Третий 20-дневный период, или месяц начинался 14 марта и совпадал с праздником, носившим несколько странное название «Малое просверление» в отличие от «Большого просверления», праздника, отмечавшегося в следующем месяце. Д. Дуран, дающий информацию об этом, сообщал, что сам затрудняется с переводом на испанский этого необычного названия. Он признавался, что понял его таким образом, что под данным именем ацтеки знали созвездие, которое напоминало птицу, пронзенную костью. Примечательно, что и идол, которому поклонялись в этот день, представлял собой красивую птицу, тело которой пронзала кость; именно идол носил такое необычное имя. На момент появления созвездия на небе выпадало начало периода не очень сильных дождей (к концу месяца они усиливаются, именно поэтому следующий месяц получил название «Большое просверление»). От себя добавим, что, очевидно, по представлениям древних ацтеков, имело место «продырявливание» неба, откуда проливался на землю дождь. Это был, таким образом, еще один праздник бога дождя.

В первый день праздника «Малое просверление» собирали первые плоды и особенно цветы, которые затем жертвовали в храмах. До тех пор пока не проходил этот праздник, никто не мог нюхать цветы. Считалось, что цветы привлекают души умерших в облике, в том числе, бабочек, поэтому вдыхание аромата цветов — это вместе с тем что-то вроде ритуала, связывающего живых с предками. Естественно, что такое общение требовало особого порядка и правил. Несмотря на то что праздник сопровождало использование прекрасных цветов, по существу своему он был столь же кровавым, что и предыдущие, да и последующие тоже. Поскольку он был праздником Тлалока, то, как и во втором по счету месяце, жертвовали детей. Он также считался профессиональным праздником тех, кто занимался выращиванием цветов (для ритуальных целей их требовалось много).

Второе значение названия «Малое просверление» (о котором сообщал тот же автор, Д. Дуран) связано со смыслом обряда, тогда же имевшего место. Он проводился на десятом дне месяца, то есть в его середине, и состоял в том, что дети до 12 лет (включая самых маленьких) осуществляли кровопускание (или им помогали его делать). Прокалывание ушей, языка, губ и пр. проходило под контролем старейшин, которые для этого ходили буквально от дома к дому. В случае, если дети выполняли все как положено, старейшины вешали им на шею нить с глиняной бусинкой, змеиной костью или даже небольшой фигуркой. Кстати, именно такие предметы находят археологи во время раскопок по всей Мексике. Обнаруживают их на своих полях и современные крестьяне во время сельскохозяйственных работ. Что касается фигурок, то чаще они изображают божества плодородия, земли, воды.

В этом же месяце завершался отталкивающий обряд предыдущего месяца. Процессия с кожей несчастных жертв проходила по улицам в сторону храма. От нее при этом, как утверждал один из источников, исходил «запах дохлой собаки», поскольку в течение целого месяца (со времени начала ужасного обряда) участники процессии не мылись, соблюдая траурное воздержание по поводу убитых пленников. Кожу всех несчастных собирали и хоронили у основания храмовой пирамиды в специальной могиле. Считалось, что участие в таких процессиях помогало избавиться от болезней.

В первый день четвертого месяца отмечали праздник, называвшийся «Большое просверление», смысл которого частично уже изложен. Он был также праздником очищения для женщин, недавно родивших, и омовения младенцев. Именно в этот день жрецы давали детям имена. Это был праздник в честь кукурузы, поэтому почитали бога маиса Сентеотля. Во время праздника люди приносили в жертву свою кровь, извлекая ее из разных частей тела с помощью уколов. Капавшую кровь они собирали на тростниковые палочки и затем выставляли их, прикрепляя у дверей своих домов. Кроме того, дома и алтари украшали цветами, стеблями молодого маиса, которые они приносили с собой с полей; перед идолами ставили угощения.

Празднества совершались в тот период, когда початки маиса полностью сформировались и метелка (волокно) в верхней части початка указывала на это. Во время танца, который был важнейшей частью праздника, женщины распускали свои длинные волосы, и они развевались на ветру. Как отмечал еще Дж. Фрэзер, делалось это для того, чтобы початки маиса выросли столь же длинными. На это же были направлены и высокие прыжки танцоров.

В это же время девушки, образовав процессию, шли к храму богини Чикомекоатль (важнейшей богини пищи вообще), неся за спиной початки маиса прошлого урожая, что, очевидно, должно было связывать в единое целое прошлый и будущий урожай. Они делали из кукурузного теста изображения богини ив ее храме жертвовали различные овощи и плоды, поскольку верили, что эта богиня была творцом и дарительницей всех их. Традиционно, как и ранее, приносили в жертву детей богу дождя Тлалоку (на холмах, горах, в храмах) и у воды богине воды Чальчиуитликуэ.

Пятый месяц начинался 23 апреля, и открывал его праздник, называвшийся «Засуха». Это очень важный праздник, во время которого совершали обряды, призванные вызвать дождь. В нем наряду с прочим осуществляли жертвоприношение красивого юноши, который олицетворял Тескатлипоку — бога грозного и милостивого, коварного и благожелательного, как и все те божества, которые связаны с аграрным культом. За некоторое время до жертвоприношения этого юношу держали в роскошном (для данного общества конечно) окружении, его обслуживали и выполняли любую прихоть четыре женщины, олицетворявшие именно богинь. Где бы он ни появлялся, его встречали с почтением, ибо он считался имперсонатором Тескатлипоки. С наступлением дня, когда юноша должен быть принесен в жертву, женщины его покидали. После традиционного обряда жертвоприношения с извлечением сердца из груди от мертвого тела отделяли голову и помещали ее на тцомпантли, вертикальную решетку для голов (черепов). Тескатлипока воспринимался как бог-покровитель воинства, поэтому праздник был одновременно и праздником воинов и знати, занимавшей, как правило, наиболее высокие воинские должности и посты.

Хотя, праздник был в честь Тескатлипоки, взывали также к Солнцу, богине Сиуакоатль, богу Уитсилопочтли. В это же время осуществляли жертвоприношения детей богу дождя Тлалока на горе, называвшейся Тлалокан (она находится в районе современного г. Мехико) перед его идолом. А девочку, одетую в голубое (цвет воды), приносили в жертву на озере Тескоко для богини вод Чальчиуитликуэ.

Шестой месяц начинался 13 мая, когда отмечался праздник под названием «День, когда можно есть этцалли». Этцалли — это кушанье из тушеной фасоли. Праздник отмечался тогда, когда были обильные дожди и появлялись первые свежие фрукты. Это был праздник богов воды, дождя и своенравной Чальчиуитликуэ, которая была богиней как воды, так и бурь. Жрецы совершали специальную церемонию, которая включала в себя сбор тростника в священном месте на берегу озера. Они использовали этот тростник, чтобы украсить храм. Во время движения процессии к озеру и ее возвращения в храм никому не позволялось подходить к ней близко. Если кто-нибудь это делал, его грабили жрецы. Как сообщал источник, забирали все, могли оставить даже совершенно голым и жестоко избить в случае сопротивления. Возможно, что такое поведение жрецов было отражением остатков или зачатков тайных мужских союзов: известно, что они создавались у народов мира эпохи родового строя и на религиозной основе (куда входили только избранные; как правило, члены тайного религиозного мужского союза позже стали формировать ближайшее окружение вождя, нередко терроризирующее неугодных членов общества).