что Альпийским союзом. Обществом игроков в кегли. Союзом стрелков и Обществом хранителей национального костюма. Плюс к этому еще и Мо­лодежное объединение! Но кто примет участие в подобной ерунде? Разве только противные по­слушные ботаники, которые ходят по воскресень­ям в церковь и при этом ласково так улыбаются ему, бургомистру.

Интересно, кто его выбрал? Да наши ненор­мальные родители!

Я уже несколько раз была у этой терапевтши, к которой должна ходить после попытки само- убийства. Она очень приятная, но я с ней особо не откровенничаю. У нас слишком разные взгляды, я бы с ней только спорила. Вполне хватает того, что раз в неделю я вешаю ей на уши какую-нибудь простенькую лапшу, а она довольна и не действу­ет мне на нервы.

Вторник, 7 января 1997

Я все время задаю себе вопрос, что бы сделал мой отец, если бы я открыла рот. Он купил те­левизор с видиком, новый кухонный стол и кучу новых ковров. А мне перепала кровать. Я подума­ла, что могла бы потребовать гораздо больше, чем кровать. Он должен предложить мне много чего.

чтобы я держала рот на заике. Это значит, что ме­ня можно купить, но сейчас мне на все начхать, я плюю на моральные принципы и постараюсь вы­сказать все свои желания.

Четверг, 23 января 1997

Теперь наша квартира как с иголочки. Сплошь новая мебель, даже новая посуда.

Мы завели уборщицу с огромным задом. А у ме­ня теперь классный компьютер. Супер. Правда! Те­перь у меня есть даже контакт с Тедом в Австра­лии. Мы ежедневно шлем друг другу письма по электронной почте. Как здорово, что я могу с ним общаться! Но все равно грустно, потому что быть с ним я не могу.

Мой шкаф трещит по всем швам. Класс, класс, класс! У меня так много новых шмоток, что я каж­дое утро встаю на полчаса раньше, чтобы выбрать подходящий прикид.

Даже стереоустановка у меня теперь есть. Может быть, для кого-то это ерунда, но для меня невиданная роскошь.

У меня действительно есть все, что я хочу. В та­ких условиях жизнь становится истинным удо­вольствием. Хотя где-то в глубине души у меня осталось это странное чувство — чувство вини.

Иногда я представляю себе, что бы было, если бы вся эта гадость вылезла наружу. Наверное, отец оказался бы на нарах, где ему самое место, а я в интернате. Но я ни в коем случае не хочу в ин­тернат, мне сейчас и дома хорошо. Теперь я могу гулять допоздна. Если я задерживаюсь, отец даже пальцем меня не трогает.

Сейчас мне не хватает только настоящего мужчины.

С тех пор как я «живу», я все время его ищу. В позапрошлое воскресенье была вечеринка у Ка­ро. Артур из девятого класса заявил, что влюб- лен в меня уже несколько лет, но никак не решал- (

ся мне об этом сказать. Теперь он считает, что мы вместе. Но Артур мне не нужен, хотя он довольно симпатичный. Он какой-то поверхностный, это я знаю, потому что мы знакомы уже целую вечность, ведь он учится в моей школе. А в прошлую суббо­ту я была с Амелией, Никки и Каро на спортпло­щадке, потому что мальчишки играли в футбол. Аш с Артуром в одной команде. Играли как-то вя­ло, смотреть было скучно, да к тому же и холодно. А бедная Амелия проводит так каждую субботу. Но, по крайней мере, я хоть смогла с ней пого­ворить.

Когда у меня уже начали отваливаться конеч­ности, парни наконец-то прекратили носиться по полю и пригласили нас выпить кофе в спортивном

кафе. В общем-то я собиралась сказать Артуру, что мне от него ничего не надо, но тут мне стало его ужасно жалко.

Значит, придется сделать это в следующие выходные.

Для Пикассо я купила скаковое седло. Теперь, наконец можно заняться прыжками. Мне это до­ставляет такое удовольствие! И Пикассо это тоже нравится, хотя в общем-то он довольно ленивый. А тут летит как из пушки.

Младшая сестра Юлиуса, Изабель, тренирует­ся вместе со мной. Он все время за ней заезжает и очень мило со мной здоровается. Господи, он такой классный!

Но как-то у меня с ним не срастается. Я просто слишком робкая, когда дело касается мужчин. По крайней мере, если я от них чего-то хочу. С пар­нями, которые мне до лампочки, я нисколько не робею, скорее наоборот. Я считаю это фактом от­рицательным, потому что в результате в меня влюб­ляются только те, которые мне на фиг не нужны. А в конечном итоге, опять-таки, я их обижаю, пото­му что ничего к ним не чувствую и хладнокровно даю им от ворот поворот. А это мне даже самой не нравится. Именно по этой причине я до сих пор и Артуру ничего не сказала. Но я и врать ему тоже не могу.

Суббота, 25 января 1997

Я безумно рада! Тед сообщил мне по электрон­ной почте, что Лоренц в тюрьме. Тед не знает, что мой отец тоже с ним связан!

Сегодня разговаривала с отцом. Точнее, не раз­говаривала, а орала, но, по крайней мере, обща­лась. Сначала вопила, что он тоже сядет, но потом он дал мне понять, что Лоренц его не выдаст, пото­му что у них общее дело. И вообще ему ничего нельзя инкриминировать. Он уверял меня, что с этим дерьмом покончено навсегда. По крайней мере, теперь хоть маленьких детей никто мучить не будет! Мне стало гораздо легче. С души свалилась

просто целая груда камней!

%

Среда, 29 января 1997

Никак не могу понять, почему мне так легко учиться! Я даже по математике все работы пишу нормально. Может быть, я вовсе не такая дура, как думала! Я ведь никаких уроков не делаю. А эту четверть заканчиваю с такими хорошими оценка­ми, каких у меня отродясь не бывало.

149

Вопрос с Артуром я решила. Господи, вот была драма! Мы все встретились в садовом домике де­душки Рамина. Я немного выпила и высказала

Артуру все, после чего он исчез. Остальные парни потом его даже искали. Его не было дома, не было нище. Наконец его нашли в лесу просто никако­го. Я не понимаю, как при минус семнадцати Ар­тур выдержал там так долго. Но кто знает, может быть, если бы Юлиус поступил со мной так же, как я с Артуром, я бы при точно такой же температу­ре носилась вне себя по лесу, пока бы на меня не наткнулись.

Несколько раз за последнее время я ездила в Д. за покупками с одной девчонкой из моего класса. Она ворует! Тянет все, что под руку попадается: косметику, белье — да все, чего ей захочет­ся. Я еще никогда ничего не украла. Но мне было

бы интересно проверить, способна ли я на такое.

Понедельник, 17 февраля 1997

Мой табель даже лучше, чем я ожидала. Но за неделю до каникул географичка выставила меня такой свиньей, что я не выдержала. Она орала, что я испорченная, непослушная, накачанная нарко­тиками дерзкая девица, и все потому, что на гео­графии я красила ногти и болтала с соседкой не о климате тундры, а о клевом ремиксе. Не могла же я это так оставить! Я спросила, с чего она взя­ла, что я накачана наркотиками, на что она на пол­ном серьезе заявила, что это видно по моим та­зам, — якобы у меня все время расширенные зрачки. Ну и дура! Я еще ни разу не курила мари­хуану перед школой! Наверняка она меня терпеть не может из-за дредов. Думает, наверное, что все, кто носит дреды, наркоманы. Что за глупость! И все равно ей пришлось поставить мне отлично! Ха-ха-ха!