с Саймоном по коридору прошлась, а уж если проведу ночь неподалёку от ректора, то… даже не знаю. На кол посадят? Сожгут? Всё вместе?

— Н-но… у тебя же там…

Я заливаюсь краской. Сразу вспоминаю огромную кровать на пьедестале. Даже если я буду спать на одном конце, а он на другом мы всё равно будем на одной кровати, а это…

Интересно, а как он вообще живёт вне своего образа мрачного типа с тяжёлым взглядом? Сидит ли вечерами в кресле, читая перед сном? У него много книг, но мне как-то не пришло в голову тогда глянуть корешки. О чём они? Что-то художественное или научные трактаты? Было бы забавно, если бы Тенгер валялся с книгой на кровати, хотя я даже представить его настолько расслабленным не могу. Он будто шпагу проглотил.

Гаргулья срань, почему я вообще об этом думаю?! Мне не должно быть никакого дела до того, чем занимается ректор в нерабочее время! Так… ведь?

Да и он бы не предложил, ну. Где Тенгер, а где я. Таким как я только издалека облизываться. Может я что-то неверно поняла?

— Шпилька, — Тенгер останавливается и со вздохом оборачивается. — Мы поговорим не здесь. Очевидно, что вопрос с твоим жильём слишком сложный и я не решу его по щелчку пальцев. Кроме того бросать тебя одну не пойми где и с кем после случившегося сможет лишь моральный урод, к коим я себя не отношу.

Он оставался сдержанным, но от этих слов почему-то потеплело, а в глазах опять стало сыро. Проклятье, что-то я сегодня совсем расклеилась.

— Если император узнает…

Казалось, что чёрные глаза Алистара не могут стать ещё темнее, но он удивил.

Я вдруг ясно поняла, что если император и правда узнает, то ему же хуже. Это абсурдно, что может сделать ректор магической академии императору? Но в то же время я почему-то не сомневалась, что угроза для нашего правителя реальна.

По спине проносятся мурашки. Может я, конечно, всё выдумываю, после случившегося это должно быть нормально, но всё же стоит поменьше его бесить.

Сглотнув, шагаю к ректору, и когда оказываюсь совсем близко, замечаю, как дёрнулись уголки его губ. Впрочем, он тут же отворачивается и шагает дальше, а мне остаётся лишь гадать, показалось или нет.

Стоит поблагодарить всех богов за то, что на пути мы никого не встречаем. Даже представлять не хочется, насколько паршиво я выгляжу со стороны. Доходим до кабинета, Тенгер проводит ладонью над ручкой, потом поворачивает её и открывает, пропуская меня вперёд.

Внутри темно, но следующее движение кисти хозяина зажигает свечи и светильники, которые красят стены полупрозрачными разноцветными бликами. Становится немного уютнее. Уже темно, так что строгий в дневное время кабинет выглядит волшебно и таинственно.

— Иди сюда, — ректор проходит мимо. — И запоминай. Дверь особенная, ни силой, ни магией не взломаешь. Нужный порядок не знает никто, кроме меня. В твоих интересах сделать так, чтобы это не изменилось. Понадобится место, чтобы спрятаться, придёшь сюда.

Я растерянно киваю, после чего ректор указывает мне на книги на полках, и вдавливает нужные. Раздаётся щелчок и дверь выдвигается, открывая проход, в котором я уже была.

— Заходи, — Тенгер бесцеремонно заталкивает меня внутрь. — Чтобы закрыть, тянешь здесь. Для открытия сложнее, кладёшь сюда руку и воздействуешь магией. Этим займёмся позже, нужно будет «познакомить» артефакт с тобой.

Я сглатываю и поднимаю на него взгляд.

— Спасибо, но… Это же твоя территория. Почему ты показал мне?

Он задерживает на мне взгляд, затем моргает. Будто и сам только что об этом задумался.

Я уже думала, что не ответит, но ректор сводит брови и вздыхает.

— Потому что то, что начало твориться с твоим появлением — ненормально.

— В каком смысле?

Тенгер хмыкает и, обойдя меня, направляется в сторону спальни. Мне не остаётся ничего другого, кроме как пойти за ним.

— Пока у меня нет объяснения, — отвечает он на ходу. — Всё, что я могу сказать, что-то изменилось, но, согласись, ответ дурацкий. Нет явного, влияния или вмешательства, я бы почувствовал. При этом ты буквально притягиваешь неприятности. Проблемная.

Я нервно усмехаюсь.

— Ну простите.

Мы входим в комнату. Алистар проходит к двери рядом с ванной и исчезает. Я нервно оглядываюсь. Всё так же. Чисто, аккуратно, магические лампы на прикроватных тумбочках бросают на стены танцующие тени пламени.

Ректор возвращается с белой рубашкой, которую сразу прикладывает ко мне. Нижний край почти закрывает колени, убедившись в этом он удовлетворённо кивает и вручает рубашку мне.

— Но… Саймон же должен принести вещи.

— Ты сейчас пойдёшь в ванну. Я не стану заходить, чтобы тебе их передать. Надень это. Захочешь, потом снимешь, — невозмутимо поясняет ректор.

Чувствую, как теплеют щёки. Боги, он серьёзно? А я серьёзно? Привести себя в порядок, конечно, нужно, но не когда рядом мужчина. Особенно этот.

С другой стороны, мне пришлось идти к императору практически голой, чего ректор ещё не видел, да?

— Я буду в кабинете, — продолжает он. — Закончишь, зайди. Нужно будет тебя накормить и решить пару вопросов. Кроме этого заберёшь вещи.

Я не выдерживаю его взгляда. Внутри кипит столько чувств, переживаний и эмоций что меня практически трясёт. Алистар, будто почувствовав это, неожиданно касается моей щеки ладонью.

Удивлённо выдыхаю, вскидывая на него взгляд, а ректор, невозмутимо проводит по моей скуле большим пальцем. Его пальцы спускаются по шее и ненадолго задерживаются. Я забываю, как дышать, теряясь и не зная, как на это реагировать, Тенгер немного наклоняет голову и прижимает ладонь к моей груди немного ниже ключиц.

Совсем сбитая с толку, я смотрю на него. Краем сознания понимаю, что что-то происходит, но что именно? Это не похоже на приставания лекаря или Тимонта. Собственно, я и приставанием как таковым назвать это не могу. Его рука тёплая. Близко к горлу, что вызывает невольную тревогу, рядом с грудью, там, где нельзя прикасаться. Можно ли ему вообще меня касаться?

Мы стоим так почти минуту. А может и дольше, я уже не разбираю. Разбежавшееся сердце понемногу успокаивается, тяжесть его руки становится приятной. Невольно начинаю концентрироваться на ощущении. Кажется, что я воздушный шарик и вот-вот улечу от первого же сквозняка, а ректор будто бы прижимает меня к полу, не позволяя этому произойти. В его присутствии становится спокойно, безопасно. Тепло руки, словно бы согревает сердце, а от него по телу проносится волна жара, которая делает меня… реальнее.

— Я рядом, — тихо произносит он. — Никто тебя не тронет и не обидит. Я не позволю.

Рычащий шёпот разгоняет по