Но внезапно раздался писк Лильки:

– Ой, девочки, я не выдержу!

– Держись!

– Прут вот-вот вырвется!

– Уже совсем чуть-чуть осталось.

– Чувствую, как он в стене шевелится!

Но как раз в этот момент Алене удалось дотянуться до своей добычи. Кончиками пальцев она ухватила тряпочку и выпрямилась. И в этот момент Лилька закричала:

– Прут!

Инга не видела, что там случилось. Но она почувствовала, как натяжение в руке ослабело. И непроизвольно заскользила вниз, словно по горке в далеком детстве. Вот только в детстве это была всего лишь веселая забава, и жизнь от ее исхода не зависела. На горке максимум шлепнешься и поедешь вниз на попе, а здесь если шлепнешься, то все, прощайся со здоровьем, а то и с жизнью.

– А-а-а-а!

Все трое завопили, что было мочи. Железо оказалось очень скользким. Задержаться на спуске не было никакой возможности. Но потом скольжение внезапно замедлилось. И подруги, придя в себя, сумели оценить ситуацию. Все они оказались ниже на добрый метр. Хуже всех пришлось Алене, она соскользнула почти до самого края крыши. И теперь с трудом удерживала равновесие.

Инга боялась пошевелиться. Она даже голову боялась повернуть. Алена оказалась отважней, она крикнула:

– Лилька, что там у тебя случилось?

– Прут вырвался! – подала голос Лилька. – Хорошо хоть, не до конца.

Теперь Инга решила повернуть голову назад. Она увидела, что с прутом на самом деле не все в порядке. Один его конец то ли был плохо закреплен, то ли не был рассчитан на такие нагрузки, но он вырвался и даже согнулся, из-за чего подруги и скользнули вниз. Но дальше прут держался в стене крепко. И был хороший шанс с его помощью выбраться назад.

– План такой: все мы держимся за руки и шаг за шагом поднимаемся наверх. Главное – не поскользнуться. Одна Лилька нас двоих не удержит.

– Не удержу.

И они стали подниматься назад. Дело шло очень медленно, подруги еле передвигали ноги, чтобы быть точно уверенными в опоре. И наконец, все трое вновь достигли стены и буквально прилипли к ней. Инга думала только о том, как хорошо, что утром она надела не каблуки, а белые туфли с устойчивой прорезиненной подошвой. Только благодаря ей они все и остались живы. Резина задержала скольжение по крыше. У Лильки были босоножки на каблучках – вещь на скользкой крыше весьма опасная. А у Алены туфли были хотя и на плоской подошве, но далеко не такие липкие. Инга чувствовала, что подруга за ней то и дело скользит. И если бы не устойчивость самой Инги, плохо бы пришлось им троим.

Когда все трое немного отдышались, Алена передала Лильке свой трофей.

– Ну?

Лилька разглядывала тряпочку недолго.

Потом она взглянула на подруг расширенными глазами и прошептала:

– Это его платок.

– Ты уверена?

– Смотри сама. Вот, в углу.

Инга взглянула и увидела, что в углу и впрямь белыми нитками вышиты какие-то закорючки. Приглядевшись, она поняла, что это вензель из двух переплетенных между собой букв –

«Б и Р».

– Борис Разумахин. Это я ему вышила.

– А почему белым?

– Платок был очень мрачной расцветки, мне хотелось его освежить. Боря ругался, но я спарывать вышивку все равно не стала. Так и носил.

Все три подруги замолчали. Что могло означать присутствие платка Бори на этой крыше? Только то, что Борис здесь был. Но если он здесь был, то с какой целью? И самое главное, побывав на крыше, куда он делся потом?

Некоторое время они просто стояли и молчали.

А потом Лилька произнесла:

– Боря сорвался с крыши и упал! Один платок уцелел. А сам Боря разбился!

– Если бы это случилось, Евгения Петровна была бы в курсе.

– Она вся в своих клиентах! Носа из дома не высовывает. Могла и прошляпить такое событие.

– Хорошо. Эту версию мы проверим, – согласилась с ней Алена. – Когда спустимся вниз, то расспросим соседей. Если неделю назад человек свалился с крыши, то без «Скорой» не обошлось. Так что соседи должны помнить это событие, ведь прошло даже меньше недели. Но сейчас нам надо дойти до конца крыши.

– Зачем? Не лучше ли вернуться назад?

– Если Боря был на этой крыше, совсем не обязательно, что он с нее свалился.

– А что еще?

– Он мог дойти по ней до конца.

И Алена показала рукой вперед, куда вдоль стены тянулся прут. Дальше подруги шли с величайшими предосторожностями, но больше ничего плохого с ними не случилось. С той стороны дома оказалась пожарная лестница, по которой подруги спустились на землю. Руки и ноги у всех трех дрожали. Задрав головы, они посмотрели наверх, откуда спустились. Только сейчас до них дошло, какой опасности они подвергались.

Обогнув дом, они вновь вернулись к тому месту, над которым обнаружили зацепившийся платок Бори, но ничего, кроме зарослей крапивы, не нашли. Правда, имелась еще груда каких-то старых досок, ящиков и прочего хлама, вроде битых кирпичей и ржавых кастрюль. Но какой только хлам не валяется иной раз в наших дворах, обращать на него внимание явно не стоило. Крапива же выглядела совершенно нормальной, она кустилась и росла с таким видом, словно ей ничего не мешало и сверху на нее в последнее время ничего не падало.

– Если бы Боря на ней повалялся, вряд ли бы крапива выглядела такой здоровой.

– Да уж.

– Видимо, он просто хотел утереть пот, достал платок, а потом случайно его выронил. Платок отнесло ветром, и он застрял на крыше.

– Возможно.

Подруги вновь вернулись к пожарной лестнице и огляделись по сторонам. Это был глухой закуток, куда окна квартир не выходили. Если Борис по какой-то причине решил спуститься здесь с крыши, его мог никто и не увидеть.

– Зачем он ушел от Евгении Петровны таким образом? Не пошел через подъезд, а вылез на крышу и потом спустился по пожарной лестнице.

Это было странно. И подругам не оставалось ничего другого, кроме как пойти по соседям. В большинстве своем люди в доме у Евгении Петровны проживали доброжелательные и разговорчивые. Они охотно вступали в диалог с подругами, особенно когда слышали упоминание о том, что они побывали в технической комнате, а потом и на крыше.

Соседи принимали подруг за какую-то ревизию, никому и в голову не могло прийти, что три прилично одетые женщины могут полезть на крышу по собственному почину и желанию.

– Трубы-то еле греют, милая! – жаловались они. – За что только платим? Как зима, в квартирах холодно.

– И крыша течет!

– Только в прошлом году кровлю латали, а снова течет.