тьму, и все деревья целого континента погибли! Пусть знают, Пастыри, слепые слуги Валиэ, что нам нужны их брёвна, чтобы выжить, сражаясь против того, кто погубил…

Майтимо вдруг резко замолчал. Ярость во взгляде стремительно угасла.

— Я обещал Финьо, — тихо сказал Феаноринг, — что корабли вернутся. И не сдержу своего слова.

— Решения принимаешь не только ты, — пожал плечами Асталион.

— Да. Не только я.

Майтимо сделал глубокий вдох.

— Не знаю, куда собирался идти, — едва заметно улыбнулся Феаноринг. — Мой шатёр совсем в другой стороне. Буду нужен — знаешь, где меня найти.

***

— И всё-таки, отец, — Куруфинвэ-младший, проводив взглядом Нельо, тоже, как и Морьо, взялся за вино, — огонь привлечёт слишком много внимания. Может быть, стоит разобрать корабли и строить из досок? Или использовать для костров. Столько материала зря пропадёт!

— Ты всерьёз полагаешь, Куруфинвэ, что наш белоснежный лебединый флот до сих пор никто не заметил? — Феанаро произнёс это с интонацией, которая всегда злила его сына-копию. — Какой смысл тащить с собой доски, если вокруг леса? Строить на этих берегах мы не станем — наш путь лежит на север! Отправляйся проверить, всё ли выгрузили.

Допив вино одним махом, Куруфинвэ-младший вышел из шатра. С очень противоречивым чувством. Он был уверен, что отец, конечно же, прав, но предчувствие не давало покоя. Что-то не учли, забыли, не сочли важным.

«Наверно, — подумал Феаноринг, — надо отправить куда-то подальше отсюда Тэлери. Всех оставшихся. Они, хоть и отреклись от своего народа, но корабли… Это для них святыня».

***

В дверь громко постучали, Тэлуфинвэ вздрогнул. Сидя на постели и совершенно потерявшись в своих сомнениях, Феаноринг почти не замечал задремавшую у него на коленях жену. Он вообще ничего не замечал.

И только стук и крик, что все должны покинуть корабль с вещами, вернул в реальность.

— Зачем нам уходить? — открыв дверь, Тэлуфинвэ увидел капитана первого из кораблей Морьо. — Мы отправимся в обратный путь.

— Не будет обратного пути, — сказал тот, смерив очень недобрым взглядом Иримэль. — Мы все идём за Феанаро на войну. Нам приказали собираться и, когда распределят по отрядам, уходить в разведку на север. — Эльф снова взглянул на Иримэль. — Конечно, она ни в чём не виновата, — сказал он вдруг, — но иногда так хочется просто свалить вину на беззащитного. Понимаешь, о чём я?

Тэлеро ушёл, младший из Феанорингов обернулся.

— Уйдём сразу же, как соберёмся, — с тревогой произнёс Тэлуфинвэ, — найдём поселение, попросим помощи. Я не потащу тебя и ребёнка в военный поход.

Иримэль молчала. Указав рукой на собранные вещи, эльфийка подошла к мужу и просто встала рядом с ним, всё так же, ничего не говоря.

— Не хочу встречаться с братьями, — сказал, наконец, Феаноринг, — а с отцом тем более.

Накинув плащ и убрав волосы под капюшон, Тэлуфинвэ с супругой сошёл с корабля.

***

Полог шатра плавно отодвинулся, ткань зашуршала.

— Некрасиво вышло с Финьо, — негромко сказал Макалаурэ, заходя к брату, который неподвижно сидел за столом, держа над свечой то, что осталось от листа.

— Знаешь, почему так получилось? — Майтимо бросил догорающий клочок на бронзовое блюдечко, на котором стоял подсвечник. — Потому что это был МОЙ договор, «за спиной отца».

— Нет, не в этом дело, — менестрель подсел к брату. — Отец строг и порой переходит границы, но он нас любит, поверь. Как и мы его.

— И это мешает нам решить главную проблему, — Майтимо выпрямился и взял лист бумаги. — Мы никогда не договоримся, Кано. И при этом, отец никогда не позволит мне уйти. Порой я завидую Тэльво.

— Что на него всем наплевать? — Макалаурэ сам улыбнулся своей шутке.

— И всё-таки я уйду, — на листе бумаги появился рисунок гор и звёзд над ними. — Мне проще договориться с эльфами, чью речь я не знаю, чем с ним.

— Что ты хочешь делать?

— Собирать армию. Возьму Асталиона, часть своих воинов, и двинемся на юг. Я уверен, Моргот подготовился к нашему появлению гораздо лучше, чем мы думаем даже сейчас. И готовился, Кано, он заранее. Задолго до гибели деда. Я не верю, что орков легко научить нашему языку.

— Возьмёшь Асталиона, воинов… — Макалаурэ хмыкнул. — Почему ты не берешь в расчёт меня?

Майтимо поднял глаза от нарисованного озера под горами, с отражающимися в нём звёздами.

— Беру. С этого момента.

***

Поднявшись на скалу, где после недавнего сражения ещё валялись обломанные наконечники стрел, Тэлуфинвэ и Иримэль обернулись назад.

Феаноринг смотрел, как два его старших брата в алых плащах со звёздами, верхом на белых скакунах, командуют большим отрядом, уходящим от лагеря в лес. С собой они взяли груженные до верху повозки — значит, уходят надолго. Может быть, присоединиться?

Иримэль любовалась морем и кораблями. Очень хотелось представить, что это порт Альквалондэ, а не незнакомая гавань на чужой земле, но не получалось.

— Прежде, чем уйти от моря, — тихо сказала эльфийка, — давай побудем здесь немного. Оно холодное и чужое, но всё равно прекрасное. Здесь ветра леденят кожу, хочется укрываться от них, но… Тэл… Море прекрасно! Даже такое.

Эльфы обнялись, отошли от края скалы. Подойдя к лесополосе, они ещё раз обернулись, и вдруг вокруг них, словно призраки, возникли четыре фигуры в маскировочных плащах.

Сделав шаг вперёд, Морифинвэ откинул капюшон.

— Тэльво, — сказал он, — я нарочно пришел сам, хотя мог послать кого-то из воинов, чтобы они разобрались с дезертиром Тэлеро по-своему. Если помнишь, отец передал тебя под моё командование.

— Я вернусь, — печально ответил Тэлуфинвэ, закрывая собой супругу. — Но беременной женщине не место на войне. Я отвезу её в какое-нибудь поселение, чтобы было, кому о ней позаботиться.

— Ты лжёшь, — сощурился Морифинвэ. — Послушай, Тэлеро, предлагаю один раз! Возвращайся немедленно. И сожги этот клятый флот, поддержав тем самым политику короля.

— Сжечь… Корабли? — Иримэль ахнула. — Этого нельзя делать! Это же…

— Заткни ей