Макар Сергеевич как-то разом погрустнел и задумчиво стал смотреть вдаль, ничего не замечая вокруг себя, – и у него был такой день.

Карусель дрогнула, заскрипели подшипники, и под медленную вальсирующую музыку она начала набирать ход. Проносившиеся картинки слились в одну сплошную размытую полосу. Теплый ветер развевал волосы, осушая слезы на щеках людей.

Глава 3. Марта

Марта Сергеевна проснулась и открыла глаза. Какое-то непонятное чувство заставило ее беспокоиться. Она хотела, как всегда, встать и пойти на кухню попить воды, но, оглядевшись вокруг, пришла в шок: это была комната в той самой квартире, в которой когда-то жила с родителями в юности. Еще не веря в это, она легко вскочила с кровати, оценив отменное самочувствие, и подбежала к большому трюмо у окна. То, что она увидела в зеркале, никак не могло быть реальностью: на нее смотрела шестнадцатилетняя девушка с роскошными длинными волосами, с нежной, как лепестки розы, кожей и огромными зелеными глазами, опушенными длинными ресницами.

– О боже, что это?! – она ощупала всю себя руками, не веря своим глазам: упругая грудь, красивые сильные ноги, загорелый плоский живот. И тут она начала вспоминать: карусель, пустырь, свою никчемную жизнь, полную одиночества, потому что он погиб, а больше она ни на одного мужчину так и не посмотрела. Была верна его памяти всю жизнь. Ни родителей, ни родственников не осталось. Только она в своей пустой квартире один на один со своим одиночеством, которое она сама и предпочла. Этим она наказала себя за тот день, что привел к гибели любимого.

Вдруг она вспомнила, как старик, что открывал карусель, попросил их вспомнить день, о котором они жалеют больше всего, и она вспомнила такой день. Да-да! Он был самым решающим в ее жизни. Не будь его, Михаил остался бы жив, потому что никогда не прошел бы по тому маршруту. А тот путь был длиной всего в два километра между ее домом и универмагом города. Эти два километра и сделали ее жизнь пустой.

В тот день ее засватали его родители. Марта и Михаил с седьмого класса испытывали друг к другу нежные чувства. «Миша решил, что должно быть все по правилам и с отцом пришел к нам домой», – вспоминала Марта.

Она подбежала к письменному столу, где всегда лежал ее настольный календарь, – перед выходом в школу она всегда отрывала листик.

– 29 Апреля… это же тот день, – прошептала девушка.

– Марта, Ма-а-рта, – звала ее из кухни мать, – давай вставай. Через час должны прийти Мишины родители, а ты все спишь.

Марта села на кровать и, кусая губы, стала думать. Сколько раз на протяжении всей жизни она прокручивала в голове этот день. Она вспомнила, что, когда она ответила Мише «Да» на предложение быть его женой, он вышел из ее дома и побежал в универмаг: он объяснил отцу, что хотел купить подарок любимой. Хотя и подарил уже Марте кольцо на обручение, ему хотелось сделать ей что-то приятное в благодарность за ее «Да». И не дошел до магазина несколько метров: в трехэтажном доме, где бушевал пожар, и начался обратный отсчет его жизни.

Люди пытались погасить огонь всем, чем могли: кто водой, кто песком, кто хлопал по желтым языкам пламени своей курткой. Пожарные задерживались. А по толпе пронеслась весть, что в доме остался ребенок – мальчик семи лет. Его мать отлучилась из дому. Видно, пока он спал, в это время в доме произошел взрыв и возгорание газа. Помещение сразу было охвачено огнем. Как это произошло, предстояло еще только выяснить. Подоспевшая к месту пожара женщина как безумная бросалась в огонь к ребенку. Ее держали люди, никто не готов был войти в пылающие комнаты. Вдруг все услышали, как из дома донесся детский плач. Где-то внутри, в пылающих комнатах, плакал ребенок, но путь к нему преграждала стена огня. Пожарных все не было. Миша, до этого просто пытавшийся помочь тушить пожар, не задумываясь ни на минуту, схватил какое-то покрывало, намочил его в бочке с водой, что стояла поблизости, накинул на себя, ловко увернувшись от пытавшихся остановить его мужчин, ринулся в огонь. Через несколько минут из жаркого пламени выпрыгнула черная фигура с почти горящим свертком в руках, от которого шел пар. Парень сбросил загорающееся одеяло с ребенка и сам, как подрубленный, свалился на землю, возле бессознательного, но не пострадавшего от огня малыша. Кожа Миши полностью обгорела: ни ресниц, ни бровей, ни волос на голове не осталось. Одежда на нем кое-где еще горела. Люди приводили в чувство ребенка и пытались потушить горевшую куртку на храбром парне. Михаил умер в тот же день по дороге в больницу.

Все эти болезненные воспоминания страшными картинами проносились в ее голове. Марта осознала, что сейчас она здесь и сегодня этот самый день, когда она может все изменить. Все-все.

Ни секунды не промедлив, девушка, быстро одевшись в спортивный костюм и легкую ветровую куртку, прошла на кухню.

– Мама, мне нужно срочно уйти: когда придут сваты, ты, пожалуйста, попроси их подождать меня и никуда, прошу тебя, не отпускай их. Это очень важно, – девушка чмокнула маму в щеку и ринулась по коридору к двери. Растерянная женщина так осталась стоять посреди кухни с деревянной лопаточкой в руках, которой только что переворачивала жарящиеся оладьи.

Марта выбежала на улицу и направилась в сторону, противоположную той, откуда должен был прийти Миша с отцом. Она как раз заметила их высокие фигуры вдалеке, но, не оглядываясь на них, продолжила свой путь.

Сколько раз она проходила по этому маршруту, знал только Бог. Сколько раз она подходила к развалинам сгоревшего дома и тихо плакала, думая о том, как сложилась бы ее жизнь, не случись этого пожара.

Кто скажет, что вечной любви не бывает и что она была глупа, что всю жизнь была верна одному мужчине, которому дала согласие на брак, тот просто никогда по-настоящему не любил. Настоящая любовь бывает именно такой: верной, сильной и реально-ощутимой до самой смерти.

Поэтому сейчас она, не задерживаясь ни на секунду, бежала к этому дому. Девушка хорошо помнила время смерти любимого – полдень. Значит, пожар мог начаться около одиннадцати часов.

Подбежав к месту, Марта на минуту закрыла глаза и облокотилась на стену у входа в подъезд. Она пыталась лихорадочно придумать что бы сказать женщине – хозяйке квартиры. Идея озарила ее, как молния. Она, оттолкнувшись от стены, побежала, перепрыгивая через несколько ступенек, на