момент мне стало не по себе. Будто тебя очень пристально разглядывают, словно хотят заглянуть в душу. Моя душа это и почувствовала. В смысле, сила внутри меня. Она заворочалась, вызывая мурашки по коже. Потом словно прощупала всех вокруг в поисках виновника своего пробуждения. Маг. Где-то здесь находится сильный маг, именно его внимание я и привлекла. И… чувство узнавания.

Нет, я по-прежнему понятия не имела, о ком речь. Но моя магия с ним встречалась и почему-то запомнила. Очень интересно… В это же время меня особенно сильно ударило током от браслета.

Я попыталась незаметно осмотреться, вдруг увижу, кто на меня смотрит. Но, увы, народу было много, свет приглушён, и обычным зрением мало что видно. Зато выступление перестало нравиться, было очень не по себе. За то время, что я странствую, такого ещё не было.

Я завертелась, натягивая куртку.

– Ты куда? – шёпотом спросила Юрэлея.

– Голова разболелась, пойду назад. Да и подготовиться к завтрашнему реферату ещё надо.

– Рано ещё, давай посидим. Когда мы ещё такого барда тут увидим! – Элея не отставала от сестры.

– Не, было весело, правда. Но мне пора.

Я встала и почувствовала, что вино тут и правда знатное, не разбавленное. В голове гудело от пары стаканов.

– Ребят, спасибо, что позвали с вами. – Я развернулась к выходу и услышала голос Вронга.

– Я провожу.

Это не был вопрос, парень уже встал и стал пробиваться к выходу. С его ростом и комплекцией это не так-то просто.

Всю дорогу до академии мы шли молча, бодро шагая в сгустившихся сумерках. Меня не покидало чувство, что за мной наблюдают. Старичок-комендант пропустил нас без вопросов и пожелал доброй ночи.

Оказалось, Вронг жил на втором этаже общежития, вдвоём с соседом. Смысла провожать меня до комнаты не было, так что мы попрощались на лестнице и разошлись спать.

А ночью мне снился сон.

* * *

Пустыня. Ночь. Звёздное небо над головой, где ярко выделяются незнакомые созвездия. Одинокая девушка в белой одежде, похожей на большие отрезы струящейся ткани, обмотанные в прихотливом узоре вокруг тела, чертит на песке знаки.

– Веро-о-оника…

Шёпот ветра доносит чей-то голос. Девушка поднимает голову и вслушивается.

– Ты же поможешь мне, счастье моё?..

Слова слышатся в шорохе песка под ногами и далёком гомоне ночных пустынных птиц.

– Конечно, любимый! – в звонком голосе девушки звучит волнение. – Только дождись!

Она опускается на колени и продолжает выводить руны. Спешит, ошибается в знаке, тут же стирает его ладонью и переписывает заново.

– У нас мало времени, Вероника. Скоро поднимется полная луна, ты должна успеть!

Голос неизвестного становится настойчивее, а ветер всё сильнее развевает белую одежду.

– Поторопись! Если не успеешь до затмения, я умру. И мы больше не будем вместе…

– Нет! – С глаз одинокой фигуры скатывается слезинка и тут же впитывается в песок. – Я успею, Веркут! Мой отец не погубит тебя!

Дрожащей рукой она замыкает круг символов и становится в середину.

– Ты всё помнишшшь? – шелестит ей ветер.

– Конечно. Я всё сделаю, как ты сказал.

Вероника поднимает заплаканные глаза к небу, где наливается багрянцем луна. Уже скоро.

Она достаёт из складок одежды серебряный кинжал с рубином на рукояти.

– Я надеюсь на тебя…

Вместо ответа девушка начинает читать заклинание. Слова ей незнакомы, но она заучила его с отчаянной решимостью обречённого на смерть.

Смерть грозит не ей, а её суженому. Отец, Владыка пустынных земель, разгневался, когда узнал о связи обожаемой дочки и приезжего мага. Её так берегли! А она увидела его на прогулке в саду и не смогла забыть.
Две недели она была в лихорадке, бредила и видела в агонии только его. Никакие травы не помогали, лекари разводили руками. Нянька пожалела свою воспитанницу и провела к ней мужчину через тайный ход. Как только их руки соприкоснулись, Вероника очнулась. Жар спал. Всю ночь они разговаривали, а утром он ушёл через тот же ход.

И так приходил целую неделю! Девушка не могла думать ни о чём, все мысли занимал Веркут. Он обещал украсть её и отвезти к морю. Она никогда не видела море…

Но об этих встречах узнал отец, Великий Владыка был страшен в своём гневе. Сегодня, когда на небе догорят последние звезды, он казнит её возлюбленного. Девушка получила лишь короткую записку, которую ей передала нянька.

«Только ты можешь спасти меня, моё счастье».

И вырванную страницу из незнакомой книги, где описывался древний ритуал без названия.

Вероника всё поняла.

Она сбежала от стражи, прихватив с собой свой кинжал и страницу, где были начертаны нужные руны. По дороге в сердце пустыни она учила заклинание, искусав губы в кровь. Она его спасёт, чего бы ей это ни стоило. Да она душу за него отдаст!

И вот час настал.

Полностью налилась кровавым цветом луна. Ещё пара мгновений – и её заслонили собой тучи, неизвестно откуда взявшиеся на безоблачном небе.

Было ли девушке страшно? За себя – нет. Только за сердечного друга.

Она подняла кинжал, обхватив рукоять двумя руками. Острие направила себе в грудь, туда, где билось наивное влюблённое сердце. На белых одеждах проступила капелька крови, но внезапно обрушившуюся на пустыню тишину не нарушил ни один звук.

– Teigas Mal vejiityorn hDerKassh…

Заклинание соскальзывало с побелевших губ холодной змейкой и напитывало символы на песке.

– Kotrekkif vi delyehh aspeedut hi infeeakl…

Один за другим они загорались синим светом.

– Aasj nityedowy vi vriatr Miryiv di oty Fafdyub…

Руки девушки задрожали, но она чётко произнесла последние слова:

– Arahfi De Riortg! ПРИДИ!

И вонзила кинжал себе в сердце.

* * *

Приснится же такое! Я подскочила на кровати от действия браслета, вытерла выступивший на лбу пот и потерла болящую ногу.

Всё было так явно, даже ощущение скрипящего на зубах песка. И имя это я уже слышала, тогда, в Приграничных землях. Вероника. Что это всё значит?

У меня бывали похожие сны. Там девушек пытали, жгли на костре и прочие страсти. Вот только никогда между ними не было никакой связи, просто обрывки. А тут сон и видение явно об одном человеке. И кинжал…

Я быстро слезла с постели и кинулась к сумке. Там, на самом дне, лежал он. Кинжал, которым героиня моего сна пронзила себе сердце.

Глава 12

Рассказывать о своём смятении я никому не стала.

Да и с приходом рассвета всё казалось уже не таким пугающим. Вдруг я ошиблась? Мало ли серебряных кинжалов в мире. Ну похож. Лишь червячок сомнения