– Поэтому я хотел бы тебя попросить, чтобы впредь ты включал голову, прежде чем совершить какой-нибудь необдуманный поступок. Я должен доставить тебя в училище целым и невредимым, поэтому я не имею права рисковать тобой. Понимаешь?

Мрак кивнул и, засунув руки в карманы, сделал маленький шаг назад.

– Ты чего? – нахмурился упырь и тоже поднялся на ноги.

– Ничего, все хорошо. Ты прав, нам нужно идти.

– С тобой точно все хорошо?

– Да, все в порядке.

Мрак отступил еще на один шаг и, нащупав под ногой длинную сухую ветку, медленно поднял ее с земли.

– Мрак, – встревоженно произнес Карт, – ты меня пугаешь.

И в этот момент парень, широко размахнувшись, нанес быстрый и хлесткий удар по коряге, которая стала причиной его падения. Коряга тут же ожила и, взвыв утробным рыком, вскочила на ноги, открыв тело девушки, которое тварь успела прикрыть сухой листвой и заслонить своими руками-щупальцами, так похожими в темноте на ветки упавшего дерева.

– Карт, пригнись! – выкрикнул Мрак и, быстро сунув руку в карман, резким движением выбросил ее вперед, разжав пальцы.

Вурдалак, рухнувший по команде на землю, но не сводивший глаз с Мрака, увидел, как из его руки вылетели десятки маленьких, светящихся тусклым голубым светом снежинок и, закружившись в беззвучном вихре, метнулись к болотной твари, которая, раскинув свои огромные руки, приближалась к новой жертве. Но стоило первой снежинке коснуться ее кожи, как тварь взвыла от жгучей боли и остановилась как вкопанная в нескольких шагах от Мрака. Вторая и третья снежинки заставили ее завыть еще сильнее. Прикрыв голову лапами, тварь по инерции сделала еще один шаг в сторону парня, но снежинки, продолжавшие бомбардировать ее тело, все же заставили ее развернуться и броситься наутек. Когда леденящий душу вой и хруст веток под ее ногами стих, Мрак тут же бросился к девушке.

– Карт, она дышит! – выкрикнул он, смахивая с нее листву.

Упырь поднялся на ноги и подошел к Мраку.

– Что это сейчас было? – ошарашенно спросил он.

– Потом, Карт, потом. Помоги мне ее поднять и давай поскорее выбираться отсюда, пока этот монстр не пришел в себя и не вернулся за нами.

– Ты предлагаешь тащить девчонку с собой?

– Я не предлагаю – я говорю, что мы возьмем ее с собой, Карт! – впервые потеряв самообладание, выкрикнул Мрак. – Хочешь ты этого или нет, но мы отнесем ее в деревню!

Карт пожал плечами и, решив не спорить, помог Мраку поднять с земли обмякшее тело. Перекинув ее руки через свои плечи, они продолжили путь, постоянно озираясь по сторонам и стараясь не шуметь, хотя это было нелегко, потому что ноги девушки волочились по земле.

В окна таверны «У» уже стали пробиваться первые лучи света. В заведении было пусто, не считая единственного посетителя. Смерть сидела за столом, положив голову на сложенные перед ней руки. Она спала, и виделось ей, что стоит она посреди бескрайнего поля, по колено в ароматной луговой траве. Обдуваемая со всех сторон свежими ветрами, она радовалась как ребенок. Ее глаза-огоньки сменили привычный ярко-красный цвет на голубой с жемчужным отливом, ветер сорвал с ее головы капюшон – и волосы развеялись по плечам, впитывая в себя запахи лугового разнотравья.

Смерть раскинула руки в стороны, отбросив в траву свою косу и всем телом противясь упругим волнам ветра, бросилась бегом, подпрыгивая на ходу и вскрикивая от внезапно нахлынувшего чувства счастья. Набегавшись вволю, она остановилась и рухнула в траву. Чудесное чувство свободы заполнило все ее тело. Казалось, сейчас она распадется на миллиарды маленьких клеток и просто растворится в этом прекрасном мире, но внезапный звук шагов заставил ее вернуться в реальность. Она быстро накинула на голову капюшон и, опершись на локоть, приподняла голову над зеленым травяным ковром. В нескольких шагах от нее стоял Брык. В том же виде, в каком она его видела в последний раз, – наполовину человек, наполовину бык. В одной руке он держал скрипку, а в другой – смычок. Удостоверившись в том, что Смерть его заметила, он молча положил музыкальный инструмент на плечо и, выдохнув, провел смычком по струнам. Звук был настолько ужасным, что даже сама Смерть вздрогнула от него. Но оборотень решил на этом не останавливаться. Перехватив смычок так, как будто в его руках был не нежный музыкальный инструмент, а грубый двуручный меч, он принялся елозить им по струнам, словно намеревался перепилить их. Стоит ли говорить, что от этих звуков даже живому человеку захотелось бы умереть.

– Прекрати! – выкрикнула Смерть, вскочив на ноги и пытаясь закрыть двумя руками те места на голове, где у обычных людей располагаются уши. – Остановись!

Но «музыкант» не обращал на нее никакого внимания, продолжая своими душераздирающими звуками приносить страдания всему живому и неживому вокруг. Смерть бросилась к нему и, широко размахнувшись, нанесла удар кулаком по бычьей морде садиста. Но, как это часто бывает во сне, удар оказался настолько слабым, что тот его даже не заметил.

– Перестань, сволочь! Перестань! – кричала она, колотя кулаками по нему куда попало. – Зачем? Зачем ты это делаешь, гад?!

Но изувер не останавливался. Смерть села на землю и прикрыла лицо руками. Впервые за долгое время она ощутила на них слезы. Слезы бессилия и отчаяния. В этот момент она и проснулась.

Резко подняв голову, она несколько секунд смотрела на стол непонимающим взглядом. Затем, сообразив, что все это ей приснилось, она с облегчением выдохнула. Но вдруг ужасный звук снова раздался за ее спиной. Смерть, вздрогнув от неожиданности, вскочила на ноги и обернулась. Дверь таверны, неплотно прикрытая последними посетителями, качалась на ржавых петлях, извлекая из них тот самый невыносимый скрип и визг, который, не без помощи ее воображения, и заставил ее плакать во сне.

– Чтоб вас комары покусали между пальцев, – ругнулась она и снова села на скамью.

Перед ней стояла кружка с недопитым пивом и миски с остывшим варевом, которое за ночь превратилось в желеобразное нечто. Смерть взяла в руку кружку и приложила ее ко лбу, издав облегченный вздох. Когда похмельная головная боль немного притупилась, она, взболтнув содержимое кружки, скептически осмотрела его и, немного посомневавшись, залпом опрокинула в себя.

– Вот так лучше будет, – буркнула она и, схватив косу, прислоненную к стене лезвием вверх, покачиваясь на ходу, побрела к выходу.

Оказавшись на улице, Смерть расправила плечи и тут же зашлась в приступе кашля.

– Надо заканчивать с этими пьянками, – произнесла она, когда приступ утих.

Смерть хотела окончательно покинуть это злачное место, но за спиной снова раздался издевательский скрип петель. Ее пальцы сжались в кулаки, а глаза полыхнули огнем. Сорвавшись с места, она бросилась ко входу в таверну и ударом ноги выбила дверь из проема, сорвав ее с петель.

– Еще раз! Еще раз ты… – Выбросив вперед руку и грозно выставив указательный палец, Смерть собралась было произнести какое-то страшное предупреждение, но затем просто махнула рукой и медленно направилась прочь.