таких дорогих тачках и обязана знать, где и что в них находится. Наша совместная поездка в его молчании из одного корпуса в другой не считается.

Десмонд все-таки придвигается в мою сторону, отчего я инстинктивно замираю и задерживаю дыхание. Между нами остается небольшое расстояние, и мне удается рассмотреть едва заметный рубец рядом с его виском. Эта деталь добавляют в его облик еще больше мужественности.

Конечно, Десмонд обладает привлекательностью, но не той смазливой рекламной внешностью моделей, а природной, исходящей из глубин…

Я в спешке отворачиваюсь к окну, чтобы придурок не заметил, как я на него пялюсь.

Он выдергивает ремень безопасности, и, когда его рука случайно задевает мои бедра, в этом месте кожу начинает приятно покалывать. Жар заполняет меня, подбирается к щекам, и я вздергиваю подбородок, пытаясь стереть эмоции с лица. Не хочу, чтобы этот болван увидел, как я вспыхиваю от его обычного прикосновения.

Я чувствую, как он на меня смотрит, и не выдерживаю. Отворачиваюсь от окна и встречаюсь с его голубыми глазами. Зрачок Десмонда окружает кольцо более глубокого синего цвета, отчего его взгляд кажется пронизывающим. Мое сердце неистово бьется в груди, и я делаю протяжный спасительный вздох.

Пожалуйста, прекрати смотреть на меня и заставлять ощущать себя уязвимой.

— Спасибо, — я перехватываю из его рук ремень и пристегиваю его, склонив голову.

Десмонд трогается, и как только мы выезжаем за пределы академии, начинает хохотать во все горло.

— Ты реально подумала, что в тебя кинут бомбу? — с трудом произносит он сквозь смех.

Ахнув от возмущения, я замахиваюсь рюкзаком и бью им Десмонда по плечу, отчего он смеется еще громче. Придурок меня разыграл, и я не знаю, на кого злиться больше: на него и его тупую шутку? Или на себя и свою тупость?

Десмонд продолжает хохотать, и я с горечью признаю, что его смех звучит крайне приятно. И сам он выглядит гораздо привлекательнее, когда его взгляд расслаблен, а на лице сияет улыбка.

Когда веселье Десмонда заканчивается, он открывает центральную консоль и достает оттуда… мой шокер.

— Ты не боишься отдавать его после своей дурацкой шутки?

— Разве я похож на идиота? — спрашивает он, не отрывая взгляда от дороги. — Естественно, он разряжен.

Глава 11

Кристиана

Я убираю шокер в рюкзак и с возмущением смотрю на Десмонда.

— Нет. Ты не похож на идиота, — огрызаюсь я. — Ты похож на упрямого параноика! Как могло прийти тебе в голову, что я собираюсь переспать с библиотекарем?

В ответ Десмонд пронзает меня суровым взглядом. От былого веселья в его глазах не остается следа.

— Тот, кто собирал обо мне информацию чертовски ошибся в одном охренительно важном пункте. Да, я спаивала туристов. Да, я вела их в отель. Но я не спала с ними! — произношу все на одном выдохе.

Я прислоняюсь затылком к сиденью и устало прикрываю веки. Зачем я высказала все это Десмонду? Уверена, что он мне не поверит. Видимо, всему виной накопившаяся за день обида. Именно она заставляет меня говорить вслух то, что я думаю.

— Ты обманывала собственного брата, — сухо отрезает Десмонд. — С чего ты решила, что я поведусь еще на одну твою ложь?

Господи. Я сжимаю ладони в кулаки, ощущая, как ногти впиваются в кожу. Где мне взять столько сил и терпения для этого разговора?

— Я обманывала Даниэля, потому что правда была не по карману. Если бы брат узнал, чем я занимаюсь — мы бы остались без денег. Это в твоем мире ты жрешь пачки долларов на завтрак, обед, ужин и срешь ими. В моем мире приходится выбирать на что потратить последние деньги: купить еду или заплатить за жилье.

Я пытаюсь уловить на красивом лице Десмонда малейшие признаки каких-либо эмоций. Но в его глазах нет толики понимания или сочувствия, не дергается ни один мускул.

Сраный робот.

— Ты могла выбрать другой заработок, а не раздвигать ноги, — выплевывает он.

От злости моя кожа начинает пылать, и я снова срываюсь:

— Поверь мне, умник, если бы я раздвигала ноги — я бы использовала мужчин в своих целях. В том числе и тебя!

— Ты бы не смогла использовать меня, Кристиана. Я не Кэш. Я не вставляю член в каждую девушку. А если ты рассчитываешь просто трахнуться со мной без обязательств, то это место уже занято Кайли. Ты не в моем вкусе.

Негодование переполняет меня. Может быть, у меня нет данных фотомодели, зато от природы густые волосы и полные губы. А еще золотистая кожа, которая досталась мне от мамы с испанскими корнями. Но несколько унизительных слов высокомерного говнюка, и моя самооценка, выстраиваемая годами, катится в пропасть.

Ты не в моем вкусе.

Разумеется, Десмонд предпочитает ухоженных платиновых блондинок с безупречным макияжем, силиконовым бюстом и манерами принцессы. Готова поспорить, что Кайли пукает с запахом от «Chanel».

Я стараюсь игнорировать щипание в глазах, когда в сознании всплывает образ, как она придвинулась к Десмонду в кафетерии и положила руку на его плечо. А потом эта картинка сменяется той, где Десмонд прижал меня к кузову автомобиля на вечерней дороге в лесу. Как он коснулся меня, отчего внизу моего живота вспыхнул жар…

Качаю головой, прогоняя мысли о том, что только Десмонд по-особому влияет на меня, а точнее на мое тело. К черту.

Я ненавижу Десмонда. Хватит с меня попыток переубеждать его в том, что я не шлюха. Все равно он уже сделал выводы и бесполезно ему что-то доказывать.

Пустая. Трата. Времени.

Если он не верит, то я буду делать то, что получается у меня лучше всего: притворяться, что меня не задевают чьи-либо слова. В особенности его.

— Ты так и не сказал, зачем мне нужно было садиться в твою машину.

Поворачиваюсь к Десмонду вполоборота и протягиваю руку, осторожно положив ладонь на его колено. В моей груди отчаянно грохочет сердце: вдруг я напрасно бросаю вызов? Вдруг Десмонд с привычным пренебрежением сейчас оттолкнет меня и рассмеется над моей жалкой попыткой доказать, что я все-таки его привлекаю?

— Что ты делаешь? — настороженно спрашивает он.

— Хочешь, чтобы я закончила то, что начала сегодня утром? — дразнящим тоном отвечаю вопросом на вопрос.

Десмонд смотрит в замешательстве на меня и на мою руку, лежащую на его колене. Поражаясь собственной смелости, я проделываю уже знакомый маршрут: моя ладонь с небольшим, но уверенным нажатием движется по его мускулистому бедру и замирает где-то на середине пути.

Буквально за одно мгновение глаза Десмонда темнеют.