Подготовившись к приходу Барта, я уселся в кресло и стал ждать. До его прихода оставался еще час. Было время подумать обо всем, однако я упрямо гнал неслужебные мысли, прокручивая различные варианты развития событий. Ведь Барт был очень опытным противником, пожалуй, опытнее меня. Но на моей стороне была относительная молодость, ведь Барту далеко за пятьдесят. К тому же он уже давно не проходил тренировок по системе коммандос, какие любой спецназовец или палач проходят каждый месяц.

Потом мысли увели меня прочь от моей жертвы, и я так увлекся, анализируя информацию о Светлане Беловой, что едва услышал, как щелкнул дверной замок.

Убийство гнусно по себе, но это

Гнуснее всех и всех бесчеловечней.

Уильям Шекспир. «Гамлет»

В квартире раздались тяжелые шаги. Громко выругавшись неизвестно по какому поводу, Барт разулся и протопал в туалет. Я на кошачьих лапах прокрался следом, подняв разрядник, чтобы уложить Барта, когда он выйдет из туалета.

Я успел окинуть его коротким взглядом сквозь щель между дверью и косяком, пока Барт стоял в прихожей. По службе в спецназе я запомнил его невысоким, сантиметров на шесть-семь пониже меня, широкоплечим длинноруким шатеном с короткой стрижкой, маленькими, глубоко посаженными невыразительными карими глазами и лицом, словно вытесанным из цельного куска гранита, с крупным носом и выдвинутой вперед нижней челюстью. За прошедшие с нашей последней встречи годы он сильно изменился. Мой бывший инструктор по рукопашному бою сильно пополнел, набрав примерно семь, а то и восемь килограммов, его лицо покрылось сетью глубоких морщин, а волосы, по-прежнему коротко постриженные, совсем побелели и сильно поредели надо лбом.

«Да ведь он уже совсем старик! Просто старая развалина. Что ж, тем лучше. Легче будет с ним справиться», – усмехнувшись, подумал я. И просчитался. Не зря сэр Найджел предупреждал меня, что Барт по-прежнему очень опасен. Наверно, я просто слишком давно не видел его в деле и немного расслабился. Для него этого было более чем достаточно.

Отставной полковник вышел из туалета, что-то насвистывая и вытирая руки полотенцем, и вдруг мгновенно из спокойно мурлыкающего кота превратился в прыгающего тигра.

Барт молниеносно метнулся мне в ноги. Я успел отскочить, но он перекатился через плечо и ударом ноги выбил из моих рук разрядник, а затем подсек меня. Мне удалось удержаться на ногах, но для этого пришлось отступить на два шага назад, что дало Барту время вскочить на ноги и встать между мной и отлетевшим далеко в сторону разрядником. Он не мог его поднять, потому что в таком случае я бы тотчас оказался у него на спине, но и для меня теперь разрядник был недостижим.

Пока я обдумывал создавшееся положение, пытаясь найти достойный выход, Барт начал атаку. Кажется, я поторопился с выводами, решив, что он не в лучшей форме. Сериями комбинированных ударов, которые живо напомнили мне тренировки в лагере, полковник в несколько секунд оттеснил меня обратно на кухню. Правда, ему не удалось сбить меня с ног, но я едва сдерживал его напор. Сделав хитрый финт, Барт кинул меня через всю кухню, словно мешок с картошкой.

Теперь речь шла уже не о том, чтобы выполнить задание, а хотя бы о том, чтобы остаться в живых. Однако полковник, поняв, что я пришел по его душу один, без прикрытия, сосредоточил теперь на мне все силы, не опасаясь более нападения с тыла и явно пытаясь отправить меня на тот свет. Я начал острую контратаку, которая закончилась тем, что я врезался в шкаф с такой силой, что из него посыпалась кухонная утварь. Крепко сжав в руке выпавший из шкафа кухонный нож, я атаковал, не вставая на ноги, и едва не получил этим самым ножом промеж собственных лопаток, когда Барт, поймав мою руку в «индийский захват», закрутил мне ее до затылка. Я высвободился с помощью приема типа «пан или пропал» – или ты освободишься, или останешься без руки, – и подсек его. Он уклонился. Схватив упавший нож, я метнул его в Барта и перекатом добрался до двери. Бросив в него две попавшиеся под руку табуретки, я бросился в сторону входной двери. Выбежав в холл, я неожиданно для самого себя метнулся в одну из комнат за секунду до того, как в холле появился Барт с ножом в руке. Он сразу рванулся к входной двери, уверенный в том, что я трусливо бежал с поля брани, спасая свою шкуру, и в этот миг я атаковал его сзади.

