С Мораной Дракуле было спокойно и легко. Она стремительно предавалась страсти и без усилий управляла замком, держа чернь в суеверном страхе. Даже Ебата и тот присмирел, признав женское могущество. Впервые за долгие годы, в душе Дракулы установилось пусть и временное, но все же перемирие с самим собой. О той, другой женщине, он теперь почти и не вспоминал: ноющие сны ушли прочь. По ночам вместе с Мораной носился по лесам, утром валился без задних ног и сладко спал, прижав к себе молодое женское тело.

Дети ночи постепенно прибывали в замок. С каждым полнолунием их становилось больше, и все они служили ему и только ему. Начавшаяся в замке паника тут же улеглась: по общему соглашению никого из слуг вампиры не трогали. А то, что в дальних деревнях почти каждую ночь пропадали дети, девушки и молодые женщины, то так всегда было: война, что тут поделаешь. Куда же без человеческих потерь? Пусть и женского пола.

— Почему ты подчинилась мне? — неожиданно для себя спросил Дракула.

Морана ответила без промедления, словно заранее готовила ответ на вопрос:

— Со мной стая слабела ночь за ночью. Помнишь, я рассказывала, как мой жених подло напал на меня и попытался убить? И он почти достиг своей цели. Я умирала. Ты знаешь, какую цену пришлось заплатить за жизнь. Вместо силы — слабость. То, что я выжила, отняло последние силы. Вчера я вновь почуяла его запах. Он с каждой минутой все ближе ко мне. Думаю, он в числе твоих гостей, мой повелитель.

— Прими его жизнь и душу в знак моей любви, — ответил Дракула. — Пусть отправляется в ад, если хочешь.

— О да! — ее глаза засветились от радости. — Как я мечтала об этом! Столько лет жить мыслью о мести, и вот он почти уже мой. Благодарю тебя, твое величество… Это будет славный пир!

— И славная охота! — улыбнулся Дракула. — Пусть Бог закроет глаза и уши, ибо завтра он ослепнет и оглохнет от человеческого горя на земле. А теперь иди ко мне, любимая, порадуй своими ласками и поцелуями.

Морана сбросила тонкую сорочку и скользнула к нему, сверкая улыбкой и шрамами.

Мудрые государи всегда предпочитали иметь дело с собственным войском. Лучше, полагали они, проиграть со своими, чем выиграть с чужими.

Николо Макиавелли «Государь»

Закутанная в черный плащ, Виорика кралась по замку. После смерти Божаны, она дала себе слово бежать. Неважно куда, лишь бы подальше от своего страшного мужа и его подлого соглядатая Ебаты. Она несколько раз посылала гонца в родительский дом, но так и не получила ответной весточки. Возможно, письма перехватывали. Возможно, и тех гонцов уже нет в живых. Ей же во что бы то ни стало, нужно предупредить отца и мать: они не должны приезжать на княжеский пир. Иначе смерть. Как рассказать, что здесь происходит. Ей никто не верит! Она совершенно одна…

Из распахнутого окна тянуло холодом. Юная княгиня поежилась, ощутив себя маленькой девочкой. Сидеть бы сейчас у огня, играть в любимых кукол и слушать отцовские байки, а после сладко засыпать, не зная забот и печалей.

Самое сложное — проскользнуть по главной лестнице во двор. Потом нужно пробраться в конюшню и запрячь коня. Виорика никогда этого не делала сама, и теперь боялась, что у нее ничего не выйдет. Но лучше погибнуть, спасаясь, чем сидеть и ждать, что тебя приготовят на ужин собственному мужу.

Когда она догадалась? Да после гибели Божаны и поняла. Как увидела рваную рану на горле любимой служанки, так правда и открылась. И если раньше положение жены было ей защитой, то с появлением в замке Мораны, жизнь княгини не стоила и гроша. Ни сегодня, завтра, ее все равно убьют. Скорей всего, завтра, во время большого пира. Ее и остальных гостей.

Виорике точно не удалось узнать, что замышляет Дракула, но это теперь было не так уж и важно. Главное, убежать. Она доедет до большой дороги, ведущей в княжество, и дождется родителей и сестры. Все им объяснит, и они вернутся домой. А после… после отец что-нибудь придумает.

Осторожно, осторожно… Чтоб никто не услышал и не установил. У них очень чуткие уши, шевельнешься, и вот они уже здесь, зубы скалят.

Виорика спускалась по лестнице, пугаясь каждого шороха, как вдруг вспомнила про отца Мититея. Он единственный, кто всегда желал ей добра. Грешно бежать собой, не позаботившись о друзьях.

Сдерживая дыхание, она вернулась назад и еле слышно поскреблась в дверь комнаты, где жил отец Мититей. Священник открыл сразу, будто уже поджидал ее:

— Что с тобой, дитя? Ты выглядишь испуганной, а твое сердечко вот-вот выпрыгнет из груди.

— Святой отец, я могу войти?

— Конечно, — засуетился он. — Прости, что не предложил сам. Растярялся от столь позднего визита.

В его комнате было тихо и уютно. Виорика присела на большой деревянный табурет и расслабленно перевела дух.

— Я должна была прийти к вам, святой отец. Завтра здесь будет пир…

— В честь дня рождения твоего супруга. Столько гостей приглашено, ни одной комнаты в замке пустовать не будет.

— Да, конечно, — Виорика рассеянно вытерла лоб, по которому стекали струйки липкого пота: от страха и напряжения ее бросало то в жар, то в холод. — День его рождения. Как я могла забыть?! Но это будет… бойня, святой отец. Всех, кто останется в замке, убьют.

Отец Мититей недоверчиво рассмеялся.

— Твои шутки, княгиня, не перестают меня удивлять. Вчера ты утверждала, что твой муж вампир, теперь говоришь, что он собирает гостей с тем, чтобы их убить. Но зачем? Откуда такая нелепость?

— Я сама слышала. Он говорил с Мораной, а я… я подслушала.

— Подслушивать нехорошо. Не княжеское это дело у замочной скважины, нагнувшись, стоять.

— Сейчас не время для проповеди и нравоучений, святой отец! Нам надо бежать из замка. Сегодня. Сию же минуту. Вы пойдете со мной? Рискуя жизнь, я пришла за вами.

— Куда бежать? — как-то странно улыбнулся отец Мититей.

— Неважно! Главное, из города бежать. Мы сможем укрыться в лесу, а утром выйдем к большой проезжей дороге. У меня есть деньги и немного еды. Доберемся до дома моих родителей, а там решим, что делать дальше.

Он задумчиво смотрел на нее. Виорика почувствовала смутное беспокойство.

— Святой отец, вы мне не верите?

— Что есть вера, дитя? Вера — это всего лишь твое пожелание миру. Желание видеть его таким, как ты хочешь. Вера в Бога — поиск защиты. Но Бог слишком много обещает, к тому же он забывчив. Бог — это самое коварное порождение дьявола. Ты веришь, но не знаешь, что Бог — всего лишь иллюзия. Пока ты веришь, ты оправдываешь все, что с тобой происходит. Но кто сказал, что твоя вера истинная? Если это так, то вера не может быть бесконечной. Мы меняемся, меняются наши желания, устремления и представления. Еще вчера я не верил в вампиров, сегодня — да, я в них верю.

Виорика ошеломленно смотрела на священника. Что он говорит? Как он может выступать против Бога, как смеет утверждать, что вера в него лжива?! Она прикоснулась к кресту на груди, выставив его вперед. Но отец Мититей, казалось, забавлялся ее возбуждением.