– Нет, что вы… просто у вас-то в городе ночь уже.

– Ничего, я привыкла. Спасибо вам за помощь, завтра с утра созвонимся. Надеюсь, что к этому моменту узнаю последние новости из дома, может, что-то прояснится.

Она оплатила счет, пропустив мимо ушей возражения Петра и его попытку вынуть кошелек, и, проводив его до выхода, вернулась в номер.

Приняв душ и устроившись в постели, Лена снова взяла ноутбук Полосина и открыла очередное письмо. Читая, все пыталась представить, какая же она на самом деле, эта Дарья Жильцова, чей портрет в материнской спальне сейчас всплыл в Лениной памяти так отчетливо, словно стоял рядом на тумбочке.

Очень красивая, но не вызывающе, а как-то очень мягко, деликатно – такая красота не отпугивает, не делает женщину недоступной, а, скорее, вызывает желание доверять ей и общаться. В ее взгляде, насколько Лена могла вспомнить, не было никакой надменности, обычно свойственной женщинам, сознающим, насколько они красивы. Нет, Дарья Жильцова смотрела открыто и просто, мягко улыбаясь в объектив фотокамеры.

Никита не любил такие лица, считал, что в них нет никакой тайны и загадки, а потому и работать там не с чем. Лена не очень доверяла его мнению, считая, что все-таки, как бы это ни было неприятно, но фотограф он не очень хороший, более того – его камера часто уродовала людей, а не украшала. Кольцов называл это умением вытащить из человека его суть, а Лена – нелюбовью к людям, но вслух, конечно, никогда подобного не говорила.

Отвлекшись на мысли о Никите, она рассердилась:

– Конечно, как я могу не пропускать мелочей, если в голове постоянно крутится только он? Я все время о нем думаю, это мешает работать. Вон и про список клиентов турфирмы забыла, и про то, что Жильцова в Праге была в прошлом году, прямо неудобно перед стажером. Надо хоть на пару дней отставить все лишнее.

Она снова вернулась к письму, в котором Алексей интересовался планами Дарьи на лето и приглашал приехать к нему в Прагу. Лена перешла к открытому в другом окне ответу – в нем содержались пространные объяснения невозможности этой поездки и ссылки на то, что таких далеких планов Дарья не строит, а потому и обнадеживать Алексея не хочет, однако в последней строке она вдруг написала «очень надеюсь на нашу скорую встречу», и Лена задумалась. Если женщина не собиралась ехать куда-то, то, выходит, это собирался сделать Полосин? Письмо было датировано началом апреля, и версия о спонтанной поездке Алексея сразу перестала быть правдоподобной. Он явно планировал ее и, возможно, поставил Дарью в известность, раз промелькнула эта фраза.

– Наверное, Петр был прав и муж все-таки узнал об этом, – пробормотала она, делая пометку в ежедневнике. – Хотя вполне мог столкнуться с Полосиным, заехав зачем-то на квартиру тещи, тоже ведь может быть. А что? Теща на даче, попросила проверить, все ли в порядке, почему нет? Приехал, а там чужой мужик. Нет, бредово – зачем бы его убивать тогда? Мог полицию вызвать, приняв за взломщика. Удар же был нанесен в спину, Полосин не ждал нападения, значит, незаметно подойти к нему убийца не мог. И вообще – это все хорошо только в случае, если это действительно окажется Жильцова и ее муж. А если все-таки нет? Черт, скорее бы утро…

Закрыв ноутбук, Лена выключила бра над кроватью и попыталась уснуть.

Будильник заверещал под ухом с такой силой, что она мгновенно скинула на пол одеяло, села в постели и сонно уставилась на лежащий рядом телефон. За окном уже светало, но часы показывали половину четвертого, и Лена сообразила, что не выключила будильник, а он сработал не по местному времени, а по домашнему.

– Вот кулема, – пробормотала она, отключая звук. – Могла бы еще часа три спать. Но так даже лучше – позвоню Андрею.

Прошлепав босиком в ванную и поплескав в лицо прохладной водой, она вернулась в постель и набрала номер Паровозникова. Тот ответил не сразу, но ровным спокойным тоном:

– Слушаю.

– Привет. – Она чуть запнулась. – Ты на работе уже?

– Я, похоже, всегда на работе.

– Отрываю от чего-то?

– Пока нет.

– Андрей, скажи, удалось связаться с Жильцовыми?

– Нет.

– Плохо.

– Нашла что-то?

Она вкратце пересказала историю с письмами и ноутбуком и выложила свои соображения насчет участия Жильцова в убийстве Полосина. Андрей слушал, не перебивая, потом покашлял и спросил:

– Ты все-таки считаешь, что это он?

– Много косвенных фактов. Процентов на девяносто я уверена, что права, но что-то гложет.

– Не понимаю, чего ты маешься. Все сходится: Жильцов купил жене в подарок тур в Прагу, она там познакомилась с этим Полосиным, романчик завязался, то-се. Потом Полосин оборзел и приехал, а Жильцов его и шлепнул. По-моему, все ровненько, нет?

– Нет. Как Жильцов узнал о его приезде? Из писем ясно видно, что Дарья скрывала это знакомство и очень боялась, как бы все не выплыло. Даже когда она намекнула Полосину, что нужно встретиться, просила быть осторожнее.

– Ой, Ленка, да мало ли как? Не забывай: у парня охранная контора, наверняка много знакомых во всяких сферах, мог и шпионскую программу супружнице в ноутбук воткнуть, сидел себе на работе и почитывал переписку.

– И ты туда же, – пробормотала Лена, вспомнив вчерашний разговор с Петром.

– Короче, надо дожидаться этого Жильцова, брать прямо на трапе, и все. Посмотрим, что расскажет.

– Если он убил Полосина, то может не вернуться.

– Все под наблюдением, дорогая. Деньги все на счетах, все банковские операции под контролем, непохоже, что он туда на веки вечные. Будем ждать.

– Другого выхода все равно нет.

– А я смотался бы в Бразилию, – рассмеялся Андрей. – Намекни начальству, пусть меня туда командируют.

– Ты на губу-то не наступи, раскатал.

– Да уж, раскатаешь тут. Ты когда домой?

– Судя по всему, завтра. Здесь вроде больше делать нечего.

– Ладно. Юльке привет передавай, если увидишь.

– Сегодня увижу, передам, – пообещала Лена.

Воронкова встретила ее у метро, бросилась на шею, как после долгой разлуки. На самом деле Лена в прошлом году провела в Москве отпуск, и они с Юлькой виделись каждый вечер, засиживаясь то в кафе, то у нее в съемной квартире. Но им обеим по-прежнему очень не хватало друг друга, и привычка разговаривать по душам, не скрывая ничего, тоже никуда не исчезла.

– Ленка, ты выглядишь уставшей, – отстранив от себя подругу и окидывая ее критическим взглядом, сообщила Юлька.

– Так я и не в отпуск прилетела, – улыбнулась она. – Зато ты шикарная, – добавила она с восхищением.

Воронкова действительно изменилась за это время: сделала стильную стрижку, которая ей невероятно шла, стала густо красить глаза и смотреть на всех немного прищурившись.