Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- В таком случае это не Емельян, - не преминула заметить Тоня. - Ведь у него даже российского паспорта нет, не то что заграничного.
- Заграничного и у меня нет, - выпалила Соня. - А еще я хотела сказать, что вор поспешил бы покинуть квартиру, чтоб поскорее вынести камень, но мы все тут, и это значит…
- Ничего не значит! Злоумышленник просто не успел скрыться, я хватилась перстня слишком рано.
- И все-таки я думаю так же, как Иннокентий. Никто перстень не крал, вы его просто не туда сунули да забыли. В вашем возрасте такое случается…
Вот этого Соне говорить не стоило! Люся при любом замечании, касаемом ее реального возраста (уже даже и не бальзаковского), приходила в ярость.
- Это чаще случается с подобными тебе старыми девами! - процедила она.
- Уж лучше оставаться девой, чем, как вы, пускаться во все тяжкие в том возрасте, когда уже о душе пора подумать…
Чем бы закончилась их перепалка, можно было только гадать, но разругаться вдрызг дамам не дал Емельян.
- А не вернуться ли к нашим баранам? - громко спросил он.
- Да, действительно, - поспешила согласиться с ним Соня. Она знала, что в любой баталии, пусть и словесной, победу одержит неукротимая пенсионерка. - Предложение Иннокентия мне лично кажется разумным. Давайте действительно поищем перстень, авось он найдется.
Все, за исключением Люси, Емельяна поддержали. Матушка же уселась возле двери, чтоб в случае чего не дать вору уйти.
- Тонечка, пойдемте вот в эту комнату, - шепнул Емельян на ухо Антонине и повел ее туда, где был накрыт стол.
- Но здесь перстня точно нет, - так же тихо ответила та, но все же пошла за Емельяном. - Я все время находилась тут, и в комнату никто не заходил…
- Вы совершенно правы, перстня здесь нет, я просто хотел доесть свой кусок. Мясо вкуснейшее! Как ваша матушка при таком отвратительном характере умудряется столь прекрасно готовить? Я всегда считал, что кулинария - удел благодушных…
- Емельян, - оборвала его рассуждения Тоня, - а вам не кажется это некрасивым: есть тогда, когда остальные заняты делом? Я предлагаю присоединиться к ним и поискать перстень.
- Ни к чему. Его скоро найдут.
- Вы знаете, где он лежит?
- Нет, но я догадываюсь, что на видном месте. Возможно, в ванной на полочке. Или на кухонном ящике, где хранятся спички.
- То есть вы считаете, что мама действительно не прятала его в коробку? Машинально положила на полку, когда набирала воду? Или на шкафчик, доставая спички?
- Нет, ваша матушка совершенно точно вернула перстень на место - она не произвела на меня впечатления рассеянного человека. Но его оттуда кто-то взял (я догадываюсь - кто, но пока не скажу, хочу проверить), а когда факт исчезновения вскрылся, вор испугался и решил вернуть драгоценность владелице. А так как признаться в своем проступке он не может, то просто положит перстень на видное место и…
- Нашелся! - раздался радостный вопль. - Вот же он, лежит на тумбочке!
- Как на тумбочке? - ахнула Люся.
- В ней свечи хранятся. Ты, наверное, перед тем, как за ними полезть, положила на нее перстень, а потом забыла о нем…
- Это на меня не похоже, - с сомнением протянула Люся. - Я, может, и не девочка уже, но склерозом пока не страдаю…
- Люсик, ты у меня как девочка, - промурлыкал Иннокентий. - И память у тебя соответствующая… девичья.
Люся сразу растаяла и довольно прожурчала:
- Как хорошо, что камень нашелся, а то так было неприятно подозревать близких людей… Хотя, честно говоря, на вас, мои дорогие, я даже не думала…
- Мама, а ты не желаешь извиниться перед Емельяном? - строго спросила Тоня, взяв своего кавалера под руку (сначала его пришлось оторвать от тарелки) и выводя его в прихожую. - Ты огульно обвинила человека…
- Вот еще! Перед бомжами я не извиняюсь!
- Мама, Емельян пришел со мной, и, оскорбляя его, ты тем самым оскорбляешь и меня, свою дочь.
- Будешь знать, как связываться…
- Мама, еще одно слово…
- Ну, хорошо! - Люся насупилась и не столько проговорила, сколько прошипела: - Проссстите.
- Извинения приняты, - с достоинством молвил Емельян. - А теперь позвольте откланяться.
- Да, мы пойдем, - сказала Тоня.
- А ты, доченька, куда? Останься! Нас еще десерт ждет - пирожные, я сама испекла…
- Нет, мама, мы пойдем. Все было очень вкусно, спасибо и до свидания.
- Да, еда была выше всяких похвал, - заметил Емельян. - Прощайте.
Они вышли за дверь. Ступили на лестницу. Сделав шагов пять, Тоня не выдержала - остановилась и выпалила:
- Так что же? Кто стащил кольцо?
- А вы разве сами не поняли?
- Соня?
- Почему Соня?
- Ну, во-первых, из-за гадания…
- Тонечка, - с укором протянул Емельян, - и вы туда же? Неужели вы, такая образованная и прогрессивная девушка, верите в подобную ерунду?
- Я нет, а вот Соня… Возможно, расплывшийся в форме мешка воск натолкнул ее на мысль о краже. К тому же именно она настаивала на том, что перстень не украден, а всего лишь утерян…
- Нет, она только поддержала эту мысль. А высказал ее?…
- Иннокентий, - припомнила Тоня.
- Он и является вором.
- Не может быть!
- Почему же, душа моя?
- Но он же… Любит маму!
- По-моему, он так любит себя и деньги, что на вашу маму ему, как бы это помягче выразиться…
- Я поняла, - заверила его Тоня. - И, знаете, мне сразу показалось, что в нем много фальши. Да и вообще… Уж очень скоропалительным был их так называемый брак. Сегодня познакомились, назавтра она его в гости пригласила, а послезавтра они уже начали вместе жить.
- Я помню, вы рассказывали мне об этом. Я еще тогда удивился (зрелым людям такое поведение несвойственно), а сегодня, когда ваша матушка принялась хвалиться своим бриллиантом перед незнакомыми и малознакомыми людьми, я понял, почему Иннокентий сделал ей предложение. Очевидно, когда он впервые пришел к вам в дом, Людмила вот так же, как сегодня, вытащила свое сокровище и не только