Конечно, это был нечестный прием, но иного выхода у меня в тот момент не было. Я хотел остаться в живых.

Я не стал пытаться овладеть ножом, но нанес несколько ударов, целясь в жизненно важные точки человеческого тела. Несмотря на то, что по крайней мере один из этих ударов достиг цели, Барт сумел начать контратаку и едва не пропорол мне живот ножом. Я увернулся и ответил серией ударов руками и ногами. Пропустив удар ребром ладони в солнечное сплетение, а затем правым кулаком в челюсть и ногой в голову, Барт ударился о дверь и съехал по ней на пол. Я замахнулся, чтобы ударить его еще раз, но я рано начал торжествовать победу. Барт подсек меня и «выстрелил» рукой со все еще зажатым в ней ножом, целясь мне в пах. Я перекатился по полу, и, почувствовав под собой что-то твердое, понял, что лежу на разряднике.

Перекатившись через плечо, мой противник нанес мне удар обеими ногами в голову, который отбросил меня к противоположной стене. Сквозь кровавый туман я видел, что Барт встал на ноги и идет в мою сторону с ножом в руке. Из последних сил я инстинктивно сжал кулаки и попытался оттолкнуться ими от пола, чтобы встать, и совершенно случайно нащупал рядом со своим бедром разрядник, отлетевший после удара Барта вместе со мной к стене.

Я вскинул его, когда Барт приготовился к последнему броску. В глазах все плыло, но рука крепко сжимала мой последний шанс дожить до пенсии. Мой противник отпрыгнул вбок, увидев в моих руках оружие, и тут же бросился вперед с яростным воплем, которому позавидовал бы любой неандерталец.

Мой первый выстрел пришелся в «молоко» из-за стремительного прыжка Барта. Второй я мог произвести только через секунду, поскольку моему оружию требовалось время, чтобы накопить новый разряд, и поэтому я резко перекатился через плечо, стараясь убраться подальше от Барта и выиграть время. Увернувшись от брошенного в меня ножа, я вскочил на ноги и вскинул разрядник, но в следующее мгновение Барт был уже рядом. Прежде чем я успел выстрелить, он перехватил мою руку с оружием и без промедления пустил в ход отработанные много лет назад приемы рукопашного боя. Его удар, нацеленный в голову, я отразил, однако пропустил удар правой рукой сначала по ребрам, а потом в солнечное сплетение, устоять на подгибающихся ногах не смог и рухнул на пол, увлекая за собой мертвой хваткой вцепившегося левой рукой в ствол разрядника Барта. Свободной правой рукой полковник начал наносить мощные, но плохо нацеленные из-за крови, заливающей ему глаза, удары. Разрядник медленно, но верно переходил на сторону врага, который теперь сконцентрировал все свои усилия на нем.

Я резко изогнулся, ударил его коленом по ребрам и сбросил Барта с себя, а затем выпустил разрядник. Пока радостный полковник перехватывал его так, чтобы выстрелить в меня, я откатился на метр и схватил за ножку старинную тумбочку, стоявшую у двери. Барт приподнялся на локте, но выстрелить не успел, потому что я со всей силы обрушил тумбочку на его голову. Тумбочка разлетелась фейерверком из обломков и содержимого, а мой противник рухнул как подкошенный. Я тоже, потому что полковник, уже падая после моего удара, все-таки успел нажать на спуск, и моя нога совершенно онемела.