Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кузнецова на минуту задумалась и вдруг подскочила на стуле.
– Стойте! В газете верно указан день, когда Толика выбросили из машины?
– Да, – ответила Мирослава.
– Так в этот день был день рождения у Пашки!
– У какого Пашки?
– Михеева!
– Это мне ни о чем не говорит.
– Короче, Пашка Михеев – заместитель главного редактора, и мы отмечали его день рождения у него на даче.
– Вы были там целый день?
– Шутите! Мы уехали туда вечером накануне, гудели весь день, а следующий день приходили в себя. И Вениамин был с нами!
– Кто это может подтвердить?
– Да, господи, все! Вся наша редакция, их возлюбленные, Пашкины друзья со стороны и его родители!
– Ну, что ж, для вас с Вениамином это хорошо.
– Слава тебе, господи! Я же вам с самого начала твердила, что Вениамин не мог!
– По сути своей природы, – сыронизировала Мирослава, – так как находился на природе.
– Ну, да, – согласилась Кузнецова, не уловив иронии детектива или умышленно ее проигнорировав.
– А кто мог?
– Да почем я знаю! – всплеснула руками Лера.
– Странно слышать это от журналистки, – заметила Мирослава.
– Вы что же думаете, что журналисты вездесущие?
– Именно так я и думаю, – не стала отрицать Мирослава.
– Ну знаете ли! Это вовсе не так! К тому же я не имею никакого отношения к криминальным расследованиям. Мое дело – мода, аксессуары, косметика…
– И все же не может быть, чтобы вы не задумывались о том, кто мог убить Мерцалова.
– Я слышала, что его отец та еще акула и у него есть враги…
– Возможно, но мне кажется, что с ним расправились его собственные враги. У него были такие?
– Если и были, то я о них не слышала.
– Не могли мстить братья, отцы, любовники брошенных им женщин?
– Сомневаюсь…
– Скажите, а девушки когда-нибудь бросали Анатолия?
– Шутите? – искренне рассмеялась Лера.
– То есть всегда бросал он.
– Именно.
– Но, может быть, кого-то из девушек Мерцалов обидел и они первыми порвали с ним?
– Я о таких девушках не слышала. Но даже если таковые были, Анатолий никогда не упоминал о них.
– Вы знакомы с его друзьями?
– Да, с Сергеем Лобецким и Гариком Ивашовым. Кстати, вполне приличные ребята. И вот как раз они и могут быть в курсе его отношений с другими девушками.
– Никто из них не упоминал при вас о Светлане Трегубовой?
– Нет, а кто это такая?
– Тоже знакомая Анатолия.
– Да? Нет, не слышала.
– Вы не помните, Мерцалов никогда не говорил, что за ним следят?
– Следят?! – искренне удивилась девушка. – Нет, никогда.
– Ну что ж, спасибо за помощь, – сказала, поднимаясь, Мирослава.
– А вы уверены, что я помогла вам? – усмехнулась журналистка.
– Не знаю, как мне, – честно призналась Волгина, – но своему жениху вы точно помогли.
– Послушайте, – схватила ее за руку Кузнецова, – а полиция тоже будет нас допрашивать?
– Про допрашивать не знаю, но информацию о вас изучит.
– Так вы сотрудничаете с полицией, – наконец догадалась Кузнецова, – а я думала, что вас отец Толика нанял.
Мирослава не стала рассеивать заблуждения журналистки, и они расстались.
Лера села в крохотный розовый «Пежо» и умчалась.
А Волгина углубилась в одну из кленовых аллей, начинающихся сразу за кафе, и достала сотовый. Когда трубка ожила, она проговорила, улыбаясь:
– Здравствуйте, Владимир Константинович!
– О! Сколько лет, сколько зим! Мирослава! Я же просил, просто Вова.
– Хорошо, Вова, у меня к вам огромная просьба.
– Для вас все, что угодно!
– Вова! Вы знаете Карину Доброшину?
– Как облупленную.
– Не могли бы вы меня ей представить на какой-нибудь вечеринке?
– Мог бы. А зачем она вам?
– Надо…
– Ладно, понял. Но сразу скажу, Каринка, конечно, та еще стерва, но в криминале не замешана.
– Мне нужно поговорить с ней об одном ее бывшем знакомом.
– Понял! Даже знаю о ком. Но они расстались, и у Каринки теперь новый спонсор. Так что вечеринка отпадает, она там всегда с Клювиком.
– С чем?!
– Ни с чем, а с кем. С Клюевым Денисом Севастьяновичем.
– Он старый?
– Кто? – удивился собеседник.
– Денис Севастьянович, – вздохнула Мирослава.
В трубке послышалось жеребячье ржание.
– Что смешного?
– Ну, ей же его не варить.
– Значит, старый…
– Да нет, около сорока ему. Разведен. Влюблен. И у Каринки есть шансы его по-быстрому захомутать.
– И где бы мне встретиться с ней без ее спонсора?
– Как где?! А я на что?!
– Ближе к делу.
– Ну хоть раз бы сказала «ближе к телу».
– Владимир Константинович!
– Все-все! Пошутить нельзя! Короче, в пятницу у моей племянницы посиделки. Собираются дочки обеспеченных отцов и некоторые дамы типа Карины, которым удалось пробраться в их среду и притвориться своими. Я заеду за вами часов в 11 утра и привезу к себе. Там с Кариной и поговорите.
– Спасибо.
– Не за что, я помню, что я перед вами в неоплатном долгу.
– Пустяки. Дела давно минувших дней.
– Для вас может быть. А для меня нет, – проговорил он серьезно. – Ну, пока.
– Пока.
Владимир Константинович Драпецкий когда-то нажил свой капитал тем же способом, что и многие другие. Но потом вдруг стал человеком совестливым и набожным. Случилось это после того, как похитили его любимую племянницу, которой он заменил отца после гибели своего старшего брата.
Девочку продержали в подвале без еды и воды три дня. Мирославе удалось не только найти преступников, но и вычислить место, где держали узницу.
Люди Драпецкого прибыли на место вместе с полицией, и дело было завершено без кровавых разборок.
Заказчики и исполнители даже от адвокатов отказались и получили по полной, решив, что лучше быть живыми в тюрьме, чем мертвыми на свободе. В том, что Драпецкий в случае чего и из-под земли достанет, никто не сомневался.