

Лерка улыбнулась. Господи, вот послал же Господь подругу! Иногда ей казалось, что у них с Наткой какая-то телепатическая связь. Только Лера подумает о подруге, она ту как тут. Это несмотря на сложную учебу. Натка отличница, любимица всех педагогов. Когда-нибудь, Лерка в этом была абсолютно уверена, Натка откроет свою клинику и будет самым востребованным доктором в стране.

Но в последнее время Лера тревожилась насчет душевного состояния Натки. Вроде веселая, стремительная, а в глазах — вселенская скорбь!

— Натка! — не раз спрашивала Лера. — Что у тебя на личном фронте? Со Святом поругалась?

— С чего ты взяла? — удивлялась подруга. — Скучаю просто, он в Париж укатил, на симпозиум биологов.