– Ты птица моего полёта, Кари. Таких, как ты, больше нет и, думаю, не будет… Только богиня достойна единственного свободного каола.

Речь отняло уже полностью. Я тупо рассматривала сидящего напротив весьма приятного мужчину, ведь Берк был уже совсем не «скорбным». Он отмылся и отъелся за то время, что мы не виделись. Кожа покрылась красивым загаром, дорогая одежда, прекрасные манеры, в общем, настоящий «штирлиц». Он даже внешне мне чем-то напоминал известного актёра, великолепно сыгравшего легендарного разведчика. Ну а про его ум, эрудицию, а главное – потрясающую наглость просто молчу. Только был ли он настоящим? Ведь он каол, а эти воспитанники Совета способны вжиться в любой образ, насколько мне было уже известно. Какой Берк настоящий?! Хотя… он и сам может не знать об этом…

– Давай оставим эту тему, – проговорила я, вставая. – Тем более что выходить замуж я пока не собираюсь…

Глава 11. Латрас

– Ах вы мои маленькие! Ах, красавчики мои! – фаэдр Балмаар сидел на чердаке, излучая радость всем крупным телом.

В гнезде из соломы, пуха и мягких тряпок копошилось четыре малюсеньких голых детёныша с куцыми крылышками. Самка летуна Джульетта ночью принесла потомство, и счастью городского главы не было предела. Он давно хотел заняться разведением этих удивительных зверюшек, и теперь его мечта, благодаря эрдане Кари, наконец, осуществилась. Летуны чувствовали себя хорошо, а уход и регулярное кормление сделали своё дело – крылатое семейство произвело потомство.

По этим крохам, меньше мизинца, ещё нельзя было понять, кто мальчик, а кто девочка, но в принципе это было не важно, ведь летуны могли использоваться в качестве скоростных почтальонов только в паре. Самец прилетит туда, где сидит его самка, как бы далеко она ни находилась, и главное – очень быстро. Балмаару были известны случаи, когда летуна выпускали утром, а к обеду того же дня он уже сидел возле своей самки на противоположном конце Восточных территорий. Такая скорость перемещения до сих пор оставалась тайной даже для тех, кто занимался разведением неразлучников долгие годы.

Маленький зверёк, раскинув большие перепончатые крылья, мог часами кружить над местом, где его выпускали, то набирая высоту, то снижаясь, но как только он стрелой взмывал в небо – это служило сигналом, что он почувствовал свою самку и направляется к ней. Поговаривали, что летун преодолевает такие огромные расстояния совсем не так, как обычные птицы. Он словно исчезает, растворяется в небе, оставляя едва заметную вспышку, и появляется уже только в непосредственной близости от своей возлюбленной, но это были лишь догадки и предположения, толком никто ничего не знал.

Эта загадочная связь между самцом и самкой являлась неисчерпаемой темой для песен, легенд и сказок, особенно у романтически настроенной молодёжи. Единственным удручающим моментом в жизни симпатичных и настолько преданных друг другу зверюшек было то, что случалось не так уж и редко – самцы в пути пропадали. Признаком его гибели служило поведение самочки. Она начинала быстро чахнуть: отказывалась от еды и воды и лишь наличие детёнышей, нуждающихся в молоке, могло отсрочить момент её гибели. Но как только малыши достаточно подрастали, чтобы обходиться без молока, самка умирала. И всё-таки, несмотря на такую трагичность их жизни, летуны являлись самым быстрым способом доставки срочных сообщений на Окатане.

И вот сейчас фаэдр Балмаар сидел на корточках рядом с гнездом и не мог нарадоваться на пищащее пополнение. Внизу на лестнице послышались шаги, и Альба откинула крышку люка:

– Там Гай пришёл… – она немного запнулась и слегка покраснела, – с сыном…

Пока Гай Голос и городской глава решали какие-то насущные хозяйственные вопросы, молодёжь, сидя в просторной, светлой гостиной, перекусывала свежими фруктами и сладкими шариками с густой молочной начинкой. Уже на выходе Гай заметил, как дочь Балмаара, словно невзначай, провела кончиками пальцев по бедру его старшего сына.

Когда отец и сын отошли на достаточное расстояние от центральной улицы, Гай схватил Скайолана за руку и заволок за угол дощатого сарая.

– У тебя уже было что-то с Альбой?!

Скай выдернул руку и, вздыхая, закатил глаза:

– Ну было… И что?!

– Ты же обещал нам с матерью, что до совершеннолетия никаких похождений не будет!

– Альба свободная девушка и может иметь отношения с кем хочет.

– Так вот почему она не уехала! Из-за тебя! Я ведь знаю, что Балмаар хотел отправить её в столицу к старшему брату!

– И с чего ты так взъелся, отец? – Скай попытался сгладить ситуацию, говоря спокойно и примирительно. – Она не уехала, потому что столицу закрыли, да и опасно сейчас, вот они и передумали. Альба хочет жить в большом городе: в столице или в Банкоре, выйти замуж за пархонта или богатого купца, а со мной просто развлекается. Почему я должен ей отказывать?!

Гай не нашёл быстрого ответа, тем более он прекрасно помнил, что, когда сам был в возрасте старшего сына, никогда не отказывался от возможности «спеть ночную песню» приглянувшимся девушкам, правда, пока не встретил свою будущую жену. После ночи с юной, прекрасной Хейей другие женщины перестали для него существовать. Поразмышляв немного, Гай Голос лишь в сердцах погрозил сыну:

– Смотри у меня! Чтобы не было никаких неприятностей!

Скайолан отмахнулся:

– Да ладно… Ты бы лучше не за мной, а за нашей Айрой смотрел, рановато ей ещё по свиданьям бегать…

– Что?!

– А разве мать тебе ничего не говорила?

Заметив у таверны Эльма нескольких знакомых горожан, с интересом наблюдающих за ними, Гай прихватил сына, и они направились в сторону дома. Устроить допрос любимой дочери сразу по приходу не удалось. Хейа послала её на пристань за свежей рыбой, однако за это время Гай успел расспросить супругу о каких-то непонятных задержках Айры, то на рынке, то на пристани, то в лесу.

Последнее время Айра увлеклась прогулками по берегу и сбором ягод и натаскала уже довольно много. У Хейи зародились смутные подозрения, так как в поведении дочери появились какие-то новые повадки, и она попросила Ская немного последить за сестрой. Но у него имелись гораздо более интересные дела, помимо основной работы и частых репетиций, что устраивал отец. Поэтому юноша отнёсся к поручению спустя рукава, но заметил, что иногда Айра возвращается довольно взволнованной и радостной, да и работу по дому делает настолько быстро, насколько это возможно, чтобы Хейа к ней не придиралась.

Гай сидел на лавке с задней стороны дома, когда Айра вернулась. Глянув на мать, девочка поняла, что сейчас, похоже, что-то будет, так как Хейа хмуро кивнула