Пальцами между тем нашел ее острые соски и пропустил твердые вершинки между ними, вызывая тихий стон мышки. И еще один, когда одна рука, оставив ее грудь, спустилась к ее штанам, спуская их ниже и дотрагиваясь через кружево трусиков до ее клитора. Поигрался с чувствительным бугорком, погладил, немного надавив, чтобы кружево слегка поцарапало распаленную кожу. Я даже через белье чувствовал ее возбуждение - моя маленькая мышка текла. Для меня.

Оторвавшись от рта малышки, не дал ей прийти в себя и сразу же стащил ее майку, а начавшееся возмущение накрыл очередным поцелуем. Теперь остались только трусики - бюстгальтер слетел сразу же, а свободные штаны Вики спустились до изящных щиколоток девочки. В голове мгновенно вспыхнула картинка, на которой эти самые щиколотки у меня на плечах, а я врываюсь в свою мышку, поглаживая ее стройные ножки.

Усмехнувшись собственным мыслям, заставил подвинуться немного назад мышку и перешел с поцелуями на ее мягкий живот с торчащими от напряжения ребрами. Она выгнулась от наслаждения, подставляя себя под мою ласку и коротко всхлипывая каждый раз, когда я легко покусывал нежную кожу. Языком вошел во впадинку пупка, при этом оглаживая стройные бедра, и спустился сначала к выступающим косточкам на тазе, а затем и к промокшим от соков трусикам.

— Не надо!.. — взмолилась мышка и попыталась сдвинуть колени, но я быстро стянул остаток нижнего белья и не дал, удерживая их раскрытыми.

— Я тебе, а ты - мне. Забыла? — напомнил я, устраиваясь поудобнее между ее ножками.

В ответ она едва слышно вскрикнула и обхватила края столешницы.

— Хорошая девочка, — удовлетворенно рыкнул я и осторожно погладил горячие и набухшие складочки, чтобы развести их и легко подуть прямо в ее естество.

Малышка судорожно выдохнула воздух и застонала, при этом явно до боли закусив губу, а я прошелся языком по ее истекающей смазкой дырочке, пробуя ее на вкус, и обхватил губами твердую горошину клитора. Девочка дернулась подо мной, выгибаясь на столе, но я сжал ее ягодицы, удерживая на месте.

Снова движение вверх-вниз языком, а затем, резко втянув в рот чувствительный узелок, я ввел в нее сначала один палец, а затем и второй, растягивая лоно для себя. Узкая, какая же она тугая и узкая!

— О, Господи!.. — простонала Вика, когда я увеличил скорость движения в ней, поглаживая ее стенки изнутри.

Помимо воли ухмыльнулся. Маленькая невинная мышка, попавшая мои сети, даже во время секса целомудренна. Ну, или так высоко оценивает мои способности.

По ее сокращению вокруг моего пальца я понял: уже скоро она дойдет до финала, поэтому прошелся еще несколько раз по клитору и сжал его, погружая ее в свой собственный космос из сотен взрывов сверхновых удовольствия.

Дав ей минуту на отдых, осторожно приподнял до сих пор дрожащую от пульсаций оргазма девушку и потребовал:

— Обхвати меня ногами.

Вика автоматически, явно даже не задумавшись, покорно обняла меня своими стройными ножками и прижимаясь ко мне.

Дьявол! До спальни я не дойду точно: и так завелся по самое не хочу, лаская мышку. Ткань брюк уже причиняла мне боль - член рвался на волю.

Действительно не дошел: опрокинул свою ношу на спину на первом попавшемся диване в гостиной, сразу же запечатывая своим телом и не давая ей опомниться.

— Хочешь попробовать свой вкус? Ты сладкая, — прижался к губам Вики поцелуем, попутно расстегивая ремень и избавляясь от брюк и боксеров. Лизнул ее губы и прошептал прямо в ее ротик:

— Очень сладкая. Сахарная девочка.

— Ох... — вздрогнула она, едва ощутила мой стояк своей попокой. — Будет... больно?

Я подарил ей еще один поцелуй и пообещал:

— Совсем немного и недолго.

Мышка прикрыла свои глаза и сжала пальцы на моем предплечье. С растрепанными мною волосами, разгоряченная после того, что было на кухне, и с припухшим от моего напора ртом - она выглядела прекрасно. Невинно и в то же время порочно. Нереально красивая, с раздвинутыми для меня ножками и... Моя. Сейчас станет моей.

Помогая себе рукой, начал медленно погружаться в ее влажную и готовую дырочку. Сантиметр за сантиметром преодолевая преграду, пока не вошел в нее полностью.

Наш стон прозвучал в унисон - Вики, с нотками боли, и мой - от наслаждения. Она так сжимала меня внутри, что я мог бы кончить только от этого. Дьявол!..

— Т-сс, малышка, — губами собрал выступившую слезинку мышки. — Все хорошо?

— Кажется... — тихо отозвалась.

И я сделал первое движение в ней. Мучительно осторожное, медленно наращивая темп. А когда удостоверился, что мышка привыкла к моим толчкам и даже начала получать удовольствие, я почти вышел и ударился в нее бедрами. Глубоко, по самые яйца. И зарычал от невообразимого удовольствия, которое пробило тело насквозь. Снова подался назад, толкнулся в нее и прикусил один из чувствительных сосков, пока второй потер в подушечками пальцев. Малышка тихо заскулила, покусывая свои губы, сдерживаясь изо всех сил и ерзая подо мной. Второй оргазм настиг ее, и она выгнулась дугой, царапая мои руки и шепча трогательное "О, Господи".

Я кончил вслед за ней, чувствуя, как удовольствие захватывает каждую частичку моего тела изливаясь в ее жаркое лоно.

Когда дрожь от нахлынувшего оргазма прекратилась, а в мысли перестали напоминать сладкое желе, до меня дошло, что произошло. И как низко опустилась. В саму бездну. Утонула без шанса выплыть и сделать хоть глоток.

Я могла сопротивляться. У меня имелся шанс хоть как-то избежать секса. Но я сама отдалась ему сначала на столе, а потом на диване. Протянула себя на блюдечке, чтобы зверь наконец-то использовал полностью. Как... как... дешевая подстилка.

Я таяла от его прикосновений и получала удовольствие от каждого его толчка во мне.

На миг зажмурилась, чтобы отогнать подступающие к глазам слезы, и попыталась вырваться из крепких объятий мужчины. Воскресенский, будто сытый хищник, лениво распластался на узком диване, устроив одну руку под голову, а другой прижимая к себе меня, чтобы не упала вниз. Все же лежим не на двухспальной кровати...

Боже. Он ведь даже до кровати дошел - видимо, я достойна лишь дивана в гостиной.

— Куда ты? — спокойным, привычно холодным тоном спросил босс, не собираясь меня отпускать.

— В ванную, — стараясь, чтобы голос не срывался от подступающей истерики, прошептала я и взмолилась: — Мне очень надо.

Если он отпустит, я просто позорно расплачусь у него на груди, но что-то явно было в моих словах, потому что мужчина ослабил хватку и перестал меня удерживать. Я мгновенно поднялась и завернулась в первое, что попалось под руку - в легкий плед, который я сегодня сама вытащила из своей спальни, чтобы накинуть на плечи. Предусмотрительно, потому что, если бы не он, я бы сейчас... Не знаю, сгорела бы от еще большего смущения, ведь нигде поблизости моей одежды не было. Разве что брюки Воскресенского небрежно свисали с подлокотника соседнего кресла.