заключенный союз и убедят всех своих сторонников поступить так же. Проблема была разрешена к удовлетворению сторон, но во время следующей встречи было сочтено благоразумным добиться от посланцев запорожцев обещания «воздержаться от того, чтобы напиваться допьяна еще до начала банкета». И от капризов таких союзников зависел Карл XII, намеревавшийся покончить с державой Петра Великого!

В это время царский фаворит Меншиков не терял времени даром. Как уже говорилось выше, русские войска какое-то время уже готовились к самым неожиданным предательским действиям со стороны Мазепы и запорожцев. Вскоре после своего отбытия гетман вдруг узнал, что все имущество и запасы, накопленные для обеспечения шведских войск во время будущей кампании, были захвачены в Батурине в результате стремительного штурма русских войск (после двухчасового обстрела)[82]. В качестве назидания прочим самые видные из сторонников гетмана в Батурине были преданы Меншиковым жестокой казни. Вместе с ними на плаху взошел знаменитый казачий полковник Глухов и прусский офицер по фамилии Кенигсек, служивший у казаков начальником артиллерии. Еще более эффективной стала торжественная публичная анафема в адрес бывшего гетмана из уст православных иерархов, что было страшным наказанием для православных казаков, ставших на путь предательства.

Как и при подавлении восстания Булавина, изувеченные тела самых видных последователей Мазепы поместили на плоты и пустили по Днепру, чтобы весть о царской мести распространилась вдоль всего берега этой реки.

В знаменитой Полтавской битве 27 июня (8 июля) 1709 г., ход которой и важные итоги описывались часто и подробно, обнаружилось, что казачий народ вновь оказался безнадежно раздробленным. Большинство казаков и «вольных жителей» Украины сражались под знаменами русского царя. На стороне Карла XII были лишь немногие из казаков. Но шведская армия, вплоть до этого момента всегда выходившая победительницей в боях с русскими войсками, впервые потерпела решительное поражение[83]. Царские солдаты были тщательно вымуштрованы по европейскому образцу, а военачальники Петра I научились воевать. Наконец, те и другие доказали то, что кропотливый труд Петра не пропал даром. Доминирующей державой на севере Европы стала не Швеция, а Россия, а на Украине о былых вольностях напоминали лишь время от времени происходившие там единичные случаи бунта.

Именно память о Нарве (где шведам удалось достичь внезапности нападения) послужила причиной поражения Карла в битве под Полтавой. В 2 часа ночи 21 тыс. слишком уверенных в себе шведских солдат (еще 10 тыс. шведов и изменников-мазепинцев находились в резерве под Полтавой) атаковали русские войска при поддержке всего 4 артиллерийских орудий (еще 28 орудий из-за отсутствия боеприпасов были оставлены в обозе). Король, за два дня до этого получивший пулевое ранение, лично руководил наступлением, лежа на небольших носилках, которые несли две лошади. Кавалерия Шлиппенбаха смело устремилась на позиции противника. Войска московитов были сметены, и даже сам царь пустился спасаться бегством, во время которого пуля пробила его шляпу (сейчас эти шляпа и мундир хранятся в Эрмитаже)[84].

Под Меншиковым были убиты три лошади, и шведские солдаты уже издавали победный клич.

Вскоре, во время контратаки русских войск, обе лошади, перевозившие командующего шведской армией, были убиты после разрыва осколочной гранаты, и их место заняли 24 пехотинца, 21 из которых к исходу сражения погиб. И русский царь (который служил под командованием Шереметева в небольшом звании генерал-майора), и шведский король продемонстрировали чудеса личной храбрости в той страшной дуэли за первенство. По-видимому, стратегический замысел Карла базировался на нанесении флангового удара главными силами кавалерии под командованием генерала Крейца, но этот офицер ночью заблудился в степи и в самый критический момент отсутствовал, что дало возможность царю собрать свои потрепанные полки и нанести удар по расстроенным рядам победоносных рейтаров Шлиппенбаха. В то же время князь Меншиков, умело маневрируя своими силами, грамотно отрезал шведов от резервов. Позднее в тот же день[85] ряд приближенных Карла XII, включая министра Пипера, попали в руки московитов. Когда стало понятно, что все уже потеряно, раненый Карл был посажен польским полковником Понятовским на коня, и в сопровождении эскорта из нескольких драгун и казаков полуживого короля вывезли с места, где величию Швеции был нанесен решающий удар[86].

Поведение Мазепы, неверный расчет которого стал одним из главных факторов, разрушивших стратегию короля Карла, не оправдывает ожиданий тех, кто хочет видеть в нем просто закоренелого заговорщика. В сопровождении примерно 2 тыс. казаков и шведов Мазепа и Карл (который, несмотря на мучительную рану, руководил ходом сражения с ложа, сооруженного для него из соломы и которое держали на пиках) обратились в бегство в сторону Турции. Неукротимый дух «северного льва» все еще не угас в нем и заставлял вынашивать замысел собрать вместе разбитые шведские войска. Король планировал после переправы соединиться с остававшимися на другом берегу войсками генерала Левенгаупта. В ходе переправы через Днепр беглецы сели в имевшее течь судно и в сопровождении дюжины сторонников пустились в плавание через широкую реку. Для того чтобы спастись и не утонуть, беглецам пришлось выбросить в реку большую часть имущества гетмана.

Тогда же ужасная судьба постигла множество шведских кавалеристов и казаков, попытавшихся переправиться через полноводный Днепр компактной массой вместе с лошадьми, как это было принято у татар во время их набегов. Примерно посередине реки этот живой плот оказался расстроен, и пытавшиеся выжить всадники нашли свой ужасный конец среди камней на стремнинах реки. Течение несло их тела, и казалось, они провожали своего вождя и гетмана Мазепу в изгнание на турецкой территории.

Через несколько дней беглецы узнали о разгроме остатков разбитой шведской армии под командованием Левенгаупта, которые были прижаты к Днепру. Под непрекращающимися ударами кавалерии Меншикова[87] генерал, наконец, был вынужден сдаться, и еще 15 тыс. шведских ветеранов (помимо взятых в плен на поле боя) сложили оружие перед 9 тыс. русских. Дни, когда войска Карла, как это было под Нарвой, не испытывая ни малейших сомнений, бросались в атаку на двукратно или даже трехкратно превосходящие их русские армии, закончились[88]. Эта победа стала последней катастрофой для сторонников Мазепы среди казачества. Меншиков отказался включить в условия перемирия пункт о сдаче или об амнистии для казаков, которых обнаруживали среди шведских солдат. Всех тех, кто не сумел бежать, массово казнили на берегу реки, «откуда до их отечества было рукой подать», оставшихся же по приказу царя неутомимо выслеживали и отлавливали в их логовах.

После массовых казней от всего грозного братства осталось всего примерно три тысячи запорожцев. При приближении армии царя они были вынуждены искать защиты и убежища у своих старинных врагов турок. Понимая ценность таких союзников, крымский