Пьяные люди ужасали Джоэла – у него было слишком много воспоминаний, связанных с этим, и он пытался мягко убедить Флору вернуться в отель. Она возражала и заявляла ему, что он просто ужасный кавалер, которому вообще нет до нее дела, и что с ним не бывает весело. И хотя Джоэл энергично отрицал первое обвинение, он невольно признавал, что насчет второго Флора, скорее всего, права. С другой стороны, они ведь вышли, чтобы немного развеселиться, но веселья не было, а Флора пришла в такое состояние… Джоэлу хотелось поскорее отвести ее обратно в отель.

– Нужна помощь, сэр? – спросила портье, весело улыбаясь ему и стараясь выглядеть как можно более полезной.

Джоэл попытался улыбнуться в ответ.

В лифте Флора бормотала в адрес портье разные неприятные слова на гэльском и пыталась нажать кнопку «вниз», желая пойти в бар. А Джоэл изо всех сил убеждал ее подняться наверх. Очутившись наконец в номере, Джоэл пошел в ванную комнату. И вернулся с готовностью выслушать грозную обличительную речь и узнать, насколько он плох. Но вместо того Флора уже лежала поперек кровати, даже не раздевшись, и крепко спала.

Вздохнув, Джоэл задернул плотные гардины, осторожно снял с Флоры туфли, поставил на тумбочку у кровати стакан воды, положил две таблетки ибупрофена, укрыл Флору одеялом… А потом, понимая, что в эту ночь сон вряд ли заинтересуется его особой, включил настольную лампу в гостиной, заказал кофе в номер и вернулся к работе.

Флора проснулась немыслимо рано, одурманенная, с головной болью, в полной темноте, не понимая, где она находится. Она перевернулась на бок и застонала. Как же глупо она все запутала… Флора припоминала, что была грубой с Джоэлом накануне, кричала на него… И с ужасом осознала, что, конечно же, это он уложил ее в постель. Ох, боже… А потом… что? Где он? Рядом его не было. Он ушел, полный отвращения? Флора думала о нем, о том, какой он всегда застегнутый на все пуговицы и сдержанный, а она вела себя как пьяная гарпия… Флора увидела на тумбочке стакан с водой и таблетки рядом и уронила голову на руки. Боже мой… Идеи хуже этой у нее не бывало за всю ее жизнь. О чем, черт побери, она думала?! Какой же она была идиоткой!

Глаза Флоры понемногу привыкли к темноте в комнате, и она заметила тонкую полоску света под дверью гостиной. Она встала, чтобы пойти в туалет и почистить зубы, а потом заглянула в дверь. Джоэл сидел, уставившись в свои бумаги, он даже не заметил, что Флора неподалеку… снял очки на несколько секунд, потер глаза… Он выглядел таким молодым и потерянным, что Флоре захотелось подойти к нему, но она боялась его осуждения, не могла посмотреть ему в лицо, она так ужасно себя чувствовала…

И потому она вернулась в постель и лежала там в темноте, не в силах заснуть из-за разницы во времени. И когда Джоэл наконец подошел к кровати, Флора все так же лежала там и не сделала движения навстречу ему, и он тоже не потянулся к ней, и казалось, что рассвет никогда не наступит…

На следующее утро Джоэл рано собрался в офис. Флора извинялась, и Джоэл напряженно ответил, что ей не о чем беспокоиться, это ерунда. Они так и не занялись любовью, и это ужасало Флору, потому что именно при этом они по-настоящему были вместе и по-настоящему понимали друг друга, как будто их тела способны были сами говорить друг с другом так, как не способны были их мозги, – напрямую, с полной откровенностью и взаимным глубоким пониманием. А остальное… это было просто путаницей. И Флора совершенно не представляла, как все исправить.

Все еще чувствуя себя отвратительно, она приготовила кофе и села перед каким-то странным американским телевизором, – ей трудно было представить, что он казался обычным всем, кто жил здесь. Наконец она сообразила, что день обещает быть прекрасным, после того как попыталась перевести градусы по Фаренгейту в градусы по Цельсию. А ведь внизу лежал город… ну, это когда ей станет немного лучше. В изумительной ванной комнате Флора долго стояла под душем, который буквально избивал ее струями воды, и это определенно помогло. Потом заглянула в свою наспех собранную сумку, выясняя, есть ли в ней что-нибудь подходящее. Ничего не нашлось. Флора вдруг подумала, что могла бы выйти и купить какие-нибудь легкие нарядные платья… Но когда ей их носить? Вряд ли на Муре выпадет достаточно жарких дней, и едва ли они подойдут для работы в «Летней кухне».

И вдруг ей ужасно захотелось домой. Там сейчас должен быть полдень, начинается время активной торговли – появятся пешие туристы, жаждущие получить жирные куски песочного пирога, пирожки с изюмом, бифштексы и все подряд, чтобы подзаправиться, тихие пожилые леди, которые купили все нужное им в бакалее и теперь хотели лепешек и чая, фермеры, которые раз в неделю навещали город Мур, чтобы полюбоваться на яркие огни, – обычно они брали домой еще и большие фруктовые пироги, чтобы потом всю неделю вечерами, сидя в кухне, наслаждаться ими вместе с маленькими стаканчиками виски и большими ломтями сыра.

Флора велела себе не увлекаться и встряхнуться. Сегодня вечером все наладится. Определенно. Разве не так?

Она оглядела гостиную, которую Джоэл по привычке оставил в безупречном порядке. Потом открыла шкаф, где висели его костюмы. Нашла джемпер – единственную вещь, хранившую запах Джоэла, потому что ее не доставили прямо из химчистки. Флора зарылась в джемпер лицом, стараясь не расплакаться.

В номере внезапно зазвонил телефон. Флора моргнула. Должно быть, это Джоэл! Может быть, он освободился и хочет встретиться с ней во время обеда. Может быть, придя в офис, он передумал, решил, что должен взять выходной и провести его с ней! Осознал, что любит ее, пусть даже она… Ладно, она просто базарная особа, призналась себе Флора с очередным уколом сердечной боли.

Флора осторожно взяла трубку:

– Алло?

– Привет… Джоэл? – Это был женский голос.

Флора подавила неизбежное разочарование и постаралась не обращать внимания на растущий страх.

– Э-э-э… привет… нет, – напряженно произнесла она. – Это Флора. Ему что-то передать?

Последовала пауза. Сердце Флоры уже билось болезненно быстро.

– Простите, кто это? – спросила она.

Флора невольно подумала о той блондинке в туалетной комнате прошлым вечером, да и обо всех девушках в том баре, – всех их Джоэл считал отштампованными по одному образцу, но Флоре они казались прекрасными.

– О… Вы шотландка?

Теперь голос показался Флоре намного старше.

– Марк! – Голос на другом конце провода теперь обращался к кому-то другому. – Марк! Это та шотландская девушка!

– Простите? – пробормотала в трубку Флора.

– О, извините меня, – откликнулась женщина. Это прозвучало приятно: дружески, даже по-матерински. – Мы… мы и представления не имели, что вы в Нью-Йорке!

– Он ничего нам не говорил! – послышался вдали другой голос.

– Что ж, дорогая… Так приятно поговорить с вами!

Флора ничего не понимала. Ей показалось, что это могли быть родители Джоэла. Она вдруг поняла, как мало на самом деле знает об этом человеке, и ее пробрало холодом.