Событий оказалось многовато для той размеренной жизни,которую привыкла вести Даша Сундиева, и она все никак не могла успокоиться.Настя потихоньку начала раздражаться, ей хотелось приступить к делу, но дляэтого нужно было, чтобы Даша стала спокойной и сосредоточенной.

– Ой, Анастасия Павловна, как же вы не боитесь работать вуголовном розыске? Это же, наверное, очень опасно.

Настя вежливо улыбалась и коротко объясняла, что опасностьесть в любой работе, что, даже если ты работаешь дворником, на тебя можетупасть кирпич, сосулька или тебя может переехать автомобиль.

– Анастасия Павловна, а оружие у вас есть? А стрелять вамприходилось? А…

– Все, Дарья, – твердо прервала ее Настя. – Времяограничено, поэтому давай приступим к делу.

Восторженная улыбка мгновенно растаяла на Дашином миломлице, оно стало сосредоточенным и спокойным.

– Простите, – серьезно сказала она. – Я неподумала, что задерживаю вас. Конечно, вы же работаете, а я вам голову морочусвоими ахами и охами. Извините, Анастасия Павловна.

«Это тебе урок, голубушка, – зло сказала себеНастя. – Ты же видела ее два раза, ты обратила внимание на ее интуицию,проницательность, ты насчитала ей столько очков, сколько по твоей шкале незарабатывал почти никто. Зачем же сейчас ты отнеслась к ней как к пустоголовойдурочке? Можно было сразу, в первую же минуту, сказать ей, что на восторги иудивление времени нет, и все было бы по-другому. Ты, Настасья, видно, никогдане научишься вести себя так, чтобы не обижать людей».

Она разложила на столе цветные фотографии, которые ей вчерапринес Бокр.

– Посмотри внимательно на эти снимки. Кого-нибудь узнаешь?

Даша наклонилась над столом.

– Вот этот, – она указала на фото Ерохина. – Этотот самый, которого я вам показывала возле «Ориона», помните?

– Кто еще?

Девушка продолжала пристально вглядываться в снимки, потомнеуверенно взяла в руки фотографию Удуняна.

– Этого я тоже видела. Только где-то в другом месте, не могувспомнить где… Я точно помню, что обратила внимание на него, брюнет со светлымиглазами – сочетание достаточно необычное, а у него глаза такие большие исияющие… Но где же это было?

– Но он за тобой не следит? – уточнила Настя.

– Я не видела, – твердо ответила Даша. – У меняочень четкое ощущение, что я его видела и запомнила не в связи с тем, что замной следят.

– Интересно, а как ты это определила? –заинтересовалась Настя. – Помнишь, что видела, но не помнишь где, затоточно знаешь, где не видела? Я правильно поняла?

– Понимаете, Анастасия Павловна, я смотрю на его лицо, и мнене страшно. Вот когда я вижу этого, – она ткнула пальцем в фотографиюЕрохина, – мне дурно делается от страха, потому что я его прочно связываюсо слежкой. А на этого глазастенького я смотрю – и мне не страшно, значит, вмоей голове он связан с какой-то нейтральной ситуацией, когда я его не боялась.

– Логично, – согласилась Настя, которую уже целые суткимучил вопрос о снятом на видеокамеру эпизоде в Конькове. Она до сих пор несмогла подобрать ключ к ответу на вопрос, что же ее так встревожило в этомэпизоде.

– А вот этого, – Даша показала на снимок, где ВикторКостыря пил пиво из банки, – я ни разу не видела. Его лицо мне ни о чем неговорит.

– И тем не менее он ходит за тобой по пятам, –вздохнула Настя. – Можешь убедиться.

Она включила видеоплеер, и на экране снова показалась Даша,затем идущий за ней следом Виктор Костыря. Виктор сидит на лавочке возле еедома, смотрит на окна. Свет в окнах гаснет, Виктор вызывает машину и уезжает.

Даша сидела перед телевизором белая как полотно.

– Знаете, – робко сказала она, – мне так нехотелось верить в это! Конечно, я боялась, ужасно боялась, но всегда где-то вглубине души таилась спасительная мысль, что я ошибаюсь, что ничего этого нет,что мне привиделось. Теперь я уже не смогу этим утешаться.

Насте стало жаль эту перепуганную девчушку, которая, саматого не ведая, вдруг стала для кого-то опасной. «А кражи документов? –одернула она себя. – Не забывай про кражи документов, когда начнешь жалетьДарью».

Она перемотала кассету и попросила Дашу посмотреть всюзапись с начала до конца.

– Смотри внимательно, вдруг увидишь еще какие-нибудьзнакомые лица.

Даша отнеслась к заданию более чем добросовестно. Она частоостанавливала кадр и подолгу вглядывалась в лица на экране, несколько разперематывала пленку и возвращалась назад, к уже просмотренным эпизодам. Настясидела на диване, откинув голову на спинку и закрыв глаза, ей хотелосьрасслабиться и уснуть, а вместо этого она должна ждать, пока эта страннаядевочка просмотрит две полуторачасовые кассеты. Лешка на кухне развлекает светскойбеседой братца Александра, времени уже десять часов, и лечь спать удастся нераньше часа ночи, а завтра опять вставать в семь…

– Я видела этого дядьку, – раздался уверенныйголос. – Я точно помню, это было в метро как раз в тот день, когда ко мнепсих пристал.

Сна как не бывало. Настя вскочила с дивана как ужаленная иприпала к экрану.

– Который?

– Вот этот.

Даша остановила пленку и указала на полного лысоватогомужчину в коричневом плаще, который вместе с Ерохиным и Костырей входил вресторан.

– Ты не ошиблась?

– Анастасия Павловна, у меня профессиональная память.Погодите, – она запнулась, потом вдруг порозовела, – да, конечно, иэтого глазастенького я тоже видела в тот день. И тоже в метро.

Насте вмиг стало жарко. Она поняла, что нашлась наконец таточка, в которой все должно сойтись. Только бы не сорвалось!

– Дарья, успокойся и рассказывай. Медленно, по порядку,старайся не перескакивать с одного на другое. И попробуй быть максимальноточной, ничего не преувеличивай и не придумывай.

«Дура, – тут же спохватилась Настя. – Ты же толькочто убедилась, что она не пустоголовая барышня. Зачем же ты продолжаешь ееобижать?»

К счастью, Даша и не думала обижаться.

…В тот день она ехала от подруги на «Таганскую», гдедоговорилась встретиться с Сашей. У подруги маленький ребенок и ужасно забавныйпес, которые, пока мама и гостья пили чай на кухне, затеяли возню со стоявшейна полу Дашиной сумкой. Когда встревоженные подозрительной тишиной дамы вышли вприхожую, то увидели, как малыш сосредоточенно пробует на вкус все предметы,которые он сумел вытащить из сумочки и зажать в ладошке, а спаниель Гоша неменее сосредоточенно рассовывает по углам и щелям то, что удалось отвоеватьему: записную книжку, ключи, пачку салфеток, перчатки. Поскольку Даша не хотелаопаздывать на свидание, а времени оставалось в обрез, она спешно собрала своеразворованное имущество, запихнула обратно в сумочку и побежала к метро.