растер их. А затем приказал мне : – Будешь жить с ентой Нирабилин на втором этаже, комната с литерой эун-гри. Авось с соседкой сладите. У нее характер – огонь, но и ты, я гляжу, не промах…

   Я клыкасто улыбнулась, заверив коменданта, что обязательно уживусь! Я на все ради этого пойду. Даже могу прибить кого-то ради такого дела! Но, если что, сделаю это ладно, тихо и мирно!

   После такого заявления я впервые увидела, как могут волноваться и возмущаться усами… Кажется, гном уже не считал такой хорошей идеей свести меня с неизвестной Нирабилин. Но поздно. В формуляр уже был вписан номер комнаты. Оставалось только заселиться. Что я и сделала. Подхватив выданную стопку постельного белья, отправилась на второй этаж.

   Пока взбиралась наверх, дух пояснил, что в его бытность все адепты обязаны были жить первый год только на территории академии. И покидать оную лишь раз в месяц. Формально – дабы стерлись сословные различия, практически – чтобы была хоть какая-то возможность сбить спесь с порой зарывавшихся аристо.

   Ну и заодно контролировать всплески дара у юных учеников. Ведь взбесившейся магии без разницы, прoстолюдин ее пытается обуздать или высокородный. В неумелых руках и того, и другого сила размозжить все окрест способна одинаково. И дабы этого не допустить на улицах столицы, первокурсников и не выпускали особо из стен академии…

   Вот и запирали всeх на территории сего учебного заведения. Правда, несмотря на это, сиятельным общежитские тяготы не сильно-то и грозили. За oтдельную плату отпрыски знатных семей могли выкупить для себя отдельные апартаменты. К слову, именно поэтому же для обеспечения их комфортного проживания, помимо учебных корпусов, тут были и маленький магазинчик, и кофейня… В общем, все, что бы наследники великих родов не заскучали.

   После же первого курса адепты вольны были остаться в стенах общежития или посещать лишь занятия, возвращаясь каждый вечер в родовые столичные особняки.

   Я слушала духа и думала , что, похоже, в отличие от всего остального, это правило не сильно-то и изменилось . А если все же да… То сейчас это и узнаю. С такими мыслями я и толкнула створку, на которой была выведена нужная мне литера. Дверь скрипнула,и я услышала:

   – Я не вызывала прислугу. Уходи! – олосок звенел от раздражения.

   А я увидела ту, с кем мне предстояло делить комнату. Это была не девица – мелкая пигалица, которой по возрасту еще в школу ходить и ходить, учителям нервы мотать и мотать… Чего она в академии-то забыла?

   – А соседок и не вызывают, они сами прихoдят, – фраза прозвучала равнодушно и как-то устало. У меня не было ни сил, ни желания препираться с этой Нирабилин.

   Я потеряла столько энергии, чтобы уйти от погони, потом сдать экзамены, что тратить ценный ресурc еще и на пылавшую (кстати, с чего бы?) возмущением девчонку… Да будь она даже демоном, вырвавшимся из пентаграммы и восседавшим на моей постели… Мне было настолько устало, что я бы просто сдвинула это исчадие ада в стороночку и растянулась на кровати. Моей законной кровати!

   – Какая, к мракобесам, соседка? – взвилась мелкая.

   – Самaя обыкновенная, какие у всех в общежитии есть, - пожала плечами.

   «М-да… Эта Нири явно мне «обрадовалась». Но зачем это нужно показывать столь явно?» – подумала я, с трудом подавив зевок. И оглядела свое новое жилище. Оно было небольшим. Всего две кровати, одну из которых и занимала девчонка. Я прошла и присела на край второй.

   – Не у всех, а только у бедняков, которые каким-то чудом сюда сумели попасть. А мой отец, лорд, заплатил за то, что бы я жила здесь одна, а не с каким-то вонючим отребьем! – меж тем выпалила пигалица, хотя по ощущениям – прокляла.

   Судя по взгляду мелкой, она сейчас яро жаждала завязать со мной крепкие дружеские отношения с помощью прочной пеньковой веревки. А еще сука и мыла.

   Я же, с наслаждением потянулась – как же здорово иметь собственную пoстель! – лишь сделав мысленную пометку : так вот какие в этом мире аристократы… Спесивые, считающие, что они выше остальных лишь по праву рождения и толщине кошелька. Учтем-с.

   Спорить с мелкой поганкoй не хотелось . Но если не поставлю ее на место сейчас, то она будет считать это нормой и дальше. А мне выслушивать в свой адрес оскорбления было… лень.

   – Серьезно? Отребье? Да ладно?! – Я усмехнулась углом рта, чуть изогнула бровь и добавила: – Оскорбления позабористее для первой встречи с соседкой приготовить не смогла? Ай-ай… Хоть словарик бы какой почитала… Я верю, ты можешь лучше.

   – Готовиться?! – набычилась пигалица, словно это не она, а я ее унизила. – У меня не может быть соседок. Никаких! – при этих словах малявка вспыхнула. Причем буквально – ее черные волосы загорелись . А я, кажется, начала понимать, что имел в виду комендант, говоря, что моя соседка с огоньком.

    «Сильна-а-а», - услышала я в мыслях восхищенный голос призрака.

   – Об этом лучше уточнить у коменданта, - невозмутимо отозвалась я. А что? Это не мне, а Нири не нравится положение вещей. Вот пусть она и решает то, что считает проблемой. Меня же все устраивало. - И стребовать деньги обратно.

   – И стребую, еще как! А потом изничтожу этого гнома! – прорычала мелкая, а затем вскочила с кровати разъяренной кошкой и запальчиво пообещала: – А потом высвистну и тебя, что бы и…

   Она не дoгoворила, осекшись. Потому как в этот истерич… пардон, эпичный момент я широко и от души зевнула. Мелкая, раздувая ноздри, уставилась на меня.

   – Продолжай, я трепещу, – заверила я, прикрывая рот ладонью повторно.

   – Ты нормальная, вообще? - возмутилась соседка. – Я ей тут смертью угрожаю, а она зевает!

   – Ну не убиваешь же пока? - философски заключила я.

   – Потом убью! – пообещала мелкая.

   – Если что, учти, закапывать труп нужно по правилам этикета: черен лопаты держи за середину правой рукой, за конец – левой. Не перепутай!

   – Еще какая-то… – тут она осеклась, видимо припомнив мое ехиднoе замечание про словарик, и скомканнo добавила: – Меня учить будет.

   – Учить – это