которых не собирается покидать мою голову…

— Жасмин! — окликает меня мужской голос, когда я выхожу на крыльцо академии после уроков.

У основания лестницы припаркованы несколько навороченных автомобилей, в которых благополучно садятся и уезжают богатенькие ученики «Дирфилда». Мой взгляд останавливается на черном внедорожнике. За его рулем сидит Кэш, глаза которого скрыты за солнцезащитными очками. Его мускулистая рука вальяжно лежит на дверце машины, а уголок рта приподнимается в самодовольной ухмылке.

— Если хочешь со мной прокатиться, то улыбнись. А если не хочешь — сделай сальто назад, — он вновь сверкает белоснежными зубами.

— Я жду брата. Он должен меня забрать, — без угрызения совести вру я, чтобы Кэш поскорее отстал от меня.

— Очень жаль, потому что кроме этих очков, которые отлично на мне сидят, на моём лице также отлично сидела бы ты.

Кэш говорит достаточно громко, и я испытываю максимальную неловкость от его слов. Я оглядываюсь по сторонам. Надеюсь, его не услышал кто-нибудь из преподавателей? Хотя, что они ему сделают? За сегодняшний день я убедилась, что «Дирфилдом» управляют ученики, а не учителя.

— Иногда мне бывает жутко стыдно, что Кэш мой брат, — на крыльце рядом со мной появляется Грейс.

— Мне очень жаль, — говорю я с лицом, полным скорби.

— Мне тоже, — сухо выдает она.

Грейс поворачивается ко мне, и при таком близком расстоянии я могу впервые внимательно ее рассмотреть. Она — женский двойник Кэша: высокие скулы, изогнутые в ухмылке губы и пронзительные голубые глаза с золотистыми штрихами. Но в отличии от Кэша, во взгляде которого иногда мелькает что-то похожее на озорство, взгляд Грейс полон высокомерия.

— Вы двойняшки с Кэшем? — я дружелюбно улыбаюсь и пытаюсь игнорировать сквозившую надменность от Грейс.

— Разве это не заметно? — вопросом на вопрос отвечает она и, к моему удивлению, неожиданно спрашивает. — Ты бы хотела каждый день смотреть на другого человека и понимать, как бы ты выглядела, если бы родилась противоположным полом?

— Не знаю. Я не задумывалась над этим, — после недолгого молчания говорю я.

— Это жутко неправильно, — Грейс морщится и откидывает за спину свои светлые волосы. Я замечаю, что ее родной цвет у корней намного темнее.

— Может быть тебе станет легче, если ты узнаешь, что у меня тоже есть старший брат, — добавляю я.

— Я знаю, — напоследок произносит она и спускается к черному Escalade.

Водитель открывает перед ней дверь, и Грейс занимает заднее сиденье. Ее изящная туфелька с алой подошвой пропадает в салоне автомобиля, пока в моей голове проносится мысль: откуда Грейс известно, что у меня есть старший брат?

Когда ее машина отъезжает от академии, мой телефон вибрирует в кармане пиджака. Я надеюсь, что это не сообщение от неизвестного номера, и с напряжением тянусь за мобильником. К моему облегчению мне написал Даниэль, прислав фотографию расписания автобусов. И если я не потороплюсь к автобусной остановке, мне придется простоять полчаса в ожидании следующего рейса.

Убедившись, что Кэш уехал, я спускаюсь с крыльца и иду по тропинке вдоль подъездной дороги. Рядом со мной останавливается черный спортивный автомобиль.

Краем глаза я вижу, что его водительское окно плавно опускается, и на меня хмуро смотрит Десмонд. Мой пульс ускоряется, и я снова злюсь на себя. Как перестать так волнительно реагировать на появление этого придурка?

— Садись, — повелительным тоном говорит он.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться вслух нервным истерическим смехом Джокера. Разве я похожа на идиотку, которой нравится, когда ее поливают грязью?

Нет!

Мне хочется кричать, чтобы Десмонд проваливал к чертям собачьим, а еще лучше запустить в него чем-то тяжелым. Но мои книги в рюкзаке не заслужили такой унизительной участи. Поэтому я предпочитаю игнорировать Десмонда.

Я скрещиваю на груди руки и с невозмутимым лицом медленно иду вдоль дороги.

— Кристиана, не выделывайся и залезай в машину.

Не обращая внимания, я ступаю дальше. Десмонд трогается с места и медленно едет, подстраиваясь под скорость моих шагов.

— У меня сегодня есть дела поважнее, чем плестись за тобой. Садись в машину, — настойчиво повторяет он.

— Вот и катись по своим делам, — парирую я.

— Кристиана, черт тебя побери, лезь в машину, — рявкает Десмонд. — Если ты это не сделаешь, то я сделаю это сам! Поверь мне на слово, если не хочешь прокатиться в багажнике.

Я стискиваю зубы, чтобы не зарычать. Какой же он идиот! Впервые за весь разговор я поворачиваюсь к нему и кричу:

— У меня нет привычки садиться в машины к придуркам! И зачем ты вообще едешь за мной?

— Расскажу, если сядешь в машину, — загадочно бросает он.

Это условие действует на меня намного эффективнее всех его приказных просьб и угроз, но я не разрешаю любопытству взять надо мной вверх. Я отворачиваюсь от Десмонда и иду дальше. Пошел он!

Десмонд снова догоняет меня и едет с непростительно низкой скоростью для его автомобиля. Вскоре подъездная дорога, рассчитанная на одну полосу, начинает переполняться машинами. То и дело раздаются нетерпеливые автомобильные гудки.

Я оборачиваюсь, и мой взгляд натыкается на небольшую пробку. Из золотого Hummer высовывается водитель в головном уборе (кажется, он называется хиджаб или гутра), и громко ругается на непонятном для меня языке. Десмонд что-то отвечает ему, и я злюсь на него еще больше. Значит, этот придурок знает несколько языков. Разумеется…

— Кристиана, этот джентльмен из Пакистана просит тебя сесть в машину, — говорит Десмонд. — Он крайне недоволен, что ты мешаешь движению.

— Я никому не мешаю! — выпаливаю я.

— Хорошо, тогда объяснишь это ему сама, когда он швырнет в тебя бомбу…

Что за бред? Я оборачиваюсь и сталкиваюсь с недовольным выражением лица чувака из Hummer. Мне кажется, что он сжимает в руках что-то небольшое и черное…

— Твою мать!

Меня не стóит просить дважды, чтобы стянуть с плеч рюкзак и запрыгнуть в машину Десмонда. Я мгновенно захлопываю за собой дверь. После этого поворачиваюсь к Десмонду и вижу, как сначала его глаза внимательно задерживаются на моем лице, а затем скользят по груди. Я жду от такого засранца, как он, едких комментариев, типа «Форма академии не скрывает то, что ты шлюха». Но вместо этого он говорит:

— Пристегнись.

Повернувшись, я пытаюсь нащупать рядом с сиденьем ремень безопасности, но никак не нахожу его. Черт бы его побрал. Сзади не прекращаются автомобильные гудки, и это окончательно выводит меня из себя. Я опускаю подрагивающие руки и откидываюсь на спинку сиденья.

— У меня не получается, — я сурово смотрю на Десмонда.

В ответ он скептически глядит на меня, как будто я виновата, что ни разу не ездила на