сбоку и тут же передумала реветь. Слезы отменяются на неопределенное время. Повернула голову и мрачно посмотрела на Кравцова, который с уверенным видом жался к барной стойке, поглядывая на меня странным взглядом.

– Какого хрена? – помолчав, но, так и не дождавшись пояснений, решила я коротко уточнить, что он все еще делает в моей квартире.

– Я… наверное, должен извиниться, – почесал он затылок, но вышло скорее вопросительно, потому я перевела дух: снег на голову падать не собирается, а Кравцов в своем репертуаре.

– Думаешь? – не скрывая иронии, подняла я брови, чем, кажется, смутила мужика, потому что он с досадой поморщился. Ага, так и думала, что извинения откладываются, как и мои слезы. А то уж было испугалась, что Игоря кто-то подменил, или двинул по дурной, красиво уложенной башке. Горечь моя относилась к тому, что я при этой экзекуции не присутствовала и лично участия не принимала. А тяга к членовредительству, между прочим, у меня только растет с каждой минутой!

– Давай поговорим спокойно, хорошо? – предложил мужчина. – Помнится, прежде тебе это удавалось. Надеюсь, твои гормоны и сейчас позволят.

– Прежде давалось. Теперь многое поменялось, – кисло усмехнулась я, но помня, что от бывшего просто так не отделаться, нехотя кивнула и поджала под себя ноги: – Чего тебе?

– Я хочу понять.

– Понять что? – закатила я глаза. – Давай конкретнее, я не в настроении играть с тобой в пятнашки до утра.

– Почему ты решила расстаться? Что я делал не так? – вопросительно развел он руками и пристально всмотрелся в мое лицо. – Я из кожи вон лез, чтобы вымолить у тебя прощения: с друзьями толком не встречаюсь, на работу хожу практически ежедневно! Когда такое было?! Ко всему прочему, поддерживал тебя на каждом собрании! Все, как мы и договаривались! Да я так не старался, даже когда мы были действительно обручены! Я к тебе и пальцем не прикоснулся, даже когда ты была… без живота, – с легким пренебрежением подметил он, жестом указав на мои новые изменения. – Но несмотря на это, я что тогда, что сейчас женщин десятой дорогой обхожу, лишь бы не обидеть и не вызвать ревности! Я четыре месяца без секса, Лана! – раздраженно поправил он волосы, и злость, почему-то, меня отпустила. Даже слегка совестно стало от понимания, что Игорь, в его понимании, и правда был идеальным эти неполные четыре месяца. Своеобразно, конечно, но тут уж от человека зависит. И Игорь действительно старался.

Потому, набрав в грудь больше воздуха, я произнесла:

– Прости.

Видимо мужчина такого поворота событий не ожидал, потому что замер в растерянности, даже не моргая.

– Я понимаю, что для тебя мое решение не кажется честным, но… Все изменилось, Игорь. Мне этого недостаточно.

– Чего именно? – не понял бывший.

– Мне не достаточно рядом с собой видеть только потенциального мужа, – выдохнула я искренне. – Мне нужно больше. Мне нужен будущий отец моего ребенка, – посмотрела я на Игоря, который, кажется, совершенно не понял разницы. – Игорь, мне нужен тот, кто будет готов к моим перепадам настроения, кто не будет кривиться от того, что мой живот растет, и я выгляжу… иначе. Мне нужен тот, кто будет держать мне волосы, когда меня тошнит, а не просить прикрыть дверь в ванную, чтобы не смущать его, – напряженно напомнила я, отчего мужчина поджал губы и отвел взгляд, давая понять, что намек понят. – Тот, кто будет готов бросить дела или друзей, просто потому что мне стало нехорошо. Мне нужен тот, кто будет готов помочь мне, после того, как появится ребенок: сменить подгузники, укачать, покормить, покупать и вставать по ночам, когда малыша будут мучить зубки, – перечисляла я, заметив, как бывший передернул плечами уже после упоминания подгузников. – Но самое главное – этот мужчина должен быть малышу любящим отцом несмотря на то, что он – неродной, – негромко добавила я, грустно улыбнувшись на понимающий и смиренный взгляд бывшего. – Дело не в том, что ты – мне не нравишься. Просто ты – не готов к отцовству. В этом – главная причина.

– Думаешь, если не я, то ты найдешь себе идеального папашку, который будет соответствовать всем твоим требованиям? – мрачно уточнил Игорь.

– Я так не думаю и почти не надеюсь, – покачала головой, играя пальцами на ладонях, чтобы немного отвлечься. – Но соглашаться на меньшее – не хочу, – нашла я в себе силы посмотреть бывшему прямо в лицо. – Уж лучше совсем без отца, чем с подобием на оного, – невесело усмехнулась я, отведя взгляд и вновь окунаясь в нерадостное воспоминание из собственного детства.

– Что же… Значит, это все? – холодно заключил Игорь.

– Все, – кивнула я, посмотрев на мужчину, который что-то рассматривал у себя под ногами, словно собирался с мыслями, а после лениво произнес:

– Твое право. Но, раз уж так вышло… я вынужден просить тебя о помощи, – поморщился он и нехотя поднял лицо на меня.

– О чем ты? – не успела я обрадоваться, что, кажется, поставила точку в этих отношениях, как тут же почувствовала подвох.

Блондин помедлил, поджал губы, а после, словно через силы буквально вытолкал свою просьбу:

– Я прошу пока никому не говорить, что ребенок – не мой.

Воцарилась тишина, в которой я растерянно хлопала ресницами, пытаясь определиться, послышалось мне, или нет. На слуховую галлюцинацию было не похоже, потому я все же переспросила:

– Чего?

Было видно, что мужчина чувствует себя не в своей тарелке, и готов был просто развернуться и уйти, но все же, к его чести, не сбежал и пояснил свою просьбу:

– Ты в праве хоть завтра сообщить всем, что мы расстаемся. Судя по всему, тебя уже не шибко волнуют дела фирмы и репутация, что, вообще-то, даже возбуждает, – подметил тот, заставив меня закатить глаза. – Но я прошу пока не говорить, по крайней мере, открыто, что ребенок – не мой. Я хочу, чтобы мой отец думал, будто ты беременна от меня. По поводу Алексея не переживай, я договорюсь с твоим родителем.

– Зачем тебе это? – растерялась я окончательно, совершенно не понимая мотивов.

Мужчина терпеливо вздохнул, отлепился от барной стойки, на которую облокачивался, подошел и сел на диван рядом со мной, сцепив руки в