Самое интересное было в том, что никто не предполагал, кто же был этот соглядатай в самом близком и тесном кругу писателя…

Москва. Наши дни

На работе готовность была номер один. Вадим понял это сразу, как только переступил порог офиса. Все были тут. Варвара Епифанова кивнула ему и, опустив глаза, раскрыла блокнот.

— Так! Все в сборе? — Шеф обвел собравшихся взглядом. — Вадим, тебе от лица всего коллектива искреннее сочувствие в связи со смертью родителей.

Он кивнул. В горле стоял комок.

Варвара, сидевшая рядом, сжала его руку, но он сердито мотнул головой. Всякая жалость и сочувствие были для него оскорбительны.

— Спасибо.

— Если что, обращайся, — сказал шеф. — Не стесняйся. Ну, а теперь я перехожу к делу. Мы собрались тут в связи с чрезвычайной ситуацией. Дело в том, что по Москве прокатилась череда смертей сотрудников бывшего элитного подразделения КГБ, структурная единица аналитического отдела. Что стоит за всем этим? Я не знаю. К нам поступил заказ: отработать это дело и посмотреть, куда ведут нити. Дело, скажу сразу, сложное и муторное, потому что многих исходных данных мы не знаем. Приходится фактически плавать в темноте. Что не совсем приятно, как вы сами понимаете. Но делать нечего: работа есть работа. Кстати. Все они сейчас на пенсии. По сведениям, которые имеются у меня, в живых пока трое. Один из них скрывается. Эти люди не должны знать, что находятся в разработке, иначе можно спугнуть того, кто за ними охотится. Вот такая стоит перед нами задача. Надеюсь, она ясна?

— Яснее некуда, — пробормотал Вадим, рисуя на листе женскую фигуру.

Он поднял глаза и увидел, что все на него смотрят.

— Я хочу сказать, что задание понятно.

— Мы слышали, — мягко сказал шеф. — Не глухие.

— Теперь можно приступать?

— Я, кажется, выразился исчерпывающе.

— Детали мы потом уточним, — вставила Епифанова.

— Вольно. Можете разойтись.

На кухне, где они обычно собирались в перерывах и пили чай или кофе, а иногда и более горячительные напитки, Епифанова сказала, наливая себе кофе из кофемашины:

— Вадим, если хочешь, можем сходить в кино или в боулинг или куда-нибудь еще.

— Это из разряда, чтобы мне не оставаться одному, — мрачно ответил он.

Варвара смутилась.

— Но и вправду лучше быть в такие минуты на людях, — тихо сказала она.

— Я все понимаю, Варвара, солнце мое, я вообще-то держусь. Не пью, не слетаю с катушек, просто, Варечка, все это так больно и тошно, что и жить не хочется.

Он смотрел на Варвару. От его пристального взгляда она вспыхнула и залилась нежным румянцем.

«Ей-богу, Варя — как девочка», — подумал он.

Мысли его вернулись к тому моменту, как они впервые познакомились. Он тогда вел слежку и увлекся, хотя его предупреждали быть осторожным. Из преследующего он превратился в жертву. Их было двое — мужчина и женщина, они успели его ранить, и был момент, когда он подумал: «Все, конец, и такой бездарный, зачем он только превысил свои полномочия?» Он свернул в переулок, там силы оставили его, и Вадим сполз по стенке. Его заметила девушка и подошла к нему.

Варвара удивила его выражением лица: строгим и одновременно чистым. Ну, вроде старинных Мадонн. Но проводить дальше свои искусствоведческие штудии было некогда, та парочка могла в любой момент обнаружить его и устроить «Последний день Помпеи». Они скрылись в кафе. Варвара его тогда здорово выручила, можно сказать, спасла от смерти. Он оставил ей свой телефон, а когда она позвонила, пригласил в офис, где ей и предложили работу. Она не стала отказываться и пополнила ряды их небольшого, но дружного коллектива.

Варвара была замечательной, вот только никаких чувств она в нем не вызвала. Бывает и так.

Он ощущал, что Варя во время их встреч и общения словно чего-то ожидает от него. Это немного напрягало, и он старался разбавлять разговор шутками и иронией, боясь, что она может неверно истолковать те знаки внимания, которые он ей оказывал и которые не выходили за рамки дружеских отношений. Он считал, что фантазия женщин не знает границ, и если мужчина им нравится, то любой жест с его стороны они готовы воспринимать как еще одно подтверждение влюбленности. Когда у Вари появился сердечный друг, бывший одноклассник, проживающий в данный момент в Америке, Вадим невольно обрадовался. Но он и правда желал Варе счастья. И вот сейчас он смотрел на Варю и предавался воспоминаниям.

— Как Гоша?

— Расстались, — в глазах Вари мелькнули слезы.

— Помиритесь. Еще сто раз поссоритесь и помиритесь. Поверь моему опыту. Главное, не раскисать и верить, что все наладится. А хандрить — последнее дело.

— Нет, это серьезно.

Он хотел крикнуть, что серьезна только смерть, потому что она все обнуляет и отменяет, но сдержался и вместо этого неожиданно предложил:

— Поехали ко мне, посидим.

Варя с готовностью откликнулась:

— Давай.

В квартире он быстро сервировал немудреный ужин: пара салатов, которые хранились в холодильнике, нарезка сыра, копченая колбаса, надо всем возвышалась бутылка красного испанского сухого.

Мужчина подумал, что можно было бы заказать что-то на дом, но Варя заверила его, что не голодна и вполне обойдется этой трапезой.

Они ели притихшие, и почему-то больше молчали, изредка обмениваясь репликами. Он включил тихую музыку и подумал, что все идет по классическому сценарию соблазнения. Но где-то в глубине души он этого не хотел. Тогда зачем пригласил? — возражал кто-то внутри него. Просто хотелось провести вечер в обществе коллеги и милого симпатичного человека. Милых и симпатичных не спаивают вином и не включает тихую музыку с далекоидущим прицелом. И правда, я веду себя как подонок. Зачем? Потому что мне хреново, и я собираюсь в качестве средства утешения использовать Варвару?

Варя смотрела на него так, словно желала прочитать в его глазах ответы на свои вопросы.

Она встала и вышла в коридор. Потом вернулась.

Мужчина перехватил ее руку, она села рядом с ним, теперь расстояние между ними стремилось к нулю. Он провел пальцем по ее щеке: она была мягкой и горячей. Хотелось поцеловать в лоб и попросить рассказать что-нибудь хорошее. Но Варя молчала. Молчал и он. И здесь раздался телефонный звонок. Он торопливо вытащил из кармана мобильный.

Номер был знакомым, но кто, вспомнить не мог.

Вадим нажал на кнопку.

— Привет. Это я, Арина.

— А… Привет-привет.

— Как дела, малыш? — и почему от этого хриплого «малыш» так ноет в сердце? Почему?

— Вот сижу ужинаю.

— Вадим! — обмолвилась Варвара.

На том конце раздалось молчание.