– Я не дурак. Ираль что-то знает о тебе. То, что ты тщательно скрываешь. Это связано с твоей поездкой на Тамту. Ираль мог получить какую-то информацию или от Удгрина или ты сама ему что-то рассказала, пока вы прятались в серверной, например. В любом случае, это связано с безопасностью ребят, а, значит, я буду допытываться и дальше, – он многозначительно изогнул бровь. – Сейчас просто нет на это времени, – и, не дожидаясь ответа, отошел, позволив крышке саркофага укрыть от него Ульяну.

Прищурился и по-мальчишески лукаво улыбнулся.

«Надо все ему рассказать», – решение далось легко. Пришло вместе с прозрачной ясностью и прохладой, запахом талого снега и хвои. Это ее мир. И она не позволит рушить его.

Перед глазами плыла бескрайняя Вселенная, окрашенная синими и зелеными огнями, тонкими нитями вех и навигационных маршрутов. Паутина переходов рассыпалась линиями на ладони. Невесомые, полупрозрачные, они деликатно касались ее пальцев, чуть щекотно, любопытно. Будто пробуя на вкус.

Она играла с ними, то отдергивая руку, то позволяя дотронуться вновь. И при каждом касании – легкий угол, как от слабого электрического разряда.

Ульяна распахнула глаза: от ее рук исходили прозрачный нити, упирались в борта саркофага, сталкивались с лучами сканера, издавая при этом глухой стон. В памяти вертелись навязчивый образ окутанной волосками-нитями фигуры в темной форме и оседающее на пол крупное мужское тело. Злость и обида шевельнулись в груди: он знает, что это такое. Более того, раньше ничего подобного не было. Оно проявилось, когда он появился на корабле.

Очевидно, он это и принес на корабль.

Ираль Танакэ Смиринг.

3

«Ничего не понимаю», – Артем просматривал, вероятно, в сотый раз показатели нейроактивности «Фокуса», сравнивал с Ульяниными. Помнится, его удивляло, что активность аксон и дендритов увеличивалась вдвое и продолжала расти в геометрической прогрессии. Помнится, он поражался, что предельный показатель активности синаптической передачи у Ульяны – ноль целых пятнадцать сотых. Показатель падал. Сейчас он сравнялся с нулевой отметкой.

Сравнив текущие данные самого «Фокуса» с базовыми, обнаружил, что по десятой нейролинии, которая отвечала за биомодуляцию и органический функционал, все еще идут изменения: график активности по-прежнему не уходил из красной зоны. Стало очевидным усложнение нейросвязей – они приобрели многоуровневый характер, ряд линий теперь дублировали друг друга. При чем, первый нейроузел зафиксировал самокопирование базовых параметров, которое проходит по всем десяти линиям.

«Резервная копия?» – первое, что пришло на ум.

Но это противоречило конфигурации аппарата.

Пауков вздохнул, чувствуя заранее, что не удастся быстро сформировать результаты диагностики: биомодуляция корабля прошла по непрогнозируемому типу, измененные параметры так или иначе задевают все системы большого организма, коснулись самых потаенных мест, на корневой уровень.

Когда распределил новые данные органического функционала «Фокуса» по группам, стало очевидно, что первое, чего коснулись изменения – внешняя оболочка корабля-биоморфа. На базе предыдущей, уже знакомой генетику, сформировала новая конфигурация.

Он перебросил сводную таблицу Васе Крыжу и сразу вызвал его по внутренней связи.

– Видел? – спросил. – А что у тебя?

Крыж сопел по ту сторону динамика – изучал присланные файлы:

– Такое вообще возможно? – выдавил, наконец.

– Как видишь. На счет Ульяны – видишь, у них полное смыкание.

– Ну, Паук, это по крайней мере объясняет, почему «Фокус» ее почувствовал. Если сравнить время, когда Ульянин манипулятор оказался в стоковом течении, и когда «Фокус» вышел из-под контроля, то оно совпадает. Ираль только что сообщил, они проверили. Выходит, они – как единый организм. Но это фантастика, сенсоизация группы А, конечно, открывает такие гипотетические возможности, но, на сколько мне известно, примеров таких в природе зафиксировано не было.

– Не было, ты прав…

Крыж перекинул сводную таблицу:

– У меня тоже зацени, чего получилось по всем нейроузлам, которые мы зачекали. В том числе и по твоему участку, я его тоже добавил в алгоритм.

Артем раскрыл диалоговое окно, присмотрелся: три колонки, отмеченные как «Исходные параметры, 15 июля», «Промежуточные параметры, 12 августа» и «Текущие параметры, 21 августа». И колонка с наименованиями параметров. Ни один из показателей не совпадал.

– И что это означает, по-твоему? – Пауков внимательно просматривал данные.

– Ты конец таблицы смотри, там аналитика, – Крыж активировал видеоконференцию, в углу экрана замерла его небритая физиономия. Артем прокрутил файл до конца, уставился в выделенную красным формулу. Замер.

– Это что?

Василий пожал плечами:

– Это, Тёмыч, закономерность, которую вывела прога. Модуляция корабля проходит не хаотично, она подвержена закономерности. Вот ее-то нам и удалось выявить. Она же применима с изменением сенсоизации Ульяны, с ее нейростатусом. Особенно в третьей, завершающей стадии диагностики. Это, получается, третий график, нижняя зона, – он привычным жестом взъерошил волосы на макушке. – И не спрашивай меня, что это за параметры – я не знаю. В базе даже обозначений нет таких.

– А что за формула-то? – Пауков перевел на друга взгляд.

– Я ж говорю – не знаю я. Тёмыч, смеяться будешь – нет такой формулы в природе. И показателей таких нет. И символов, которыми они обозначены. Информаторий егора[2] выдает.

Артем тряхнул головой, будто стряхивая с ушей спагетти:

– Не понял, Вась, – если знаки и символы в формуле тебе не известны, как они в проге нашей оказались? Как и откуда в систему анализа внедрились? – он уставился на взъерошенную физиономию друга.

– Вот ты в корень зришь, бро. За что и люблю, – мрачную веселость будто смахнуло ветром: – То, что произошло с «Фокусом» – это ни фига не баг, Тёмыч. Это фича[3]. Нравится нам это или нет.

Пауков не мог отделать от странно ощущения, что его разыгрывают: если отбросить попытки распознать значение формулы и придумывать логическое объяснение, как она оказалась в базе, если посмотреть на нее, как на рисунок, то выходило слово… «ТРОПАН». Что там говорил «Фокус» чужим голосом? «Выполняется программа Тропан. Экипажу судна ничего не угрожает», «Программа Тропан вступает в финальную стадию. Задача обеспечение безопасности первого навигатора выполнена. Одна минута до перехода по домашней сети». Артем с силой растер переносицу, шумно выдохнул: