Когда они перешли к столу, Жад посадила Тину между собой и Роланом. Англичанка едва поела, но выпила несколько стаканов чилийского вина. Во время десерта Ролан прошептал ей что-то на ухо, и она так засмеялась, что один сосок вывалился из корсажа. Жад галантно поправила его.

— Не потому, что это некрасиво, — объяснила она, — а просто для симметрии.

Тина покраснела.

— Простите.

— Увидеть грудь! Да в этом нет ничего постыдного, — воскликнула Ольга. — Вот, смотри.

Она расстегнула свою блузку и отбросила плечи назад, так что каждый смог наслаждаться щедрыми формами ее смуглой груди.

— Никогда не нужно скрывать то, что красиво, — добавила Бьянка, вставая.

Она расстегнула свое бирюзовое платье, и оно соскользнуло на пол. На ее талии поблескивала тонкая золотая цепочка. Она повернулась, демонстрируя свое тело, и села.

Тина нервно улыбнулась и опустила глаза, не осмеливаясь смотреть на девушек. Берит встала у нее за спиной и положила руки ей на плечи.

— А что ты нам покажешь? Что у тебя красивое? — спросила она.

Англичанка качнула рыжими кудрями.

— Я стесняюсь.

— Это очень эгоистично, — строго заявил Ролан. — Все хотят увидеть ваше обнаженное тело. Что бы вы сказали, если бы греческие статуи были так же прикрыты одеждой?

— Но я не настолько красива, — запротестовала Тина.

— А вот об этом будем судить мы, — возразила Берит, расстегивая молнию на платье Тины.

Корсаж раскрылся, как венчик цветка, обнажив две прекрасные сферы, осыпанные веснушками. Тина попыталась натянуть шелк обратно, приняв позу застенчивой девственницы. Ролан достал свой «Пентакс» и сфотографировал происходящее.

— Это очень интересно, — прокомментировала Берит, — подавить сопротивление женщины прежде, чем она уступит. Ведь ты же уступишь, не так ли? — добавила она, скользя руками по ткани и чувствуя, как затвердевают под ней соски девушки.

Тина немного поупрямилась, но в конце концов позволила обнажить свое тело. Жад и Ролан, каждый со своей стороны, потянули за ткань и разорвали платье.

— Я хочу к ней прикоснуться, — заявила Ольга, направляясь к Тине.

Она пальцами потрогала ее груди, а потом стала играть с сосками.

— Ее соски такие крошечные, — удивилась она. — Можно подумать, что это маленькая девочка, которая вставила силиконовые имплантаты. Но все остальное вполне приличного объема. Не исключаю, что груди ненастоящие, чудо пластической хирургии… В этом случае бедняга не представляет собой ничего особенного. Может, она фригидная… Проведем-ка эксперимент.

Она высунула язык и облизала кончик одной груди, потом куснула его. Тина изогнулась в кресле.

— Нет, они настоящие, — заключила Ольга. — Теоретически этот небольшой тест, который я только что провела, должен иметь эффект.

Она подняла черную шелковую ткань, которая по-прежнему прикрывала вульву Тины, и положила руку на ее рыжие вьющиеся лобковые волосы.

— Эта девушка находится в отличном рабочем состоянии, — диагностировала она. — Мы позабавимся с ее грудью, и ее маленькая киска откроется и увлажнится. Она вполне готова к любви. Кто хочет в этом убедиться?

— Оставьте меня, — застонала Тина. — Питер будет недоволен. Он предупреждал меня, что вы все тут ненормальные.

— Ненормальные? — возмутилась Бьянка. — Нет ничего более нормального в том, что кому-то хочется соблазнить тебя. Все, чего мы хотим, так это подарить тебе огромное удовольствие и получить его тоже. Твой друг боится оказаться не на высоте после того, как ты пройдешь через наши руки. Он хочет иметь привилегию на тебя и твои оргазмы. Он хотя бы делает что-то, чтобы ты кончила?

— Мы нечасто занимаемся любовью. Он возвращается уставшим.

— Но ты сама часто ласкаешь себя? — спросила Жад, долгое время достигавшая удовольствия только таким образом.

— Никогда, — ответила Тина. Она явно была шокирована. — Это нехорошо.

— Это даже очень хорошо, — воскликнула Жад. — Это одно из самых приятных занятий.

— Давай, попробуй, — предложила Ольга.

— Где мои вещи? Я хочу вернуться домой…

— Если ты действительно хочешь вернуться, Алехандро проводит тебя, — прервал ее Ролан. — Но я думаю, что на самом деле ты хочешь остаться с нами, хотя бы ненадолго. Это так?

— Нет. Мне пора уходить. Спасибо за вечер.

— Ну же, — сказала Берит. — У тебя что, срочные дела? Или молоко стоит на огне?

Она поцеловала Тину в шею, слегка массируя ее бедра своими длинными пальцами. Тина встала, немного пошатываясь — она слишком много выпила. Берит помогла ей прилечь на диван.

— Тебе нравится, когда я тебя глажу? — спросила она.

Тина кивнула.

— А моя рука, — продолжила Берит. — Она тебе тоже нравится?

Она нежно коснулась алебастровых бедер англичанки, лежавшей на диване. Тина промолчала, но слегка прикрыла глаза.

— Каждому хочется, чтобы его уговаривали, — сказала Берит, а ее рука в это время задержалась на мягкой и тонкой коже промежности Тины.

Рука Тины лежала неподвижно рядом. Берит взяла ее, положила на рыжий лобок и прижала своей ладонью.

— Побалуйте себя, — прошептала она. — Кто будет любить тебя, если ты сама себя не любишь? Узнай себя получше.

— Я никогда не делала ничего подобного, — испугалась Тина. — Это нехорошо.

— Зачем, как ты думаешь, у женщины есть клитор? Для того, чтобы ты могла наслаждаться в любой момент. Хочешь, чтобы другие девушки показали тебе, как это делается? Если они это сделают, ты сделаешь то же самое?

— Я не знаю, не думаю…

Бьянка и Ольга подошли поближе и остановились в нескольких сантиметрах от Тины, они начали себя ласкать. Они встали так, чтобы англичанка могла следить за движениями их пальцев. Груди Ольги распирали расстегнутую блузку, юбка задралась, одна нога поднята — ее желание было настолько сильным, что она не успела даже сбросить одежду.

Жад решила последовать примеру подруг. Она присела на диван и подтянула платье. Она не занималась любовью с тех пор, как была наказана, и ее желание теперь было настолько сильным, что она не могла его контролировать. Чтобы не кончить слишком быстро, она довольствовалась тем, что просто ввела себе во влагалище указательный палец и медленно шевелила им.

— Посмотри, — прошептала Берит, обращаясь к Тине. — Разве они не красавицы? Можешь сделать, как они? Давай, я тебе немного помогу.

Как школьная учительница, обучающая ребенка держать карандаш, Берит взяла большой палец Тины и стала направлять его движение. Палец увлажнился соками влагалища и надавил на набухший клитор, а потом он словно стал существовать сам по себе, перемещаясь по рыжему лобку.