Я еле-еле успеваю выскочить в коридор, добежать до спальни и захлопнуть дверь, кажется, перед самым носом Дамиана. Ч-черт, говорила же Роз, вечно с мальчиками одни проблемы!

— Розалинда! — раздается из-за двери, и я на всякий случай прислоняюсь к ней спиной.

Солнце гаснет окончательно, золотая вспышка озаряет комнату… Кажется, Дамиан ее отсвет тоже замечает, потому что его голос теперь дрожит от волнения:

— Принцесса, с вами все в порядке?

Я зажимаю руками рот — отвечать нельзя, у меня даже голос после превращения меняется. Достаточно сильно, чтобы Дамиан понял, насколько я «в порядке».

Слава богу, меня спасает Габриэль. Он сначала о чем-то тихо говорит с Дамианом в коридоре, потом стучит и тут же открывает дверь. И закрывает, не давая больше никому войти. А то там, кажется, еще и моя камеристка подключилась.

— Все в порядке, принцесса?

Я делаю страшное лицо и жестом показываю: спаси меня, пожалуйста!

Габриэль не может сдержать улыбку.

— Ложитесь спать, ваше высочество. Спокойных вам снов. — И уходит.

Наверное, он как-то объясняет всем взволнованным в коридоре, что со мной все хорошо и я никого не хочу видеть, потому что больше никто не стучится и скоро за дверью наступает тишина.

Я падаю на кровать и облегченно вздыхаю. Перед Дамианом завтра надо извиниться. Что-нибудь совру. Ох, а как было приятно, когда он держал меня за руку. Никогда не думала… Ой, он же не решил, что я сбежала из-за него? Он, наверное, решил… Завтра нужно что-нибудь придумать. Срочно. И еще Ромион с этой его королевой… Надо и с ним что-то делать, он же просил помощи. Роз найти, срочно найти Роз…

Прав был папа, от сестры у меня одни неприятности.

Зато как жить интереснее становится!

Следующим утром на рассвете я тихонечко, на цыпочках, пробираюсь по коридору в гостевые покои. Останавливаюсь перед комнатой Дамиана… Минут десять переминаюсь перед ней с ноги на ногу, то решаясь постучать, то в последний момент опуская руку. Дамиан, конечно, еще спит… И ему, конечно, не понравится, если я его разбужу… К тому же я не представляю, что ему сказать.

Мне просто страшно неловко и почему-то кажется, что если я не потороплюсь, Дамиан накрутит себя, вспомнит, что я принцесса, а он бастард, потом еще что-нибудь вспомнит, доведет это до абсолюта… И сбежит.

После этого нашу куцую дружбу можно будет считать законченной: он станет шарахаться от меня в школе, а я вряд ли найду в себе достаточно смелости, чтобы подойти, извиниться и рассказать ему правду.

Честно говоря, у меня и сейчас нет уверенности, что я стою не перед дверью в пустые комнаты. Он уже мог уехать. И я бы его даже поняла. Обиделась на него и себя, но поняла бы. Мальчик впечатлительный, самооценка в минусе, может, даже на свидания никогда не ходил, первый раз девушку за руку взял… И не от большой любви, нет, просто на безрыбье и лягушка красавица, я же все понимаю. Но мне-то что было делать? Превращаться при нем? Здравствуй, моя большая и чистая любовь, быстренько воспылай ко мне неземной страстью, целуй крепко, и тогда я, такая вот красавица, с тобой навеки останусь. Дескать, глянь на демоверсию своего «долго и счастливо».

За окнами коридора, в саду, просыпаются птицы. Из-за горизонта робко выглядывает первый солнечный луч. Сумрак тут же бледнеет, а небо окрашивается в сине-золотой. Какое-то время я завороженно наблюдаю (а ведь когда-то, в детстве, я ненавидела рассветы), потом последний раз делаю неубедительную попытку постучать… И иду в сад. Если Дамиан еще не сбежал, значит, он спит, а раз он спит, то до завтрака не проснется. Какой нормальный парень сбегает, не позавтракав?

Вот тогда-то я его и поймаю.

В саду приятно прохладно и сыро от росы. Иду куда глаза глядят, пытаюсь сочинить извинительную речь — получается какой-то бред. А варианта ведь всего два: подставить сестру (которая уже подставила меня) и рассказать правду или вспомнить, что семья — «наше все», и держать рот на замке. Оба варианта меня не устраивают, а других, кажется, нет.

Свернув к ручью и незаметно для себя сойдя с дорожки, я проваливаюсь по колено в высокую траву. Роса вокруг сияет, как волшебные самоцветы — на синих колокольчиках, на белой кашке и желтой лимоннице. Мои штаны-шаровары тут же становятся по колено мокрыми — с травы вокруг себя я росу уже смахнула. Ну и ладно. Не холодно, а когда в дом вернусь, переоденусь.

Пробираюсь к ручью, старательно обходя крапиву. Колокольчики сменяют белые малютки-цветы с вязким запахом, напоминающим ваниль. Где-то среди деревьев заливается жаворонок, да так красиво, что я заслушиваюсь и поздно замечаю у ручья, среди цветов, Дамиана.

Кажется, он спит — по крайней мере, глаза у него закрыты, и он лежит на спине расслабленно, а лицо у него такое мирное и спокойное… Как и в первый раз, я не могу отвести от него глаз. Сначала от лица, а потом от правой руки. Воспоминание, как мне было хорошо, щекуче-нежно (бабочки в животе?) и спокойно, когда он держал меня за руку, настойчиво лезет в голову и не дает поддаться первому порыву — незаметно развернуться и уйти.

Вместо этого я тихонечко подхожу к нему и ложусь рядом. Он спит и ничего не узнает. И неизвестно, вдруг это последний раз, когда я могу быть с ним рядом? Но даже если нет, когда-нибудь этот последний раз наступит — так хоть будет что вспомнить.

Закрыв глаза, я нахожу его руку. Почему это так приятно? Всего лишь держать его за руку…

И слушаю переливы жаворонка в унисон ручью. Так мирно и хорошо… Главное, не заснуть самой и уйти до того, как Дамиан проснется. Но эти пару минут можно же представить, что все отлично. Что я красива, что я лежу рядом с парнем, который сам предложил мне встречаться (а не папа постарался или я попросила). Что мы любим друг друга… Что в сказке (ведь мы же в сказке!) для лягушки, которая наконец-то встретила своего принца, может быть «долго и счастливо»…

Мечтай, лягушка, мечтай. Ты же прекрасно знаешь, что даже в сказках принцы клянутся в вечной любви принцессам, а не… Не.

В общем, хватит, пойду лучше в беседке посижу. А то еще расплачусь, потом с Дамианом объясниться не смогу. Он, конечно, все равно уедет — и сделает мне больно. Нельзя, никому нельзя позволять делать мне больно!

Зачем я вообще все это допустила? Раньше была одна и особо не жаловалась! От парней одни проблемы, говорила же мне сестра, а у нее опыта в этом больше…

Я открываю глаза и собираюсь убрать руку, но в этот момент Дамиан сам крепко сжимает мои пальцы. Я замираю, потом поворачиваю голову. Он проснулся?

Дамиан улыбается.

— Ты снишься мне?

— В кошмаре? — квакаю я в ответ, но, вместо того чтобы отшатнуться (можно с криком, подойдет для ситуации), Дамиан только шире улыбается.