Марв знает, что потребность появилась и в компании Community Action, Inc., являющейся частью ряда некоммерческих организаций, борющихся с бедностью, возникших в ходе федеральной войны с бедностью в середине 1960-х годов. Эта потребность, похоже, отличается от той, которую сотрудники Community Action привыкли видеть в своем офисе на Милуоки-стрит на протяжении десятилетий. Сейчас сотрудники видят новых бедных, которые, в отличие от старых, не хотят слышать о Food-Share, как называются в Висконсине продовольственные талоны, или BadgerCare, как называется медицинская помощь, или о любом другом виде государственной помощи малоимущим людям. Эти новые бедняки, превысившие лимит по кредитным картам, совершившие налеты на свои пенсионные счета 401 (k), а иногда переехавшие к родственникам с места проживания, испытывают максимальный стресс. В состоянии стресса этим новым беднякам нужен один очень конкретный вид помощи, и это заставляет их забыть о гордости и обратиться в Community Action. Почти все хотят получить совет, как найти РА-БО-ТУ, которую не так легко найти, как номер телефона для FoodShare.

Марв жил в Джейнсвилле столько, сколько в городе существует ECHO и почти столько, сколько существует Community Action. Теперь, когда наступает еще одно Рождество, а уровень бедности все увеличивается, он рассматривает вопрос, как сделать так, чтобы обеспечить раздачу продовольствия из разных источников, которые приходят на ум. И неожиданная истина, к осознанию которой это приводит, в следующем: как можно продолжать раздачу, если нет работников, с которых ответственный человек собрал бы пожертвования, пройдя вдоль конвейера, или кто приедет в 4:30 утра для того, чтобы сложить, упаковать и развести продукты? Как это может продолжаться, когда некоторые горожане ожесточились из-за исчезновения GM, а у некоторых людей нет денег, чтобы пожертвовать на еду другим?

Ему крайне тяжело это признать. Это невозможно.

Поэтому, когда в Gazette снова приводят цитату Марва, он говорит, что конец раздачи продовольствия оставит большую дыру – в обществе и его сердце.

За восемь дней до 2010 года последний оплот компании Parker Pen в городе начинает собираться, чтобы переехать в Мексику.

Следующая пятница – последний день работы Линды Корбан. Он наступает через три месяца после того, как Линда достигла личной цели. Осенью, после ухода на пенсию коллеги, Линда стала номер один по старшинству среди 153 сотрудников, у которых все еще есть работа. Чтобы стать номером один, ей понадобилось сорок четыре года.

Ее отношения с компанией Parker начались в 1966 году. Этой весной, как каждой весной в те дни, сотрудники отдела кадров Parker Pen выбирали, кого из выпускников нанять, приходя в единственную в то время среднюю школу в Джейнсвилле. Кадровики Parker принесли с собой тест на ловкость и скорость, который предлагали любому выпускнику, желающему его пройти. Большинство студентов, прошедших тестирование, были девочками, потому что тогда в городе понимали, что молодые люди, которым посчастливится получить работу в General Motors, отправятся на сборочный завод. А молодые женщины, которым посчастливилось быть выбранными компанией Parker Pen, пойдут работать в Arrow Park, на чистую, дружную фабрику, где изготовление и сборка деталей ручки требовали отличных моторных навыков. Хорошая работа для женских рук.

Линда прошла тест. От нее требовалось вставить колышки в доску. Из шестисот выпускников выбрали только около двадцати, и ее руки оказались достаточно ловкими, чтобы Линду приняли на работу.

Она приступила 1 августа, и даже сорок четыре года спустя все еще помнит, какой была в восемнадцать лет – стройная, с коротко подстриженными темно-русыми волосами, и какую гордость испытывала, когда говорила людям в городе, что работает в Parker Pen. Возможность сказать это была большой честью. В то время престижная перьевая ручка Parker или даже хорошая шариковая ручка были особо значимым подарком в Джейнсвилле, потому что тот, кто дарил, возможно, сам ее сделал или работал с кем-то, кто сделал, или, по крайней мере, знал кого-то, работающего в Parker Pen.

Теперь, когда наступает последний день ее работы, 15 января, Линде, и многим в городе, трудно понять, что имя Parker Pen скоро станет лишь частью истории Джейнсвилла.

Компания Parker Pen была основана человеком, чей жизненный путь очерчивал идеальную кривую американской мечты. Джордж Сэффорд Паркер родился во время гражданской войны в сельском Шульсберге, штат Висконсин, в шестидесяти восьми милях к западу от Джейнсвилла. Его семья вела свою историю по отцовской линии от пары, которая приехала в Коннектикут из Дувра, Англия, в 1632 году. Паркер вырос на ферме в Айове, мечтая посмотреть мир. Когда он достиг совершеннолетия, среди молодых людей с амбициями и жаждой странствий было популярным искать работу оператором телеграфа на железных дорогах. Он был долговязым девятнадцатилетним подростком, когда приехал в Джейнсвилл, имея $55 на обучение в Школе телеграфии Валентайна. Школа, которой руководили два брата Валентайн, была единственной телеграфной школой в стране, которая заключила контракты с железнодорожными компаниями. Паркер был способным учеником. Получив высшее образование, Паркер был счастлив, что его наняла компания Chicago, Milwaukee and St. Paul Railroad, пока не узнал, что не будет ездить по железной дороге, пересекающей американский Запад, а засядет на станции в захолустье на юге Дакоты. Поэтому, когда через несколько месяцев Ричард Валентайн попросил Паркера вернуться в школу в качестве инструктора, он воспользовался этой возможностью. Вернувшись в Джейнсвилл, Паркер учил молодых людей всего на несколько лет моложе его, а также подрабатывал на стороне агентом в компании из Огайо, продававшей перьевые ручки, которые нужны были его ученикам во время учебы для расшифровки телеграфного кода. Ручки John Holland Co. зачастую протекали, и Паркер изобрел специальную фишку, как отремонтировать и изменить ручки. «Всегда можно создать лучшую ручку», – сказал Паркер в 1888 году, когда основал компанию Parker Pen. Ему исполнилось двадцать пять лет. В следующем году он получил свой первый патент на ручку, а через пять лет – еще один патент на пишущий инструмент, который стремительно превратил Parker в компанию с международной репутацией – Lucky Curve.

К 1900 году у его предприятия были крупные контракты с федеральным правительством на продажу ручек, четырехэтажный завод и офис продаж на Мейн-Стрит, прежде чем компания в конечном итоге переехала в новую фабрику со стальным каркасом на Корт-стрит. По мере роста бизнеса росла и патерналистская щедрость, которой Паркер осыпал своих работников, что было типично для социального капитализма того времени, призванного укрепить лояльность и предотвратить беспорядки. Клуб для корпоративных вечеринок. Лагерь Cheerio на территории его летнего домика на берегу реки. Жилой микрорайон Parkwood, для руководителей компаний. В 1920 годах он был патроном концертной группы Parker Pen, покупая инструменты для музыкантов, если им нужна была помощь, и предоставляя корпоративные автомобили, чтобы возить исполнителей на концерты. Он поручил персоналу, ответственному за найм фабричных и офисных работников Parker Pen, уточнять у директора группы, какие музыканты ему нужны; кандидатам, которые могли заполнить вакансию в группе, отдавалось предпочтение при приеме на работу.