С другой стороны бухты Жад увидела деревянный дом, словно прилепившийся к дюне. Она пустилась рысью и остановилась у двери. Девушка с рыжими вьющимися волосами развешивала на террасе белье. На ней было длинное платье с цветами, давно вышедшее из моды. Она оперлась локтями на перила и улыбнулась Жад.

— Хорошая лошадь, — сказала она. — Вы с усадьбы Finca Verde?

— Да, — ответила Жад. — А вы Тина? Мы просим вас к нам приехать.

— Ну что вы. Я стесняюсь. Я не хожу в гости.

— Вы здесь живете или находитесь в отпуске?

— Я и сама не знаю. Вот уже несколько месяцев, как я собираюсь уехать. Входите. Я только что сделала refresco[21].

Дом состоял из двух помещений: гостиной-кухни, в которую вошла Жад, и комнаты, которую она увидела через открытую дверь. Мебель из красного дерева была простой, но элегантной. Жад села в небольшое кресло-качалку.

— Вы здесь не слишком счастливы? — спросила она.

Девушка вновь улыбнулась. Ее веснушчатое лицо освещал яркий свет молочно-синих глаз. «Она немного похожа на Милен», — подумала Жад с оттенком ностальгии.

— Я здесь с моим другом, но он вечно оставляет меня одну. Мне скучно.

— Приезжайте к нам в усадьбу, — снова пригласила Жад. — Мы всегда рады вас видеть.

— Питер не хочет. А одна я не посмею.

— Давайте поедем вместе. Я вас отвезу.

— Нет, это невозможно, — ответила девушка.

У нее было миловидное личико, а сама она походила на испуганную кошечку, свернувшуюся в кресле.

— Вы американка? — спросила Жад.

— Нет, англичанка. А вы?

— Наполовину француженка, наполовину вьетнамка.

— Вы очень красивая, — вздохнула девушка.

— Вы тоже неплохо выглядите, — солгала Жад, ибо широкое платье не позволяло разглядеть очертания фигуры Тины. — Но вам нужно носить другую одежду.

— У меня ее не так много. К тому же я никогда не выхожу.

— У меня есть идея. Пойдемте ко мне. Посмотрим, может, какое-нибудь мое платье вам подойдет.

— Не стоит. Для чего?

— Чтобы быть красивой, вот и все. Чтобы порадовать вас, чтобы понравиться вашему другу…

— Он не вернется сегодня вечером.

— Еще на одну причину больше. Приходите к нам вечером.

Тина колебалась, но, в конце концов, все-таки решилась поехать с Жад. Жад посадила девушку сзади. Когда молодая англичанка обхватила ее вокруг талии, Жад почувствовала прикосновение ее груди. «Бьюсь об заклад, она очень хорошо сложена», — подумала она.

Они молча пересекли ручей. Рядом пролетели пеликаны, и Жад снова почувствовала волнение — природа возбуждала ее. Море и дикие животные были отголоском той самой свободы, что открыло для себя ее тело.

Она остановилась перед оградой и спрыгнула на землю. Юбка Тины задралась, и Жад увидела ее светлую кожу, покрытую веснушками, стройные икры и тонкие лодыжки. «Ноги красивые, — подумала она. — Жаль, что она их скрывает».

Она помогла Тине спешиться. Ее талия была тонкой и гибкой. Жад взяла ее за руку и повела в свой casita.

— Теперь, — сказала Жад, — вы разденетесь, чтобы я поняла, какой у вас размер. Надеюсь, что такой же, как у меня.

— Мне пройти в ванную?

— Нет, раздевайтесь прямо здесь.

Тина стянула свое платье через голову. Потом она неловко встала перед Жад. У нее было стройное ребяческое тело, такое тонкое, что казалось вообще лишенным мышц. Она была похожа на едва сформировавшуюся девочку.

— Снимите белье, — приказала Жад.

Тина покраснела:

— Зачем?

— Ваше слишком грубое. Оно будет выделяться под платьем.

Тина неохотно повиновалась и сняла верх. Жад затаила дыхание. Груди Тины были превосходными. Они были большими и увенчивались крупными бледными сосками.

Жад вручила Тине узкое черное платье, которое было ей немного маловато. Тина с трудом надела его. Корсаж оказался как раз на уровне ее розовых ареол. Он приподнял ее грудь и округлил ее. Можно было бы подумать, что белая грудь в любой момент может выпорхнуть из своего гнезда.

Хлопковые трусы проступали сквозь шелк, который плотно облегал бедра Тины.

— Снимите и низ, — потребовала Жад.

Тина скромно стянула свои трусы. Блестящая ткань платья прилипла к ее лобку и непристойно прорисовала его. У Тины были очень крупные мясистые половые губы и очень густые волосы на лобке, и их не могла скрыть тонкая ткань.

— Я не могу остаться в таком виде, — запротестовала Тина, краснея.

Жад одолжила ей свои кружевные стринги, которые прижали ее растительность и скрыли рельеф ее вульвы, зато они демонстрировали округлость ее ягодиц.

— Ну, что вы по этому поводу думаете? — спросила она, подводя Тину к зеркалу.

— Это будто бы не я, — со смехом ответила Тина.

— А теперь, пойдемте за стол, — сказала Жад, переодевшись во все красное.

Когда они вошли в гостиную, все уже были там. Жад торжественно представила свою новую подругу.

— Ну, — сказал Ролан, изучая взглядом формы Тины, которые теперь едва скрывала новая одежда.

Жад была рада, что Тина ему нравится. Она одела молодую англичанку в соответствии со вкусом своего любовника, и англичанка теперь напоминала красиво упакованный драгоценный подарок. Теперь наступила очередь Ролана. Ему предстояло развязать ленту и разорвать упаковку из черного шелка, чтобы открыть для себя подарок, который Жад ему приготовила!

Тина села в низкое кресло, выставлявшее ее на всеобщее обозрение. Блестящие рыжие волосы, белая кожа, великолепный бюст — Тина выглядела как королева Елизавета I кисти Гольбейна. Когда Бьянка подала ей «пинья коладу»[22], Тина заявила, что она обычно не пьет, но она все же выпила коктейль, а потом взяла и второй.

— Тебе жарко? — спросила Ольга, наблюдая за цветом ее щек, разгоряченных алкоголем.

Тина подумала, что Ольга говорит о ее груди, единственной части тела, выставленной напоказ.

— Когда я испугана, моя грудь всегда краснеет, — ответила она.

Жад нашла это признание очень возбуждающим и заметила, что оно произвело то же впечатление и на Ролана. Она стала в этом деле экспертом и умела читать желание на лице своего любовника.