затем Элара повернулась к нему, что заставило его замереть, и улыбка исчезла с его лица. Волосы развевались вокруг неё, и она почти чувствовала, что светится.

— Ты прыгнул за мной, — сказала она.

Энцо пожал плечами, и заставил себя лениво улыбнуться. Используя свою магию, он направил свой огонь в пасть дракона так, чтобы тот вырвался наружу. Это было в точности как в мифах, которые описывали существ, парящих над Астерией. Элара снова развеселилась.

— Выпендрёжник, — сказала она и подмигнула ему.

Её волосы начали развеваться вокруг его лица, и она почувствовала, как он ещё крепче сжал руками её за талию в то время, как они продолжали парить в небе.

Она прижала ладони к тени, и та резко нырнула вниз в сторону моря. Элара восторженно завизжала, а Энцо тревожно закричал. В последний момент она приподняла чёрного дракона и наклонилась вперёд так, чтобы он скользнул по вздымающимся синеватым волнам.

— Ого, — выдохнула она, повернувшись к Энцо.

— Да уж, «ого», — отрывисто произнёс он, задыхаясь от ветра.

Она замедлила тень так, чтобы дракон плавно полетел над морем, и брызги воды начали обдавать их лица. Она развернулась на шее дракона, оказавшись лицом к Энцо.

— Ну, и кто теперь выпендривается? — спросил он, улыбнувшись. — Немного магии и сразу почувствовала себя мастером?

Она вздохнула и развернулась обратно.

— Ты не представляешь, что это за чувство, — простонала она, касаясь руками воды. — Я чувствую себя так, словно всё это давление, гнев и печаль, что скопились во мне, вырвались наружу.

— Тебе идёт, принцесса, — сказал он низким голосом, ещё крепче схватившись за спину дракона, чтобы удержать равновесие.

Элара закрыла глаза, обращённые к свету, и насладилась ощущением, которое пульсировало внутри неё. Свобода. Никаких обязательств, никаких дворцов.

— Элара, смотри, — тихо сказал Энцо, слегка её подтолкнув.

Она поднялась и развернулась. Свет клонился за горизонт, сумеречные цветные полосы дугой растянулись по небу и морской глади. Её рот раскрылся. Золото перетекало в алый и тёмно-оранжевый; и сквозь этот гобелен, казалось, просвечивала чистая бронза. Она радостно ему улыбнулась, и, не говоря ни слова, заставила дракона взмыть в небо. Энцо ещё крепче схватил руками её за талию, и они начали подниматься всё выше, и выше, и выше, пока, наконец, не влетели в облако. Она остановила дракона, и теперь единственным звуком был только звук его вздымающихся крыльев.

Ковёр из мягких пушистых облаков окружил их, ничем не замутненный свет окутал их тела. Он распадался на радугу, представляя собой калейдоскоп из всевозможных цветов. Она увидела, что фиолетовые лучи тянулись на Юг, в сторону Астерии, а золотые, окатившие их, простирались дальше на север, в сторону Афродеи. Она протянула руку и восхитилась тем, как Свет играет на её коже.

«Безмятежность», — поняла она. Вот что это было за чувство. С тех пор как она покинула Астерию, это было первое безмятежное мгновение за долгое время.

Она повернулась к Энцо, и обнаружила, что он уже смотрит на неё, а его по обыкновению нахмуренный лоб разгладился. До этого момента она даже не осознавала, насколько более красивым он был, когда его лицо было таким спокойным. Они не сказали друг другу ни слова, только улыбнулись. Все их ссоры и горькие слова позабылись. Эйфория, которая охватила её, была похожа на ту, что она чувствовала в детстве, и у неё защемило в груди от того, какой она была счастливой. Они оставались в небе, пока оно не начало темнеть. Элара неохотно направила свою тень обратно сквозь облака, взяв курс на дворец.

***

Они подлетели к дворцу, когда небо кровавого цвета сделалось ночным, и чёрный дракон Элары замедлился над золотыми шпилями.

— Пора возвращаться в реальность, — вздохнула она и направила дракона в обход башенок, в сторону её комнаты.

Она привела их на террасу, куда он приземлился, взмахнув своими призрачными крыльями.

— Твой порез надо обработать, — добавила она, посмотрев на него теперь, когда эйфория этого дня начала проходить.

— Всё нормально, — ответил Энцо, отмахнувшись.

Она сжала губы.

— Идём, это меньшее, что я могу сделать после того, как ты меня «спас».

Она подмигнула ему.

— И ты не можешь допустить, чтобы он воспалился. У меня есть очищающая мазь и специальный бальзам.

Он вздохнул и наклонил голову. Элара соскользнула с шеи дракона, повернувшись к нему лицом, и ступила на террасу. Энцо последовал за ней, мягко приземлившись на её балкон.

— Ты так и будешь стоять в дверях? — спросила она, приглашая его войти.

Он оглядел комнату, рассыпанные книги, аккуратно сложенные простыни и шёлковую пижаму, лежащую смятой сверху. Она исчезла в ванной и появилась мгновение спустя.

— Сядь, — скомандовала она.

Он примостился на край её кровати, широко расставив ноги и положив руки на свои мощные бёдра. И Элара поняла, что он доминировал в любой комнате, в которую входил, заполняя её своим присутствием. Всё пространство вокруг него, как будто уменьшилось, когда она подошла ближе.

— Вообще-то, сначала я обычно угощаю женщину обедом, а только потом она приглашает меня к себе в кровать.

Она фыркнула, и достала зубами пробку. Он проследил глазами за её действием.

— Мы оба знаем, что это не правда. Сомневаюсь, что ты вообще спрашиваешь их имя перед тем, как оказаться в их постели.

Теперь наступил его черёд фырнуть. Она налила немного тоника на чистую ткань и встала у него между ног, её колени коснулись его пальцев. Дыхание Элары участилось, когда она почувствовала прикосновение его мозолей сквозь хлопковую ткань юбки. Она заметила, как он напрягся, но даже не пошевелился, чтобы сдвинуть руки. Она взглядом прошлась по его широкой груди, челюсти и, наконец, нашла его глаза. Они уже смотрели на неё, а сам он сидел неподвижно. Она откашлялась, явственно ощущая его пристальное внимание, и осторожно коснулась кончиками пальцев его кожи. Она оказалась мягче, чем ей представлялось. От её прикосновения он дёрнулся, словно испытал шок, и убрал руки подальше от Элары. Её пальцы замерли над порезом.

— Я не сделаю тебе больно, — сказала она, наклонившись над ним, и осторожно промокнула порез.

Его челюсть сжалась, и она увидела, как на ней пульсирует мускул.

— Я не этого боюсь, — прошептал он, всматриваясь в её лицо.

Она заметила, что его глаза стали похожими на два водоёма, заполненные теплым мёдом. Веснушка под его левым глазом привлекла её внимание. Она замерла с тканью в руках.

— Чего ты боишься? — спросила она, и у неё перехватило дыхание.

Наступила тишина, нарушаемая лишь тихими трелями вечерних птиц.

— Много чего, — сказал он, наконец, и на