В комнатах, разумеется, ничего «по теме» не оказалось. Какие-то старые вещи, одежда, несколько безделушек в комнате Джессики… самой печальной находкой стала одежда Мотыльков, и пара антигравов — их Брид и Тринадцатый использовали, когда надоедало ходить по дому пешком. Так же в их вещах нашлись блоки с их собственным учебным курсом — оба Мотылька, являясь мастерами проходов, еще и преподавать успевали… когда-то. Эти вещи, конечно, решили оставить — Берта, подумав, отнесла из в свою комнату, и убрала в кладовку. Кажется, она не оставила все-таки пусть зыбкую, смутную, но надежду на то, что когда-нибудь они вернутся.

Костер получился знатный, потому что Скрипач, конечно, не пожалел для этого костра горючей смеси. Да, горело хорошо, но запах от костра исходил тяжелый, едкий, неприятный.

— Аромат гения, — констатировал Скрипач, отходя подальше, и кидая емкость из-под горючки в костер. Полыхнуло еще сильнее. — Как же гадостно воняет этот самый гений. И, замечу, это отнюдь не носки.

— Обшивку со стен отдерем? — деловито предложил Кир. — Или давайте так. Мы это втроем сделаем, а вы тут за костерком последите, чтобы не потух.

— Валяйте, — согласился Скрипач. — Девчонки, пиво будете?

— Только не за гаражами в этот раз, — хмыкнула Берта. — Будем, конечно. Надо же чем-то эту вонь перебить.

Ит от пива отказался. Он стоял неподалеку от костра, неподвижно глядя на огонь, и о чем-то размышлял.

— Надо было вечером жечь, — сказал он, наконец. — Это было бы красиво.

— Не надо, — отмахнулся Скрипач. — До вечера мы это всё уберем, а вечером сделаем нормальный костер, и что-то вкусное пожарим. Жаль, тут проблема с нормальным мясом. Но нам и имитация сойдет.

— И то верно, — согласно кивнул Ит. Конечно, Скрипач прав. Пусть вечерний костер будет не таким, как этот. Пусть приятно пахнет дымом и деревом, а еще можно поставить пару лавок, и, кажется, Кировская гитара, которая совсем раздолбанная и старенькая, отыскалась, так что можно будет и посидеть, и попить, и попеть, и хоть о чем-то, пусть и на небольшой срок, позабыть.

* * *

Таможенник, разумеется, свое обещание сдержал, и на десятые сутки после их прибытия прилетел, по его словам, в гости, хотя смысл этих гостей был, разумеется, понятен всем и каждому. Таможенник хотел информации, и очень быстро разобрался, что остальные, о чудо, хотят примерно того же самого. И не только…

Звали таможенника Паш ди Иль ди Сеньен, но для краткости он представился просто Сеней, чем вызвал неподдельную симпатию Кира. Сеня, пояснил Кир, это прекрасно. Я когда-то работал в одной смене с хорошим таким хирургом, тоже Сеней, и этот самый Сеня…

Таможенник понял, что просто так он от Кира не отделается, и сделал попытку переключиться на других, что ему, к счастью, удалось.

— Фэб, я прошу прощения, но, судя по всему, дело безотлагательное, — начал он. — Теург-уно, мой хороший друг, сообщил, что двоим мнимым покойникам необходима натурализация. Это так?

Фэб кивнул. Он уже прикидывал про себя, во сколько подобный подлог может обойтись — и не ошибся. Именно об этом Сеня и жаждал побыстрее поговорить.

— В общем, у меня есть сейчас доступ к генетическим картам пребывающей группы, — начал он. — И будет два свободных кластера. Как вы понимаете, вписывать существующих людей нельзя, но я могу вписать две легенды. Если, конечно, вы успеете их сделать.

Фэб задумался.

— Когда? — спросил он.

— Послезавтра.

— Только если через Эрла попробовать, — проговорил Фэб. — Цена?

Таможенник озвучил цифры в стандартных энергоединицах.

— Да, похоронить нас было дешевле, — покачал головой Скрипач.

— Ну а как вы хотели? Так вы успеете с картами?

— Думаю, да. Давайте так, — Фэб уже стал сдержан и деловит. — И деньги, и карты получите у Эрла. Не с нашего счета. Как мы с ним рассчитаемся — это уже наше дело. С этим решили. Сеня, скажите, вы ведь не только за этим к нам прибыли, верно?

Тот покивал. Оглянулся в поисках стула или кресла, и в результате уселся на край дивана — стулья и кресла оказались уже заняты.

— Конечно, не только, — подтвердил он. — У нас ходят странные слухи. Через нас ходят странные люди, и не люди. Они делают странные заказы и декларируют странные вещи. Да, даже здесь, в этой глуши. На планете они практически не останавливаются, сразу проходят дальше, но, знаете ли…

— Мы не знаем, что происходит, — покачал головой Фэб. — Но, Сеня, с уверенностью мы можем вам сказать только одно. Будьте осторожны и бдительны. И мы вас очень попросим держать информацию о нас при себе. Надеюсь на вашу порядочность.

Таможенник улыбнулся.

— Мы никогда не бываем на чьей-то стороне, — ответил он. — Транспортная служба всегда была вне политики и войн. Неважно, кто воюет, и с кем, замечу.

— Мы об этом прекрасно знаем, — покивал Фэб.

— Но в последнее время нас, против нашей воли, очень стараются втянуть в какую-то игру, суть которой сводится к признанию новой религии, которая…

— Всё верно, — снова кивнул Фэб.

— Я не прошу совета для всех, потому что я не в состоянии решать за всех, — медленно произнес таможенник. — Я прошу совета для себя, и только для себя. Мне не нравится то, что я вижу. Мне не нужен новый бог, хватает и старых. И мне не хочется оказаться в какой-то момент в положении бесправного, втянутого в эти игры, существа, которое лишено возможности принимать решение самостоятельно.

— Всё так и есть, — подвел итог Фэб. — И вы всё поняли верно. Не знаю, нужен ли вам подобный совет, кажется, вы и сами всё поняли верно. Пока что продолжайте работать. Наблюдайте. Как только поймете, что ситуация стала меняться быстрее, чем она это делает сейчас, расторгайте контракт. Если я правильно помню ваш кодекс, это сделать не так уж и сложно.

— Значит, я был прав, — пробормотал таможенник. — И тогда, на счет вашей семьи, и сейчас.

— А что с нашей семьей? — удивился Кир. — Что-то не так?

— Да нет, всё так, особенно с учетом того, что о вас тут легенды ходят, не каждый день,