До вечеринки оставалась пара часов, поэтому решил нанести визит ушастому. Лави проболтался, что живет на втором этаже в комнате двести двадцать. Вот туда-то я и направился. Постучал в двери раз, другой.

— Иду! — донесся голос эльфа, и дверь распахнулась. А я сполз на пол в приступе истерического смеха. На Лави был халат. Мужской, не скрою. Но — ярко-бирюзовый. В ромашку. В ро-маш-ку. Кончики ушей эльфа заалели. Он уже собирался захлопнуть дверь, но я вовремя подставил ногу.

— Не злись, — сквозь смех пробормотал я. — Слушай, ушастый… прости, Лави, как по-эльфийски будет ромашка?

— Тиэ. А… Тьма тебя побери, Эрин! Это подарок, между прочим. И нечего так ржать!

— Не могу, — я хватался за бока. — Тебе идет.

Ввалился в комнату, от смеха плохо видя, что находится вокруг меня. А когда отсмеялся — понял, что живет эльф куда лучше. Книжный шкаф, платяной шкаф — гораздо новее, чем у нас с Каем. Новая кровать, которая не скрипит при каждом движении. Зеркало на стене. Ковер на полу. Пушистый, между прочим. Пришлось разуться, чтобы не испачкать.

— Проходи, — запоздало сказал Лави.

— Благодарствую, — отвесил я придворный поклон. У эльфа снова округлились глаза. Вообще, забавный тип, хоть и эльфийских кровей.

— Ты из знатного рода, да? — спросил он. — А я думал, шутишь.

— И не собирался, — что-то не припомню, чтобы мы вообще заговаривали о моей семье. — Где твой сосед?

— Я один живу. Временно. Сосед приедет позднее — его что-то задержало в пути. Но Лайла говорит, кристалл точно его признает. Хорошо хоть, Терри не подселили.

— Кстати, как там наш женишок? Бушует? — плюхнулся я на кровать, делая вид, что не замечаю яростного взгляда эльфа.

— А то, — кивнул он, присаживаясь напротив. — Будь осторожен. Он собирает вокруг себя сородичей. Эльфы мстительны.

— Не более, чем темные, — отмахнулся от пустых предупреждений. — Я вот зачем пожаловал. Сегодня у нас вечеринка. Будем праздновать поступление. Хотел тебя позвать, а то с одногруппниками я как-то не сошелся характерами, за исключением Мариты.

— А со мной, значит, сошелся, — насторожился Лави.

— Больше, чем с ними. Так как? Составишь компанию, мой ромашковый друг?

— Эрин! — у Лави чуть волосы не встали дыбом.

— Уже сто пятьдесят лет, как Эрин. А тебя слишком легко разозлить. Этим могут воспользоваться. Так что тоже будь осторожен.

— Так ты меня младше? — удивился Лави.

Я его младше? Тьма беспросветная! С какой это стати?

— Мне сто шестьдесят, — эльф гордо задрал нос.

Ну вот, приехали. Десяток лет, а самомнения! Но пусть потешится. А вечером потешусь я, если продолжит в том же духе.

— Приду, — к моей радости, согласился Лави.

— Только наряд смени, — хмыкнул я.

— Эр-рин!

— Ладно, ладно. Третий этаж, комната триста два. Стук три раза быстро, два медленно. И никому ни слова.

Эльф закивал. Вот и хорошо. Хоть один собеседник найдется. И злить его весело. Халат припомню. А заодно — сестрицу доведу до ярости. Это я умею. Пусть не сомневается.

Время до вечеринки пролетело незаметно. Сначала я рылся в своих вещах. Из-за Дэла не успел взять ничего, что подошло бы для праздника. Единственное, что привлекло взгляд, — черная рубашка, по вороту и манжетам расшитая серебром. Штаны оставил те, в которых был, — они мало чем отличались от тех, что остались в вещевом мешке.

Постоял перед зеркалом, подумал. Как-то скромно. Хотя я без своего морока и так человек скромный. За время пребывания в академии успел похудеть — щеки слегка впали. И это всего-то за несколько дней! Вот что значит забывать о питании и то проклинать кого-то, то лечить.

— На свидание собираешься? — не заметил, как в дверях появился Кай.

— На вечеринку, — ответил, зачесывая волосы то направо, то налево, хоть и знал, что не пройдет и четверти часа, как они будут похожи на воронье гнездо.

— А, точно. Ты же первокурсник, — Кай прошел к своей кровати. — Учти, напьешься — и на порог комнаты не пущу. Будешь ночевать на коврике.

— Под нашей дверью нет коврика, — огрызнулся я.

— Так постели.

Демон — он в любой ситуации демон. Раньше Темное королевство воевало с Демониумом. Остановились только тогда, когда поняли, что жителей в обеих странах осталось как-то маловато. Да и те, что остались, были либо женщинами, либо детьми. Поэтому вот уже сто лет мы живем в мире. Но демоны не особо любят темных, а темные — демонов.

— Кай, а почему ты решил учиться в Тервине? — решил утолить любопытство, не особо рассчитывая на ответ.

— Много будешь знать — уши отвалятся, — ожидаемо фыркнул демон. — Тебя-то самого почему занесло в академию? Я наблюдал за тобой. Ты не похож на рядового студента.

Вот так и рушатся мировые заговоры! Наблюдал он!

— Почему? — Я оставил зеркало в покое и сел напротив Кая.

— Потому.

Коротко и ясно. Говорю же, демон!

— Лучше скажи, где твой питомец? — Кай повертел головой по сторонам.

Шишига! Тьма! Я и забыл, что теперь у меня живет Шун. Или он уже сбежал? Кай поднялся и тихонько постучал по глобусу.

— Ш-ш-ш, — донеслось оттуда.

— Спит, — сделал он вывод.

— Не уходи от темы, — не унимался я. — Почему ты решил, что я не похож на студента?

— Тогда и ты не уходи! Что ты забыл в академии?

Р-р-р! Напомнил себе, что нашинковать демона на ленточки нельзя. Во-первых, у нас мирный договор. Во-вторых, он мой сосед по комнате.

— Сбежал из дому, — ответил полуправду. — Надоело, что все от меня чего-то хотят. Братья, сестра — всем что-то нужно. И никто не спрашивает, чего хочу я.

— Забавно, — демон оскалил чуть удлиненные клыки. — У меня та же история. Решил, что в академии темных папаша не будет меня искать. И был прав. Я тут второй год, а родителя не видно. А не похож ты на студента потому, что ведешь себя, как аристократ, который привык, что мир крутится вокруг него. Ты все время в центре внимания. Если где-то шумно, сразу понятно, где тебя искать. Другие студенты здесь ради знаний. А ради чего здесь ты?

Я пожал плечами. Не говорить же, что полно людей, которые жаждут моей смерти.

— Как уже и сказал, захотелось другой жизни, — ответил запоздало. — Понимаешь, моя жизнь… Она, конечно, была счастливой, и все такое, но… как будто не моей.

Лучше не выразить. Я и правда чувствовал себя чужим в собственном доме. Изо дня в день надевал на себя маску, чтобы братья и сестра не тыкали в меня пальцами. Был ли я счастлив? Нет. Несчастлив, впрочем, тоже не был. Просто жил. Старался соответствовать ожиданиям близких. Слушал нужных министров, выполнял обязанности, возложенные на меня долгом. И знал, что мои родные меня стыдятся. Стыдятся того, что очутился на троне. Что по стране не льются реки крови. Что иногда мне сложно подписать смертный приговор.